Питер Чейни - Такие вот дела

Он оттянул затвор пистолета. О'Дэй услышал щелчок – патрон вошел в дуло. Он подумал, как глупо было идти на такой риск. Он сидел неподвижно, ожидая пули, и так пристально смотрел на Павэна, что не услышал, как открылась дверь.

Однако он услышал мрачный, угрюмый голос инспектора Дугала, который сказал:

– Бросьте оружие, Павэн. Вы и так натворили достаточно.

О'Дэй встал. Он повернулся и увидел в дверях Дугала и двух полицейских.

Павэн рассмеялся и сказал почти безразличным тоном:

– Ну, что ж, джентльмены, поздоровались – попрощаемся.

Он вложил дуло в рот и нажал курок.

Дугал повертел в руках бокал с виски и содовой и сказал:

– Вам крупно повезло, О'Дэй. Если бы эта девушка, Мэйбл Бонавентюр, не почуяла, куда дует ветер, и не приехала в Ярд сообщить мне, что вы сегодня едете в Истборн, то вы, очевидно, были бы мертвы. Я догадался, что вы взяли письмо у Мерис Веннер. Я подозревал, что оно было нужно вам для того, чтобы с кем-то заключить сделку. Я думал, что этот "кто-то" может оказаться убийцей Веннера. По-настоящему, мне следовало бы арестовать вас за сокрытие информации от полиции.

Он выпил содержимое бокала и продолжал:

– Полагаю, вы не просили эту девушку, Мэйбл, приехать и поговорить со мной?

О'Дэй улыбнулся.

– Извините, но я просил. Я знал, что Павэн может пойти на это. Я знал, что вы установите за мной слежку и будете поблизости. Мне хотелось, чтобы вы слышали все, что будет сказано. И я очень рад, что вы оказались здесь.

Дугал взял шляпу и сложенный зонт.

– Я чувствовал, что вы нас все время использовали, – мрачно проговорил он. – Ну, что ж, доброй ночи, О'Дэй. Приходите завтра ко мне в Ярд. Проясним детали.

О'Дэй спросил:

– А как насчет Мерис Веннер?

Дугал пожал плечами.

– Ее следовало бы повесить. Но присяжные не любят отправлять на виселицу женщин, если только они не обязаны это сделать. Если она будет утверждать, что не знала о намерениях Павэна, не знала, что должно было произойти в тот вечер в Палисад-клубе, то, может быть, ей удастся выбраться из этой истории. Я же лично надеюсь на обратное.

Он вышел из комнаты.

О'Дэй остановил машину у ворот Дауер-хауза. Он вышел и закурил. Стоя на траве у дороги, он любовался красотой июньского заката.

Немного дальше у дороги стояла другая машина. Интересно, чья она, – подумал он.

Бросив недокуренную сигарету, он направился к воротам. Когда он свернул на подъездную дорогу, из дома вышел мужчина и направился к нему. Это был Нидхэм.

О'Дэй сказал:

– Вот так встреча, черт побери!

– Да, встреча действительно приятная, – сказал Нидхэм, – особенно судя по тому, что я там услышал.

Он кивнул в сторону дома.

– Итак, вам все удалось сделать. Миссис Дин сказала мне о том, что вы сообщили ей по телефону из Парижа…

О'Дэй сказал:

– Все в порядке. Дело заняло два месяца, но оно того стоило. Остались лишь некоторые формальности. Девочка будет здесь на этой неделе, права миссис Дин будут твердо оговорены. Д'Эскорте положил не ее имя сумму, которая обеспечит ее до конца дней.

– Хорошая работа, – заметил Нидхэм. – Вы заработали те деньги, которые я вам оставил. Если вам нужно еще, то скажите. Вы их заработали.

О'Дэй покачал головой.

– Я вполне доволен, – сказал он.

– Еще бы вам не быть довольным, – сказал Нидхэм и улыбнулся. – Знаете, когда Лоретта отказалась выйти за меня замуж, то она сказала, что после брака с д'Эскорте, она никогда и ни за кого не выйдет замуж. Потом появился Павэн, и она решила, что должна выйти за него. Это плохо бы кончилось. Но теперь она изменила свое мнение и говорит, что охотно бы вышла замуж.

Нидхэм вздохнул.

– Малютка слишком хороша, чтобы быть одинокой. Вот почему я думаю, что не мне, а вам следовало бы мне заплатить.

О'Дэй спросил:

– О чем, черт побери, вы толкуете?

Нидхэм, все еще улыбаясь, посмотрел на него.

– Я считал вас дьявольски умным парнем. И не пытайтесь меня убедить, что вы всего лишь счастливый болван. Да разве вы не знаете, что Лоретта от вас без ума?

Нидхэм протянул руку.

– Пока, приятель, – сказал он и зашагал к воротам.

О'Дэй остался стоять неподвижно посреди аллеи. Он простоял так целую минуту, потом что-то пробормотал про себя.

Он поправил галстук, слегка сдвинул на бок легкую шляпу и стал тихонько насвистывать. Потом быстрыми шагами направился к дому.