Галина Полынская - Суп из птичьих гнезд

Влад маниакально давил и давил на кнопку звонка, потом подергал дверную ручку.

– Может, вышла куда, – предположил сопливый, – в магазин, например.

– Пойдемте, подождем, – сказал Лёня и, судя по звуку шагов, все спустились ниже, к окну на лестничной клетке.

«Скоро Тая придет с работы, – громко произнес Внутренний Голос, – и столкнется с ними…» На цыпочках я прокралась на кухню и набрала рабочий номер подруги. Слушая долгие гудки, я злилась на нерадивых служащих банка: минута в минуту убегают с работы.

– Алло, – внезапно ответила трубка чужим женским голосом.

– Здравствуйте, – залепетала я, – позовите, пожалуйста, Таисию Ливанову.

– Она уже ушла.

– А давно?

– Минут десять назад.

– Спасибо, – я медленно положила трубку. Работала Тая совсем рядом с домом, минут через 20, она должна была показаться на горизонте.

Стараясь не шуметь, я отодрала какие-то старые лейкопластыри, которыми экономная Тая заклеила окна на зиму, открыла форточку и выглянула во двор. К сожалению, у меня не получилось распахнуть всё ссохшееся и слипшееся за зимнюю спячку окошко, но, третий этаж не пятый, Тая должна была меня заметить и услышать даже из форточки.

Когда моя головушка бедовая уже просто трещала от холода и ветра, Таисья, наконец-то выплыла из-за угла гастронома.

– Тай! – хрипло крикнула я и высунув руку, замахала. Подруга притормозила и стала озираться. Крикнув еще пару раз, я все же привлекла ее внимание.

– Там засада! В подъезде! Не ходи туда!

Неизвестно, что поняла подруга из моих торопливых выкриков, но она молча бросилась куда-то в глубину двора и скрылась из вида. Я закрыла форточку и спрыгнула на пол, голова настолько хорошо проветрилась, что мысли запрыгали в ускоренном темпе. Одна скакала выше всех: почему Лёня и сопливый вместе? Ведь сопливый собирался похитить его жену, а в результате прихватил двух подружек… да, теперь-то мы с Таей точно не отвертимся, свидетель нашего пребывания на даче Аристарха имеется… Влад, предательская морда, бог тебя обязательно покарает!

В прихожей раздался какой-то шум, кто-то возился с входной дверью. Прихватив с собой, скорее для самоуспокоения, чем для реальной надобности молоток для отбивания мяса, я прокралась в коридор и приникла к глазку. Там возилась Тая собственной персоной, она пыталась открыть дверь, запертую мною изнутри. Подруга была одна одинешенька. Я быстро впустила ее, и мы снова заперли дверь на все замки.

– Они ушли, да? – прошептала я.

– Не знаю, – так же шепотом ответила подруга.

– А как же ты прошла?

– По пожарной лестнице.

Надо сказать, что дом, в котором жила Тая, несколько отличался от остальных, психически здоровых жилых строений. Лет девять тому назад воздвигли «коробку» под общежитие уж не помню какого завода, но завод благополучно вылетел в трубу, а «коробка» так и простояла до наших лучших времен. Потом администрация обязала строительную компанию переделать несостоявшуюся общагу под жилые квартиры и распродать по бросовой цене. Так и осуществилась Таина мечта о собственном жилье. Квартиру она приобрела в самом конце длинного «общажного» коридора, рядом с застекленной дверцей, ведущей на маленький балкончик и комфортабельную пожарную лестницу.

– Так кто там, в засаде? – подруга деловито сбросила сапоги, и мы прошли в комнату.

– Влад, Лёня и сопливый.

Тая застыла на полпути.

– Да, тот самый сопливый с дачи!

– А как они здесь оказались? – подруга развернулась в мою сторону. – А?

– Я позвонила Владу…

– Дальше можешь не продолжать, – отмахнулась она, – ты безнадежна. Постой, а что сопливый делает вместе с Лёней?

– Сама поражаюсь.

Затем, я в двух словах рассказала о своей находке в чреве пузана и о теленовостях.

– Химическая формула, говоришь? – Тая задумалась и присела на подлокотник кресла. – А Аверьяныч был химиком-фармацевтом, а Лёня хозяин фармацевтической компании, а брат его бандит…

– Что ты хочешь сказать? – мне до слез не хотелось верить в причастность Лёни ко всему этому безобразию.

– По-моему, только дураку не ясно, что я хочу сказать! – отрезала Тая. – Похоже, Аристарх тоже был не совсем чистоплотным гражданином, видать совмещал научную деятельность с антиобщественной, возможно, ему нужны были деньги для экспериментов…

Глаза Таи засияли, шлюзы ее воображения раскрылись, и подругу понесло по волнам фантазии.

– …а потом он изобрел какой-то препарат и не захотел делиться, а наоборот…

Ни с того ни с сего, входная дверь затряслась под тяжелыми ударами.

– Все, звоню в милицию, – я подбежала к телефону и схватила трубку. В аппарате было тихо и глухо. Телефон не работал.

Аппарат на кухне тоже молчал. Мы растерянно стояли и слушали, как выбивают входную дверь.

– Совсем недавно телефон работал, – зачем-то пояснила я. – Что делать будем?

– Молиться, чтобы Марья Степановна была дома, – прошептала подруга побелевшими губами.

– Какая Марья Степ… ты о чем?

– Это что тут за хулиганство такое?!! – раздался в коридоре женский визг, больше похожий на звук бензопилы «Дружба». – Что это вы тут затеяли такое, бандюки поганые?! Милиция!!! Грабят!!!

– Она дома, – расцвела Тая, – мы спасены. Она моя соседка напротив, катастрофический тётус.

– У меня такая же, только за стеной. Ну, хорошо, сейчас она их прогонит, а дальше что? У меня дома какой-то неизвестный мужик сидит, и с собачечкой моей неизвестно что случилось. Да пусть они подавятся своим золотом…

– Наверное, им все ж таки не золото нужно, – задумчиво произнесла Тая, – скорее всего…

– Да мне все равно, что им нужно! Я хочу домой, к Лавру!

– Тише ты…

Коридорные визги постепенно стихли, дверь больше не трогали, и мы решились подойти и посмотреть в глазок. Горизонт был чист.

– И что теперь делать? – сказала я, разглядывая коридор с бледно-зелеными стенами. – У меня нет никаких идей.

Тая щелкнула выключателем, но свет не загорелся.

– Лампочка перегорела? Да? – визгливым от страха голосом предположила я.

– Нет, – Тая держалась на удивление спокойно. – Где-то у меня свечка была.

При тусклом свете крошечного огарка, мы оделись как можно теплее, Тая извлекла из тайника все свои сбережения, а я, на всякий случай, напилась таблеток впрок, хотя чувствовала себя вполне сносно. Но, увидев, как Тая сосредоточенно пеленает пузана со всем его внутренним содержимым в старый пододеяльник, я почувствовала, как у меня снова поднимается температура.

– Таечка, миленькая… – заныла я.

– Погоди рыдать, – отмахнулась подруга, запихивая болвана в большую клетчатую сумку – визитную карточку челноков. – С собой мы его не потащим, но и здесь не оставим.