Наталья Борохова - Весенний детектив

Такое чрезмерное усердие подсказало Артему, что она ищет. Он похвалил себя за предусмотрительность. Кольцо давно перекочевало из квартиры в его служебный сейф. Так будет безопаснее для него и для мамы.

По мере того как в доме оставалось все меньше необследованных уголков и закутков, мама впадала в уныние. Наконец она отчаялась и прекратила поиски.

Артем чувствовал — время для откровений еще не пришло.

— Как ты думаешь, что ей нужно? — спрашивал Игнат. — Она нас дразнит. Зачем? Хочет столкнуть лбами?

Они с Артемом сидели в открытом кафе, пили пиво.

— Оставь ее.

— Тебе, да? — нахмурился Игнат. — Хочешь стать победителем? Выиграть пари?

— Разве оно было?

— В некотором роде. Мы скучали, решили позабавиться… А теперь забавляется она.

— Найди себе другую девушку.

Оба понимали, что отношения с Линой приобрели болезненный оттенок. Обида, недоумение, беспомощность попыток перевести дружбу в иное русло, добиться более тесной близости смущали молодых людей. Они привыкли, что девушки сами вешаются на шею, готовы на все, лишь бы завязать любовную интрижку. И поведение Лины ставило их в тупик. Казалось бы, чего проще — забыть ее телефон, вычеркнуть из памяти имя, и дело с концом!

Попеременно — то один, то другой — пробовали пойти по этому легкому пути. Не получалось. А теперь еще и весна… Сбросить наваждение, навеянное образом Лины — молодой женщины со странным характером, — оказалось невыполнимой задачей.

— Я ей час назад звонил, — признался Игнат. — Приглашал пообедать вместе. Отказала. Занята, мол. Суббота же! По-моему, к тебе она благосклоннее.

Артем отвел глаза. Сегодня Лина едет на кладбище к матери, и он напросился в провожатые. Не лучшее место для свидания, но он был рад и этому. У него зрел план, как поразить ее воображение, — ведь все обычные способы ухаживания он уже испробовал.

— У меня машина, — уговаривал он девушку. — Зачем тебе трястись в автобусе?

Лина колебалась. Артем положил на чашу весов еще один аргумент.

— Одна ты провозишься допоздна, там ведь убрать нужно, покрасить что-нибудь.

— Скамеечку, — согласилась она. — Ладно, убедил.

Они добрались до места за час. Всю дорогу Лина молчала, слушала музыку. Артем поставил диск с Бахом, Генделем, Моцартом — сообразно моменту. Она никак не выразила своего отношения к этому.

На кладбище было тихо и зелено. Пели птицы. Усыпанная песком дорожка привела их к скромному мраморному надгробию с выбитой надписью: «Ирина Ярцева». Артем достал банку с краской, кисточку и принялся за работу. Лина поставила в железную вазу белые гвоздики.

— От чего умерла твоя мама? — осмелился спросить он. — Болела?

— Она разбилась. Упала со скалы в Коктебеле. Был там когда-нибудь?

Артем покачал головой:

— Нет. Я в Ялту ездил, в Алушту. В Сочи был два раза.

— Мама любила Кара-Даг, просто болела им — ездила только туда, исходила все вдоль и поперек. Она брала лодку и плавала вдоль стен Кара-Дага, любовалась бухточками и пещерами, жилами застывшей лавы. В тот день, когда она не вернулась, вдруг поднялся сильный ветер. Никто не знает, как она погибла. Ее ждали до темноты, звали, искали… Потом вызвали спасателей. Тело обнаружили через несколько дней в Сердоликовой бухте. Его прибило волнами…

— Твой отец отпускал ее одну?

— Он биолог, ученый, который не променяет свой микроскоп на горы. Папа любит рыбалку, подмосковные речушки, Селигер, а мама терпеть не могла сидеть с удочкой. Они отдыхали порознь, как кому по душе.

— А тебя она с собой брала?

— Раз или два, в детстве. Горы вызывали у меня страх, какое-то предчувствие беды. Мама привозила из Коктебеля коллекции камешков, научила меня разбираться в минералах. Если бы она не была художником, стала бы геологом. — Лина тяжело вздохнула. — Я побывала на месте ее гибели… надеялась, что Сердоликовая бухта откроет мне свою тайну. Но камни не умеют говорить.

Артем ломал голову, как перейти к тому, что он собирался сделать.

«Скажу в машине, — решил он. — На обратном пути».

Когда они выехали на шоссе, пошел дождь. Крупные капли барабанили по стеклу, асфальт стал мокрым, скользким. Из-под колес проезжающих автомобилей летели брызги.

— Не гони, — сказала Лина.

— Ты веришь в судьбу? — спросил он, не сбавляя скорости. — В то, что люди встречаются не случайно?

Она посмотрела на него с недоумением.

— У нас есть семейная реликвия, — брякнул он. — Которая передается из поколения в поколение. Старинное кольцо! Когда мужчина хочет жениться на какой-нибудь женщине, он должен надеть это кольцо ей на палец. Кольцо подойдет по размеру только его истинной избраннице.

— Как хрустальный башмачок? — хихикнула Лина. — В сказке про Золушку?

— Вроде того. Так вот… я взял его с собой. Хочешь примерить? Такого кольца ты еще не видела.

Ее глаза стали большими, как озера. Они смеялись.

— Ты… делаешь мне предложение?

Вместо ответа он полез в карман, достал кольцо и, не разжимая ладони, протянул Лине.

— Да или нет?

— А если оно окажется мне велико… или мало?

— Давай проверим?

Он разжал ладонь, и Лина уставилась на кольцо. У нее вырвался сдавленный стон…

— Что ты делаешь? — крикнул Артем, выравнивая машину.

Лина схватилась за руль и сильно дернула к себе. Он не мог отцепить ее пальцы.

— Откуда у тебя это кольцо? — прокричала она ему в ухо. — Где ты его взял?

— Дома. Отпусти, сумасшедшая! Мы же разобьемся!

— Где ты взял кольцо?!

— Это реликвия…

Она снова дернула руль, и машину занесло. Казалось, Лина не дорожила ни своей, ни его жизнью.

— Не знаю, откуда оно у нас! — выпалил Артем, покрываясь испариной. Еще мгновение, и машина слетела бы на обочину. — Отпусти руль… дура! Клянусь, я не знаю, что это за чертово кольцо! Клянусь тебе!

Лина чуть ослабила хватку и перестала дергать руль.

— Ты убийца… — выдохнула она. — Убийца.

Он сбросил скорость, выбирая, куда бы съехать с дороги. Руки дрожали, в горле пересохло.

— Убийца… — твердила она. По ее лицу текли слезы.

— Хватит уже! Ты чуть не отправила нас на тот свет!

Артем притормозил, остановился на ровной площадке, заросшей одуванчиками.

— Это кольцо моей матери, — непослушными губами вымолвила Лина. — Она никогда его не снимала. Это наше фамильное кольцо…

— Ты бредишь? На нем буква В! А твоя мать, кажется, Ярцева… И звали ее Ирина.

— «В» относится не к имени, а к фамилии. Воронцовы — знаменитый дворянский род. Девичья фамилия мамы — Воронцова. Понимаешь ты или нет? Когда нашли ее тело, кольца на пальце не было.

До Артема плохо доходили ее слова.

— Его могло волной смыть… кто-то мог снять…

— Папа был вместе со спасателями, которые подобрали тело в бухте ранним утром. Подойти к берегу в том месте можно только с моря.