Ли Чайлд - Гость

— Садитесь, — сказала женщина.

Ричер прошел в противоположный от кресла угол и уселся на пол, откинувшись спиной на бетонную стену. Бетон был холодным, краска скользкой. Скрестив руки на груди, Ричер вытянул ноги, закинув одну на другую. Закинул голову назад под углом сорок пять градусов к плечам, чтобы смотреть прямо на тех, кто остался стоять у двери. Четверо агентов вышли в коридор и закрыли дверь. Ричер не услышал звука защелкнувшегося замка, но в этом не было необходимости, поскольку с внутренней стороны двери ручка отсутствовала.

Сквозь бетонный пол Ричер ощутил слабую дрожь удаляющихся шагов. Затем он остался наедине с тишиной, парящей на шепоте воздуха из воздуховодов в потолке. Ричер просидел в полной тишине минут пять, после чего снова ощутил шаги. Дверь приоткрылась; в комнату заглянул мужчина, уставившийся на Ричера. Его лицо было постарше, крупное и красное, покрытое пятнами, рыхлое от повышенного давления, излучающее враждебность. Взгляд мужчины красноречиво говорил: «Значит, это тот, кого мы искали, да?» Мужчина таращился на Ричера три или четыре долгих секунды, после чего дверь захлопнулась и снова наступила тишина.

То же самое повторилось минут через пять. Шаги в коридоре, лицо в двери, такой же откровенный взгляд. «Значит, это тот, кого мы искали». Теперь лицо было вытянутое и смуглое. И более молодое. Под ним рубашка и галстук, без пиджака. Ричер спокойно выдержал взгляд. Три или четыре секунды. Лицо скрылось, и дверь захлопнулась.

На этот раз тишина продолжалась дольше, где-то около двадцати минут. Затем появилось третье лицо. Шаги, шум дверной ручки, дверь открылась, пристальный взгляд. «Это тот, кого мы искали, да?» Третье лицо снова оказалось постарше; мужчина лет пятидесяти с лишним, проницательное выражение, полоска седеющих волос. Мужчина был в очках с толстыми стеклами, и глаза за ними оставались спокойными. В них работа мысли. Похоже, этот мужчина привык к грузу ответственности. Наверное, какой-то начальник. Ричер устало посмотрел на него. Слов по-прежнему не было. Общение отсутствовало. Мужчина долго смотрел на Ричера, затем его лицо скрылось, и дверь снова закрылась.

То, что происходило за дверью, — чем бы это ни было, — продолжалось почти целый час. Ричер сидел один в комнате, предоставленный сам себе, уютно устроившись на полу, и ждал. Наконец ожиданию настал конец. По коридору возбужденным стадом прошла целая толпа. Ричер ощутил топот и шарканье ног. Дверь открылась, и в комнату вошел седой мужчина в очках. Задержавшись одной ногой на пороге, он перенес весь свой вес на другую, наклоняясь вперед.

— Пора поговорить, — сказал мужчина.

Два младших агента протиснулись мимо него и встали по сторонам словно эскорт. Подождав немного, Ричер рывком поднялся с пола и вышел из угла.

— Я хочу позвонить, — сказал он.

Седой покачал головой.

— Звонки будут потом. Сначала поговорим, хорошо?

Ричер пожал плечами. Вся проблема с нарушением конституционных прав заключается в том, что должны быть свидетели. Только в этом случае можно что-либо доказать. А два молодых агента ничего не видели и не слышали. А может быть, они видели спустившегося с небес Моисея, читающего весь текст конституции по каменным табличкам. Возможно, впоследствии они подтвердят под присягой, что видели именно это.

— Так что пошли, — заключил седой.

Ричера вывели в серый коридор, где его сразу же обступила целая толпа. Там были и женщина, и песчано-коричневый мужчина с усами, и пожилой мужчина с повышенным давлением, и молодой парень с вытянутым лицом в одной рубашке. Толпа гудела словно растревоженный улей. Дело было уже к ночи, но эти люди пребывали в крайней стадии возбуждения. Они буквально парили, опьяненные успехом . Ричеру было хорошо знакомо это чувство. Он сам его испытывал, и не раз.

Однако он заметил, что толпа разделена. По крайней мере, на две группы. Относившиеся друг к другу с напряжением. Это стало очевидно, когда его повели по коридору. Женщина держалась вплотную к нему слева, а песчано-коричневый мужчина и гипертоник не отставали от нее. Это была одна группа. Справа от Ричера шел парень с вытянутым лицом. Он один представлял собой вторую группу. Численный перевес был явно не на его стороне, и парень был от этого не в восторге. Ричер ощущал руку парня у своего локтя, словно тот был готов схватить его и объявить своей добычей.

Они прошли по узкому серому коридору, напоминающему внутренности боевого корабля, и выплеснулись в серую комнату, почти все пространство которой занимал длинный стол. С обоих концов стол был загнут и резко обрублен. Вдоль длинной стороны спинками к двери стояли в ряд семь пластиковых кресел, довольно далеко друг от друга, а напротив них прямо посредине между загнутыми концами стояло еще одно в точности такое же кресло.

Ричер задержался в дверях. Нетрудно догадаться, какое место предназначалось ему. Обогнув стол, он занял одинокое кресло. Оно оказалось хлипким. Ножки задрожали под его весом, пластмассовая спинка впилась в мышцы под лопатками. В этой комнате стены также были бетонными, выкрашенными серой краской, но здесь потолок уже был доделан. Квадратные звукоизолирующие плитки, под ними светильники, большая лампа, направленная на место, где сидел Ричер. Крышка стола была из дешевой имитации красного дерева, покрытой толстым слоем блестящего лака. Отраженный от лакировки свет бил Ричеру в глаза снизу.

Два младших агента заняли места у стен в противоположных концах стола, словно часовые. Под расстегнутыми пиджаками виднелись кобуры под мышками. Руки уютно покоились на коленях. Головы были повернуты к Ричеру. Две группы расселись напротив. Семь кресел, пять человек. Седой уселся в центре. Свет, упав на стекла очков, превратил их в непрозрачные зеркала. Справа от седого сел гипертоник, затем женщина, потом песчано-коричневый мужчина. Парень с вытянутым лицом в рубашке уселся в среднее из трех кресел слева. Кособокая инквизиция, плохо различимая в бьющем в глаза ярком свете.

Седой мужчина, подавшись вперед, положил руки на блестящую поверхность стола, показывая свое доминирующее положение. И подсознательно разделяя фракции справа и слева от себя.

— Мы из-за вас чуть не подрались, — начал он.

— Я арестован? — спросил Ричер.

Седой покачал головой.

— Нет, пока что не арестованы.

— Значит, я могу уходить?

Седой посмотрел на него поверх очков.

— Ну, мы бы предпочли, чтобы вы остались здесь и помогли цивилизованно решить нашу проблему.

Последовало долгое молчание.

— Что ж, будем вести себя цивилизованно, — наконец сказал Ричер. — Я Джек Ричер. А вы, черт побери, кто такие?

— Что?