Деннис Лихэйн - Дай мне руку, тьма

– Мы скоро будем. Оставайтесь на месте. Не волнуйтесь. – Энджи повесила трубку. – Черт, черт, черт, – сказала она.

– Пошли. – Я встал.

– Вы никуда не пойдете, – сказал Болтон.

– Арестуйте меня, – сказал я и пошел вслед за Энджи к выходу.

Мы застали Джейд, Габриэль и Лорен за обедом в студенческом союзе, но Джейсона с ними не было. И хотя женщины одарили нас неприязненными взглядами, говорящими "Кто вы, черт возьми, такие?", на наши вопросы они все же ответили. Никто с утра Джейсона не видел.

В своей комнате в общежитии он не был с прошлой ночи. Его сосед стоял посреди комнаты в тумане паров, исходящих из некоего горшка, и внимал воплям Генри Роллинза [13] из динамиков. На наш вопрос он ответил:

– Не знаю, не имею представления, где он может быть. Вот разве только с этим красавчиком, ну, вы знаете.

– Не знаем.

– Ну, такой крутой, да вы знаете, он иногда с ним тусовался.

– У него козлиная бородка? – спросила Энджи.

Сосед кивнул.

– И такие пустые, лишенные выражения глаза. Будто он из мира иного. Не похож на других "голубей". Странный, да?

– У него есть имя?

– Никогда не слышал.

Когда мы возвращались к машине, в моих ушах звучал вопрос Грейс, который она задала мне в ту ночь, насчет того, не может ли быть связи между двумя делами.

Теперь очевидно: да, может. И есть. Что же в таком случае получается?

Дайандра Уоррен получает фотографию своего сына и делает логическое заключение, что это связано с мафиозной компанией, которую она ненароком обидела. Другой вариант – она никого не обижала. С ней в контакт вступило подставное лицо, и встречались они в Бруклине. Эта особа говорила на ярко выраженном бостонском диалекте, и у нее были волосы цвета спелой пшеницы. Волосы Кары, когда я видел ее, были свежевыкрашены. Вообще-то у нее были светлые волосы, да и отметки на ее кредитке были сделаны в то же время, когда состоялся визит "Мойры Кензи" к Дайандре.

В квартире Дайандры Уоррен не было телевизора. Из газет она всегда читала "Трибьюн", а не "Ньюс", которая поместила фотографию Кары на всю первую страницу. Что касается "Трибьюн", которая была не так падка на сенсации и всегда опаздывала по части событий, она вообще не поместила фотографию Кары.

Когда мы подошли к машине, то увидели Эрика Голта, который подъезжал сзади на своей "ауди". Вылезая, он с удивлением посмотрел на нас.

– Каким ветром вас сюда занесло?

– Ищем Джейсона.

Он открыл багажник и стал доставать оттуда книги, лежавшие вперемешку со старыми газетами.

– Я думал, вы покончили с этим делом.

– Возникли новые обстоятельства, – сказал я с улыбкой, стараясь придать ей оттенок доверия, которого я на самом деле не испытывал. Я посмотрел на газеты в багажнике Эрика. – Собираете их?

Он кивнул.

– Я сваливаю сюда, а когда багажник уже не закрывается, отвожу все на свалку.

– Меня интересует газета десятидневной давности. Можно?

Эрик посторонился.

– Ради бога.

Я порылся в стопке "Ньюс" и нашел экземпляр с фотографией Кары.

– Спасибо, – сказал я.

– Не стоит. – Эрик закрыл багажник. – Если вы ищете Джейсона, загляните в "Кулидж Корнер" или в бары на Брайтон Авеню, такие как "Келлз", "Харперз Ферри", – это излюбленные места досуга студентов Брайса.

– Спасибо.

Энджи указала на стопку книг, которую Эрик держал под рукой.

– Задолжали в библиотеку?

Он кивнул, глядя на кирпично-белое здание общежития.

– Подработка. В наши непростые времена даже мы, солидные профессора, вынуждены заниматься репетиторством.

Попрощавшись, мы сели в машину.

Эрик помахал нам, затем повернулся и зашагал к зданию общежития, слегка насвистывая на свежем воздухе.

Мы обошли все бары на Брайтон Эйв, Норт Гарвард и еще несколько на Юнион-сквер. Джейсоиа нигде не было.

По дороге к Дайандре Энджи сказала:

– Зачем ты прихватил эту газету?

Я рассказал ей.

– Иисусе, – сказала она, – это же кошмар!

– Да, согласен.

Дорога к Дайандре шла по берегу моря, то взмывая вверх, то опускаясь вместе с ним в чернильную темноту бухты, напоминающей перевернутую вверх дном чашу. Мрачное предчувствие, не покидающее меня последние несколько часов, но пока прочно обосновавшееся в моем желудке, теперь захватило все мое существо настолько, что меня начало тошнить.

Когда Дайандра впустила нас, первое, что я спросил, было:

– О Мойре Кензи: не было ли у нее нервной привычки постоянно убирать волосы за правое ухо, даже если в этом не было необходимости?

Она задумчиво посмотрела на меня.

– Да или нет?

– Да, но откуда вы...

– Вспомните. Был ли в ее речи, точнее, в конце каждого предложения, какой-то странный звук, напоминающий то ли смешок, то ли икоту?

На какое-то мгновение Дайандра закрыла глаза.

– Да. Да, был.

Я показал ей "Ньюс".

– Она?

– Да.

– Черт, черт, – громко сказал я.

Да, "Мойрой Кензи" была Кара Райдер.

Я позвонил Девину прямо из квартиры Дайандры.

– Темные волосы, – сказал я ему. – Двадцать лет. Высокий. Хорошо сложен. Ямочка на подбородке. Обычно одет в джинсы и фланелевую рубашку. – Я взглянул на Дайандру. – У вас есть факс?

– Да.

– Девин, передаю по факсу его фото. Какой номер?

Он продиктовал.

– Патрик, таких парней, как он, у нас не меньше сотни.

– Проверьте две сотни, будет еще лучше.

Факс находился в другой части квартиры возле письменного стола. Я отправил фото Джейсона, которое Дайандра получила по почте, подождал сообщения о приеме и вернулся к обеим женщинам в гостиную.

Я сказал Дайандре, что мы слегка озабочены, так как получили убедительные доказательства, что ни Джек Рауз, ни Кевин Херлихи не имеют отношения к случившемуся. И еще я сказал, что раз Кара Райдер умерла вскоре после ее выступления в роли Мойры Кензи, я хочу возобновить данное дело. Правда, я не сказал ей, что каждый, кто получал фотографию, в конце концов терял любимого человека – убитым.

– Но с ним все в порядке? – Она села на диван, поджав под себя ноги и пыталась прочитать ответ на свой вопрос на наших лицах.

– Насколько нам известно, – ответила Энджи.

Дайандра покачала головой.

– Вы явно обеспокоены. Это очевидно. И вы что-то скрываете. Пожалуйста, расскажите мне все. Очень вас прошу.

– В общем-то, ничего такого, – сказал я. – Просто мне не нравится, что девушка, которая выдавала себя за Мойру Кензи и которая заварила эту кашу, мертва.

Дайандра не поверила мне, ее тело наклонилось вперед, локти уперлись в колени.

– Каждый вечер, где бы он ни был, Джексон звонит мне между девятью и девятью тридцатью.

Я взглянул на свои часы. Пять минут десятого.

– Как думаете, он позвонит, мистер Кензи?