Маргарита Макарова - Безупречная смерть. Детектив

Быстро зарегистрировавшись и получив номер и ключ от него, Ирина поднялась по этой широкой лестнице на второй этаж, где, собственно, и были расположены номера, в ряд, вдоль длинного узкого коридора.

Все выглядело запущенным, пустым и мрачным.

Щелкнув замком, она вошла в крохотный номер. Выкрашенные голубой краской стены и дверцы встроенного шкафа, комод и зеркало над ним. Две кровати стояли рядом, накрытые голубыми, байковыми одеялами.

С удовольствием скинув с себя рюкзак, Ирина положила его на комод и растянулась на кроватях. Прямо в одежде. Было тихо. Внезапно она встряхнула рукой. Рядом по кровати, щекоча и касаясь ее пальцев, полз огромный таракан. Когда-то, давно, в школе, ее одноклассник приносил такого на урок и называл его – мадагаскарским. Девушка в ужасе отпрянула и резко села на кровати. Махнув рукой, она отбросила ползающее чудовище в самый угол комнаты. Он развернулся и быстро снова побежал к кровати. Нагнувшись и схватив кроссовок, Ирина резким движением запустила его в монстра. С тараканом было покончено.

Падение обуви совпало со стуком в дверь. Неохотно подойдя к двери и повернув ключ в замке, она выглянула в коридор. За дверью стоял недавний попутчик. Рыжий.

– Вы даже не спрашиваете – кто это! – он улыбался.

– А вы – это?

– Вдруг это таракан? – он выразительно погладил свои усы.

– Откуда вы знаете? – она вздрогнула, и, оглянувшись, посмотрела на то место, где лежал труп таракана.

– Да я все знаю, как герой Александра Грина.

– Вы что, подбросили мне этого таракана?!

– Эх, молодежь, молодежь. Если бы вы читали Грина, то знали бы, что слова – «я все знаю» – принудительно были вытатуированы у пьяного парня на руке. А он, ни сном, ни духом… Ничего не знал…

– Я только что кого-то убила!

Ирина попыталась пошутить.

– Да, меня, своим незнанием моего любимого писателя, великого Александра Грина, во веки и присно и во веки веков… Аминь…

– Да посмотрите же. Вот.

Она отступила в комнату. Рыжий проследовал за ней.

– Вот, смотрите, полз прямо по моей кровати.

Она подняла кроссовок и показала на пятно останков.

Усатый даже не взглянул на них. Он опустился вдруг на одно колено и, взяв у Ирины ее ботинок, снова протянул его ей.

– Позвольте предложить вам прогулку по вечерней Хургаде. Я уверен, после этого преступления вам не заснуть.

– Засну. Это была самозащита, – она попятилась от него к балкону.

– Ну, как знаете, – он встал и двинулся к двери. – Можете устроить тут молебен по убиенному. Я пойду, пройдусь.

Он уже почти закрыл за собой дверь, когда Ирина кинулась за ним.

– Да, постойте же, я с вами, – она нагнулась, чтобы надеть кроссовок. – Погодите. Второй не найду.

Рыжий стоял по ту сторону порога и улыбался. Она закрыла дверь, положила ключ в карман и обречено зашагала рядом. Коридор по-прежнему был пуст. Они вышли на улицу, так и не встретив никого.

В переулке тоже было совершенно безлюдно, не считая небольшой стайки арабских парней, что с любопытством посмотрели на них.

– Вас проводить? Хотите, мы вас проведем по городу? – дружно заорали они.

– Лучше мы заблудимся и умрем, – пробормотал в усы Рыжий.

Они вышли на оживленную улицу.

– Как хоть вас зовут – то? А то неудобно будет кричать – эй!

– Эй, таракан? Почему неудобно? Сережей меня зовут. Всех людей с такими усами зовут Сережами. А ты – Ирина. Я знаю.

– Откуда?

Ирина внимательно посмотрела на усатого. Он засмеялся.

– Вот только не надо делать умное лицо. Особенно такое. Я просто посмотрел у нашего араба в документах. Раз. Второе. Я слышал, как ты проходила паспортный контроль. Три. Я видел, как в рецепшене заполняли твои анкетные данные. Столько возможностей. Выбирай. Что больше нравится?

Они шли по темным улицам, освещенным то тут, то там вывесками и редкими фонарями. Ветер дул так, что порой невозможно было идти с открытыми глазами. Ирина опустила голову и старалась не поднимать глаз. Но дело было не в силе ветра. Воздух пустыни содержал в себе песчаную взвесь. Песок попадал в легкие, в глаза, забивался под одежду. С каждым порывом песчинки острыми гранями врезался в кожу. Ирина закрыла глаза и остановилась.

– Вот возьми. Очки. Правда, черные. Но хоть глаза откроешь, – он достал из кармана рубашки солнечные очки и протянул девушке.

– Ха-ха! В черных очках вечером! В темноте!

Она надела очки. Привычные к пустыне арабы в своих длинных разноцветных хламидах и тюрбанах с удивлением посматривали на девушку.

– Может мне еще и белую тросточку взять?

– И звонко постукивать ею по мостовой? Да бесполезно. Все равно никто ничего не подаст.

– Такие жадные?

– Да просто нечего. Ты посмотри, куда приехала.

Сергей свернул с центральной улицы в проулок. Пройдя пару шагов, они оказались в трущобах, которые трудно было представить жителям северной страны. Ирина сняла очки. Проулок был завален камнями и мусором. Тут же, в беспорядке, стояли контейнеры для мусора. Горел костер. Жилища трудно было назвать домами. Их вообще трудно было как-то назвать. Полуразвалившиеся постройки, напоминающие гаражи пригородов Москвы 60-х годов, были обитаемы. На проломах, заменяющих окна, висели тряпки, дыры в стенах были кое-как заложены картоном, камнями, и другим подручным материалом. Посреди всего этого разора стоял ослик, прицепленный к двухколесной тележке. То ли женщина, то ли мужчина, в длинной красной хламиде и белой повязке на голове, таскал на ней мешки. Мальчонка в белом сидел на тележке и ждал. Сзади, на краях повозки были подвешены баулы.

– Пойдем в гостиницу. Я правда больше не могу, – Ирина повисла у Сергея на руке.

– Что? Параллельный мир? Нет, пойдем, посмотрим сувениры. А то вдруг времени больше не будет.

Он развернулся и пошел к освещенной улице, к магазинам и лавкам, увлекая девушку за собой.

Первая же лавчонка могла удовлетворить любые запросы по сувенирам.

– А почему ты говоришь, что тут параллельный мир? – девушка стояла у прилавка и безразлично перебирала вещицы.

– Потому что нам, обитателям болотных пространств, трудно представить жизнь в этой сухой песчаной пустыне.

– А тут никто и не живет. Это ж курорт! И потом, снежная пустыня, песчаная пустыня – какая разница?

– А ты представь, как немцы попали в Россию, как в потусторонний мир с однообразным пейзажем на огромной территории – среди болот – леса и поля. Они ж точно свихнулись сразу же.

– Ты сам разговариваешь как свихнувшийся.

Он выбрал синего человечка с огромным стоящим членом, синюю же, лазуритовую кошку и страшную алебастровую тарелку, всю испещренную черными штрихами и неровностями, как будто она тысячи лет пролежала в гробнице Тутанхамона.