Дмитрий Дубинин - Убийство к Рождеству

Мы проехали указатель, светившийся в лучах фар, и я спросил:

– Где остановить?

– Сейчас покажу, – отозвалась девушка. – Вот тут повернуть, а там прямо…

Я съехал с Волоколамского шоссе (сразу стало как-то уж очень темно), а потом появился освещенный проезд к видневшимся невдалеке пятиэтажным «хрущевкам». Едва свернув, я сразу же остановился – через небольшой пустырь дороги не было, а проезд был явно специально загроможден бетонными блоками.

– Приехали, – сказал я.

– Ага, спасибо… – Девушка начала рыться в карманах шубы. На свет появилась небольшая косметичка. Щелкнул замок, раздалось легкое шуршание и позвякивание. Громче… Лихорадочнее…

– Р-ребята, – жалобно сказал девушка. – Я, кажется, забыла деньги… Или потеряла…

Я про себя выругался.

– Так вообще-то не делается, – сказал я. – Надо сперва проверять кошелек, а потом тачку ловить… Или ночевать там, где гуляла… Нет, потащилась на ночь глядя… Ну, что, нашла?

– Нет…

– Тогда выметайся! – Я страшно разозлился, и даже захотел повернуться и свистнуть девчонку по вывеске, хотя женщин не бью. Она взялась за замок двери…

Но вдруг ее руку схватила чья-то другая рука и резко дернула назад. Это в дело вмешался Сурок.

– Ты че, а? На халяву любишь ездить, в натуре? – по-жлобски растягивая слова, заговорил Володька.

– Ребята, ну я… Я же случайно, – стала оправдываться девица.

– Короче, ты… За проезд всяко-разно же платить надо…

– Ну, вы подождите меня здесь… Я сейчас сбегаю и принесу. Я ведь тут живу, рядом…

Сурок заржал как лошадь. Меня тоже разобрал смех. Интересно, за кого она нас тут держит? За лохов, что ли?.. Сколько раз я уже зарекался везти кого-либо, не договорившись об оплате сразу и не взяв денег вперед! Ну, да ладно, хрен с ней, пусть топает…

– О-о-ой! – громко взвизгнула девица. – Ты что?

Я резко повернулся назад. Сурок, оказывается, уже вцепился пассажирке одной рукой в ее колено, другой – в руку и, сопя, начал тянуть девчонку к себе.

– Слышь? – сказал я. – Ты, рожа охреневшая! Брось это! Пусть катится к свиньям!

– Че значит «катится»? – спросил Володька. – Пусть рассчитывается.

– О-ой! Отпусти! – Девчонка, кажется, была перепугана не на шутку. – Ребята, я сейчас позвоню, деньги вынесут…

– Слышь, что говорю?! Отпусти ее!

– И даже не подумаю…

Сурок, похоже, был настроен серьезно. Мне долго думать было нельзя. Во-первых, еще немного – и прощай, моя репутация честного «бомбилы», а во-вторых…

Я перегнулся через спинки сидений и хорошенько дал Сурку по круглой морде.

– Хорош! – рявкнул я как можно злее. Впрочем, злился я по-настоящему.

Володька слегка опешил.

– Ты че, а? Ты че? – забормотал он. – Давно в дыню не получал?

Девчонка почти сразу же вытащила мобильник и, застегивая шубейку, начала лихорадочно нажимать кнопки. Сурок немедля вырвал трубку из ее рук.

– Нет. Щас пойдем вместе, и ты отдашь деньги.

Меня это тоже не устраивало. Сурок выпивши, да еще раззадорился не на шутку – такой тип может легко устроить девчонке сами понимаете что, а если потом возникнут проблемы, то резонансом достанется и мне. Мою машину ведь видел тот мужик.

– Никуда ты не пойдешь, – сказал я. – Дай девчонке позвонить.

– Может, выйдем? – спросил Сурок.

– Выйдем, – согласился я. – Только отдай сначала телефон.

Володя думал секунды три – мне показалось, что у него даже стриженый череп пошел буграми от усилий. Пассажирка и я хранили молчание.

Гулко вздохнув, Сурок вернул телефон девушке. Не теряя времени, она быстро вызвонила какую-то Тому, и попросила, чтобы та ее встретила.

– Сиди спокойно, – сказал я Сурку. – Если надо, поговорим потом.

Мой приятель неожиданно успокоился. А девчонка спрятала трубку, выскочила из машины и почти бегом припустила в сторону стоящих невдалеке домов. Я заметил, что из ближайшего подъезда вышла женщина и стала смотреть в сторону нашей попутчицы, которая приближалась к ней. Мне вдруг страшно захотелось побыстрее уехать отсюда, и я буквально выскочил на Кольцо, кажется, задние колеса даже провернулись в воздухе.

– А че, бабки тебе не нужны?– вдруг услышал голос Сурка.

Я опять захотел дать ему в морду.

– Слушай, я ведь всегда считал тебя корефаном, – произнес я. – Не ожидал, что ты такой идиот.

– Э, гляди ты… – Сурок что-то подобрал с сиденья и протянул вперед. Я посмотрел. Володька держал в руке овальную брошку голубого цвета, видимо, потерянную моей клиенткой. – Че с ней делать?

– Иди, отдай хозяйке, – невесело пошутил я.

Сурок гоготнул. Я прибавил скорости, закурил сигарету и нашарил на приемнике волну «Европы плюс». Несмотря на задорную музыку, настроение было никакое. Я чувствовал, что теряю друга, при этом отнюдь не по своей вине.

– У ларька тормозни, – подал вдруг голос Сурок. – Еще пива хочу.

– Мне тоже пару купи. И все-таки, откуда тебе все это известно? – спросил я.

– Неужели все еще не узнал?

Она резким движением сняла очки.

В полумраке машины лицо все равно было плохо различимым, да и голос у девушки не сказать, что запоминающийся. И вдруг меня словно что-то ударило:

– Так это ты?!

– Конечно. – Девушка улыбнулась еще шире, так что блеснули белые зубы. – Я тебя почти неделю искала.

Вот так история! Не помню, чтобы меня девушки когда-либо раньше так искали. И не так уж часто я вот так сразу переходил с ними на «ты».

– А… зачем? – глуповато спросил я.

Действительно, не самый лучший вопрос. Попутчица нахмурилась.

– Спасибо тебе хочу сказать… Знаешь, если бы не ты…

Можно было бы сказать, что я беспокоился тогда не столько о ее репутации, сколько о своей. Но это было бы не полной правдой. И вообще – стоит ли говорить об этом?

– Господи, да о чем ты? Парень слегка перебрал… Но в любом случае я бы не позволил, чтобы с тобой что-то случилось.

Я собирался сказать нечто вроде «я бы не позволил, чтобы в моей машине что-либо случилось с кем угодно», но у меня вышло иначе.

Ведь девочка-то очень даже ничего…

– Не знаю, перебрал этот парень, или нет, но я слышала, что его посадили.

– Да, я знаю. За вымогательство.

– Он правда твой друг?

Тоже вопрос. С Володькой у меня были очень даже неплохие отношения, еще со школьных времен, но «друг» – это слишком высоко для того, чтобы я мог назвать Сурка именно так.

– Скорее приятель. Старый школьный товарищ. Мы в параллельных классах учились.

– Тогда тебе не так неприятно будет это узнать, раз он не такой уж близкий твой друг. Дело в том, что у Сурка в тюрьме большие неприятности… Как это называется… Опустили там его.

– А ты не врешь? – Я был просто поражен.

– Ну, у моего отца есть хороший знакомый в столичном УИНе. Зачем ему врать?