Иван Амбердин - Привидения не оставляют конверты

– Так и сказать?

– Так и скажи. Дескать, ругался страшно, матерился даже.

– Не поверит. Все же знают, что вы никогда не ругаетесь. Мне кажется, что даже если бы вас пытали каленым железом или, допустим, иглы под ногти втыкали, вы и тогда бы не ругались. Да что там пытали – даже если бы вас хотели повесить и уже затягивали на шее петлю или, к примеру, пристегивали бы кожаными ремнями к электрическому стулу… – Павел мечтательно прикрыл глаза, – вы бы все равно вежливо улыбались и терпеливо молчали…

Он открыл глаза и посмотрел на Александра. Тот молчал и был мрачнее тучи.

– Я опять что-то не то говорю, да?

– Как и всегда, Павел… Как и всегда… Ну когда же ты начнешь сначала думать, а потом говорить, а? Когда-то же надо начинать хоть чуть-чуть включать мозги. Как можно живому человеку такие вещи говорить?

– Да я же к вам не как к живому – я же образно.

– Большое спасибо, что не как к живому! Ты вообще, что ли, не думаешь, когда говоришь? Просто говоришь и все? Это ж надо – на виселицу меня захотел вздернуть!

– Да я не хотел вас на виселицу! И на электрический стул не хотел. Это я к примеру, как бы…

– Вот именно – «как бы». Не «как бы» уже надо жить, а вдумчиво, по-взрослому. Ведешь себя как школьник, в очередной раз несешь какую-то нелепицу. Ладно, иди к шефу. Запомнил, что надо сказать?

– Конечно!

– Продемонстрируй.

– Дескать, Александр взялся, но был злой, как бродячая собака. Матерился, мол, даже, как последний сапожник. Все правильно?

– Все правильно, только без «дескать», «бродячей собаки», «мол» и «последнего сапожника», – сказал Александр. – Ну-ка, попробуй.

– Александр взялся, но был злой. Матерился даже.

– Молодец. Все, иди. Так и быть – если сделаешь все, как я сказал, то-о-о… три процента от премии – твои.

– А-а-а… Кажется, я начинаю понимать… Это такой тактический ход? Потом прибавку у шефа будете просить? Ну куда ж вам столько? Вы же и так больше всех получаете. Даже больше шефа!

– Опять за языком не следишь. – Александр покачал головой. – Опять свой длинный нос суешь куда не следует. Ох и оторвут тебе его когда-нибудь… Ох и оторвут… Запомни раз и навсегда: никогда не считай чужие деньги. А если считаешь, то хотя бы не болтай об этом направо и налево. Да хотя бы не говори об этом тому, чьи деньги считаешь! Дело это очень неблагодарное. Даже опасное. Свои считай, если есть что считать. Понял меня?

– Да я это… Не всерьез… В шутку я…

– Все, Павел. Разговор окончен. Освободи-ка мой кабинет от своей шутливой персоны, пока я по-настоящему не вышел из себя.

– Ну в шутку же я…

– Уйди, Павел, прошу тебя!

– Да я…

Александр закрыл глаза и поднял указательный палец. Павел тут же исчез. Александр взялся за работу. Когда он захлопнул последнюю папку и поднял голову, на часах уже было десять часов. Поужинать и лечь спать – это было единственным на сегодня желанием Александра.

– На сегодня отбой, Наташа, – собираясь, говорил он в телефон, зажатый между плечом и ухом. – Увы, я не в пробке. Я еще на работе. Пришлось задержаться. Эти дармоеды опять скинули на меня всю свою работу. И, как ты сама догадываешься, в самый последний момент. Ты права – как всегда. Ты права – в понедельник потребую у шефа прибавку к зарплате. А пусть попробует отказать, ты меня знаешь – пригрожу, что уйду к конкурентам. Благо, что это чистая правда – они меня уже три года зовут к себе. Ты права… Ты права… Нет, сначала я заскочу в ресторан и только потом – домой. Где-то через час-полтора жди. Нет, Наташа, проголодался, как бродячая собака, прости, но поужинаю я сегодня в ресторане. Именно так – без тебя. Именно так – закажу себе что-нибудь очень вкусненькое и о-о-очень вредное для здоровья. Нет, раз в неделю можно и вредное. Откуда я это взял? Так мой психотерапевт рекомендует. Хорошо, все то же самое возьму и тебе. Как довезу? Очень просто: твой ужин упакуют в картонный бокс с двойными стенками, и я довезу тебе его еще тепленьким.

«Выпил вроде бы всего ничего – бокал некрепкого вина, а качает так, словно бутылку водки оприходовал. Как же я за руль-то сяду? Идиот! – ругал себя Александр, пытаясь попасть рукой в рукав плаща, стоя в гардеробе ресторана. – Оставить машину здесь, а завтра утром встать пораньше и приехать за ней на такси? Ну и морока… Надо срочно на воздух, может, полегчает, а там, глядишь, и поеду потихоньку. Все равно попаду в пробку, а там скорость как у пешехода… Доеду как-нибудь… Здесь ехать-то…»

Александр взял в одну руку портфель, в другую – коробку с обещанным Наталье ужином и направился к выходу.

Пробка на бульваре даже не ползла – она намертво застыла. От обилия фар, светящих прямо в глаза, Александр на секунду ослеп. Он отвернулся и несколько раз сильно зажмурился, пытаясь вернуть зрение.

«А может быть, и к лучшему, что пробки? Буду тащиться как минимум час. Да плевать на машину – пройдусь по воздуху, дойду до метро, а там три остановки – и дома. На весь путь не больше двадцати минут».

Он еще раз посмотрел на часы, а потом повернулся к своему внедорожнику, припаркованному между рестораном и трехэтажным старинным особняком, где на втором этаже чернело окно его кабинета.

«Так и сделаю, – окончательно решил он. – Другого выхода все равно нет. Это какой-то ужас: половина двенадцатого, а заторы все еще не рассосались. Из года в год все хуже. Куда смотрят городские власти, непонятно. Хотя… Смотрят, наверное, на пробки и тоже недоумевают: куда смотрят горожане? Ехали бы на метро. Станции метро почти на каждом шагу. Не-е-е-т, надо обязательно на машине, как же без машины-то… Привыкли уже к машине-то… Ну вот и стойте, раз привыкли…»

Он поставил портфель на асфальт. Постоял, внимательно рассматривая свой мобильный телефон. Ему нужно было позвонить Наталье, чтобы рассказать о своих планах, но он почему-то все тянул и тянул время. Тяжело вздохнул и все-таки позвонил.

– Даже не представляешь, какие здесь пробки, Наташа.

– Представляю… Как поедешь? – спросила Наталья.

– Поеду на метро.

Они замолчали, слушая дыхание друг друга… Что-то происходило… Что-то странное… Необъяснимое… В одно и то же мгновение они ощутили, что их разделяет не несколько городских кварталов, а огромная черная бездна, холодный, безжизненный вакуум. Страшное предчувствие того, что они больше никогда не встретятся, пронеслось сквозь них невидимой волной. Пронеслось и… исчезло, оставив напоследок учащенное сердцебиение и мокрые от ужаса ладони. Они молчали, не понимая, что с ними творится, молчали, интуитивно стараясь как можно дольше побыть вместе…

– Обещай мне, что поймаешь такси, – прошептала Наталья.

– Обещаю…

– Я жду тебя…

Александр положил телефон в карман, подхватил портфель, взглянул на автомобильную пробку, покачал головой: