Гай Смит - Неофит

Он поднялся на сцену, пошел, шатаясь, вперед, стараясь найти защиту у того, чья сила была в голосе, чьим оружием были слова баллад, которые пели в Хоупе сотни лет назад, слова забытых песен, которые не мог заглушить даже ветер, завывающий в темной ночи.

Джоби почувствовал их присутствие, когда погасли огни, ощутил затхлый запах зла, знакомый по чулану и чердаку; он ненавидел их, но больше не боялся. Они не смели теперь тронуть ни его, ни Элли, который обхватил его за пояс; они просто дали выход своей злобе и отчаянию в какофонии воплей. Пусть их кричат, он смеялся над ними, пел им, и, наконец, шум затих к ветер прекратился.

Тишина и безмолвие, двое успокоившихся, оставшихся в живых людей. Они ожидали рассвета, чтобы уйти отсюда, не смея поверить в то, что они победили. Это могла быть последняя уловка темных сил, чтобы овладеть ими.

Рассвет. Мужчина и мальчик выбрались из-под обломков полуразрушенного ниссеновского барака, бледные и изможденные. Они сощурились от лучей раннего утреннего солнца. Они стояли, все еще не веря в то, что живы и невредимы, что они не утратили свои души.

- Гляди! - Джоби указал на церковь гитарой. - Посмотри на них, послушай, Элли.

- Это же галки! - мальчик посмотрел на него в замешательстве. - Они вернулись, Джоби, они опять выклевывают известь и ссорятся!

- И это самая чудесная музыка, которую я когда-либо слышал! рассмеялся Джоби, - Думаю, что мы в конце концов победили, Элли.

- Куда мы идем, Джоби?

- Я точно не знаю, - Джоби обнял одной рукой Элли за плечи. - Но я знаю одно: мы пойдем по дороге, которая ведет прочь из Хоупа, и на этот раз мы не остановимся. Мы найдем себе место, здесь же для нас все равно ничего не осталось, - он улыбнулся. - Хоуп больше не нуждается в нас.

Они оба рассмеялись и пошли на восток, а ветер из Хоупа тихо дул им в спину.