Арнольдо Тайлер Лопес - Семь шагов следствия

– Не очень горячий, зато вкусный. Разрешите и мне вмешаться в ваш разговор. Я не знаю подробностей этого дела, но я видел, как вы отпускали этого Марине.

– Он невиновен. – Осорио поставил на стол пустую чашку. – Больше того, это он предупредил береговую охрану. Ты не знаешь, потому что был в море. В пятницу Хосе Антонио договорился с ним о перевозке кое-какой мебели из Сьюдамара в Ла-Сокапу. Обещал заплатить восемьсот песо. Правда, Марино удивило время – девять вечера. Но он решил, что у каждого свои дела. Приплыв в условленное место, Марино увидел, что перевозить он будет одну жестяную банку в пять галлонов и трех человек, среди которых, ему показалось, он узнал Хулию. Правда, уверен он не был – парик, очки… Он высадил их в Ла-Сокане, а сам отправился в береговую охрану.

– Как раз в это время меня вызвали в Сантьяго, – сказал Гарольд Эскалопа и сбил фуражку на затылок.

– А мы прибыли сюда и разработали план их поимки.

– Кстати, – Эскалона широко улыбнулся, обнажив зубы на своем квадратном лице, – хотел бы я, чтоб вы посмотрели, с какой скоростью рванула та яхта, когда нас обнаружила. Она словно летела.

– Иного и нельзя было ожидать.

– Итак, – воскликнул Рубен, обращаясь к Осорио, – надеюсь, теперь логика и факты приведены в соответствие.

– Без всякого сомнения. А банку открыли?

– Да. Она здесь. Хочешь взглянуть?

– И пожалуйста, пусть приведут задержанных.

Сержант отправился выполнять приказ, и через несколько минут арестованные, не поднимая глаз, расселись на предложенных им стульях; казалось, им на плечи давит непомерный груз. Осорио велел Хулии снять парик. Двое солдат охраны заняли свои места.

Осорио нажал на клавишу магнитофона.

– Я приехал на Кубу лишь за тем, что мне принадлежит по праву, за деньгами моего отца. – Голос был пронзительный, взволнованный, с легким акцентом. – Сто пятьдесят тысяч. Семь тысяч пятьсот билетов по двадцать долларов. У вас под боком президент Джексон…

Осорио нажал на другую клавишу, лента остановилась. Медленным жестом он опустил руку на железную банку.

– Хосе Мануэль был человеком предусмотрительным, но недостаточно. Он хранил деньги, как вы видите, в тщательно закрытой банке, он завернул ее в нейлон и поместил в сейф, а сейф опустил в цистерну, откуда вы эту банку и вытащили. И все же, даже если б вам удалось оказаться в тех местах, куда вы собирались удрать, содержимое банки вас разочаровало бы.

Задержанные подняли головы, словно услышали вдруг чей-то зов, словно все, что говорилось до сих пор, не имело для них никакого значения. В их глазах можно было прочесть полную растерянность.

– В ней нет денег? – едва слышно спросил Фрэнк.

– Есть! Как не быть! Сейчас сами увидите…

Осорио поднял крышку банки, и Хулия, чтобы заглушить рыдания, закрыла лицо руками. С глупым, растерянным видом озирался по сторонам Фрэнк.

– Задняя стенка сейфа была деревянная, такие сейфы обычно вмуровывают в стену, и стена их защищает.

В ушах Фрэнка и Хосе Антонио, словно печальный звон колокольчика, прозвучали слова: «А я решила, что вы из департамента по охране окружающей среды. Я звонила вчера на санэпидстанцию… станцию… станцию…» И они вновь увидели перед собой администратора «Исмаэлильо», которая улыбалась им открытой, ослепительной улыбкой, как девочка, как Белоснежка.

Хосе Антонио с трудом поднялся и, не сводя взгляда с банки, медленно приблизился к ней. Глаза его были широко открыты.

– Одна маленькая дырочка, и крысы довершили дело, – подвел итог Осорио.

Хосе Антонио как загипнотизированный смотрел на банку.

– Ради ее содержимого вы совершили два убийства.

Но он не слушал, из его горла вырывался какой-то странный, сдавленный смех, похожий на рыдание. Он сгреб обеими руками кусочки бумаги, обвел взглядом всех, кто был в комнате, будто спрашивал их о чем-то, и снова уставился на мелкие, словно конфетти, клочки. И вдруг разразился неудержимым хохотом, который становился все громче, и бумажки, которые он разбрасывал, взлетали все выше.

Съеденные крысами деньги, мгновение продержавшись в воздухе, падали ему на голову, на плечи, а оттуда на пол.

Осорио достал свой блокнот и вычеркнул последние два вопроса: «Зачем?» и «Кто?»

В открытое окно было видно, как неспешно удаляется красный огонек на корме лодки, мотор которой пофыркивал в предрассветной мгле. Осорио не видел Марино, но представлял, как он на носу готовит свои рыболовные снасти. Скоро лодка окажется в открытом море и устремится на поиски Дяди Сэма.