Кристофер Райх - Правила обмана

— Ты уверен?

— Да.

— Слава богу, а то это все уже чересчур. — Она села и обхватила голову руками. — Мне страшно. Этот человек… Блитц… Я никогда не видела, чтобы человека вот так вот… Что будем делать?

— Пока не знаю.

Симона резко подняла голову и сказала:

— Я знаю, что делать. Давай-ка спустимся с горы, автобусом доедем до Лугано и где-нибудь обсохнем и обогреемся. Потом купим тебе новую одежду. Костюм. Деловой. Поменяем тебе прическу и покрасим волосы. А затем сядешь в поезд и поедешь в Милан. Отличный план.

— Для начала мне нужен паспорт, — сказал Джонатан. — И желательно не на мое имя и с чужой фотографией.

Симона быстро подправила свой план:

— Хорошо, обойдемся без поезда. Немного подождем здесь, вернемся и заберем машину. Переедем границу. Кто станет останавливать банкира в «мерседесе»? Я поеду с тобой.

Она буравила его взглядом. «Господи, — подумал Джонатан, — неужели и я выгляжу таким же напуганным? Тогда дело плохо».

— А что потом? Опять в бега? — спросил он, поднимаясь и указывая в сторону виллы Блитца. — Взгляни туда. Полиции все известно про мой трюк на станции. В кабинете Блитца полно моих отпечатков. Симона, меня считают убийцей, тем самым парнем, кто вышиб из Блитца мозги. У меня нет шансов.

— Вот поэтому тебе и необходимо уехать.

— Это ничего не решит.

— Зато ты будешь жив. И в безопасности.

— Как долго? Неужели ты думаешь, что они перестанут меня искать только потому, что я пересеку границу. Да мои фотографии разошлют по всей Европе!

Джонатан лихорадочно пытался представить, что будет, если он уедет из страны, но снова и снова заходил в тупик. Ничего не получалось, может, и потому, что он не привык скрываться. На протяжении многих лет он покорял невозможные вершины в невозможных условиях и со временем стал думать, что человеку под силу все, если не сдаваться. Не надо быть великим. Надо просто не сдаваться.

Когда-то он был молодым, дерзким и самоуверенным и говорил, что он против измены принципам. Эта стойкость помогла ему за семь лет пройти полный курс медицинского образования, а впоследствии оставаться в полевой медицине, в то время как его коллеги один за другим выпадали из обоймы.

После двух глотков виски «Джек Дэниелс» Эмма любила говорить про их бывших соратников, что «у них просто кишка тонка — кроличьи душонки, не мужики, а сплошное недоразумение».

Он слышал ее голос, будто она сидела рядом. К глазам подступили слезы, захотелось сжать ее руку. Ему очень не хватало ее поддержки.

Симона посмотрела на Джонатана из-под мокрой челки.

— Какого дьявола, что здесь происходит? — спросила она.

— В каком смысле?

— В чем была замешана наша девочка?

— Не знаю.

— Она ничего не говорила тебе? Как можно долго скрывать что-то подобное? Ну хоть что-то ты же должен знать! Вот почему ты не оставишь в покое… ее призрак? Джонатан, скажи мне правду. Вы были с ней заодно? Вы были командой? Я слышала о парах, которые занимаются подобными делишками вместе.

— Какими делишками?

Симона смущенно покачала головой:

— Ну, шпионскими — кажется, так это называется. Да, Джонатан? Фальшивые водительские права. Охота за багажом. Все эти деньги. Сто тысяч франков. Ведь Блитца застрелил не вор?

— Нет, — согласился Джонатан. — Вроде не вор.

Похоже, ответ подтвердил ее наихудшие подозрения. Симона сгорбилась, словно под тяжестью собственных обвинений.

Джонатан сел рядом.

— Я честно не знаю, чем занималась Эмма, — сказал он. — Если бы я знал…

Симона пристально посмотрела на него:

— А я уже не знаю, могу ли верить тебе.

Джонатан отвернулся и провел ладонями по лицу, пытаясь сообразить, что делать дальше.

— Ну и?.. — наконец спросил он. — Какие у тебя планы?

— У меня? Я же уже сказала. Мы едем до Лугано и покупаем тебе одежду. Потом поработаем над твоей внешностью. А потом мы…

— И вот здесь поставь точку. Симона, тебе нельзя оставаться со мной. Ситуация вышла из-под контроля.

— Хочешь, чтоб я уехала?

— Когда спустимся с горы — разойдемся. Ты поедешь в Давос к Полю и навсегда забудешь обо всем, что произошло.

— А ты?

Джонатан уже принял решение:

— А я попробую выяснить, чем занималась Эмма.

— Зачем? Что это тебе даст? Лучше позаботься о себе.

— Я забочусь. Разве не видно?

Симона кивнула и полезла в сумочку за сигаретами. Прикурив, она выпустила облако дыма. Джонатан заметил, что руки у нее больше не дрожат.

— По крайней мере, позволь мне помочь тебе с одеждой, — попросила она. — Пока мы еще вместе…

Джонатан обнял Симону:

— Вот это — пожалуйста. А теперь давай-ка посмотрим бумажки, которые я прихватил.

Он открыл портфель Блитца и принялся перебирать бумаги, которые сгреб с его стола. В основном счета и прочие пустяки по ведению хозяйства. Он протянул их Симоне. Она все быстро просмотрела и засунула обратно в портфель. Ничто не проясняло, кем был Блитц или на кого он работал.

В боковом отделении Джонатан обнаружил карманный компьютер: телефон, текстовый редактор, электронная почта и Интернет — все в одном. Он нажал кнопку «вкл». Аппарат сразу заработал в режиме телефона. В верхней части появилась и замерцала звездочка, значит, пришло сообщение. Он нажал на нее. Аппарат потребовал ввода пароля. Он набрал четыре единицы, затем четыре семерки. Доступ запрещен. Он тихо выругался.

— Что? — спросила Симона и уставилась на экран.

— КПК Блитца. Доступ защищен паролем. Мне не добраться ни до электронной почты, ни до текстовых файлов, ни до Интернета. А у тебя какие пароли?

— Ну, у меня везде разные. И мамин день рождения, и адрес дома, где я выросла в Александрии. Сейчас чаще всего 1-2-3-4 или 1-23-45. Так легче запоминать.

А Джонатан? У него всегда был один пароль. День рождения Эммы — 111277.

Вдруг он вспомнил про браслет с флешкой, который нашел в Эмминой сумке. Он достал флешку и вставил ее в USB-порт. Появилась иконка с надписью «Тор». Он дважды щелкнул по ней и появился экран с запросом пароля.

— Опять неудача.

— Твоя? — спросила Симона, протягивая руку.

— Эммина. Нашел в ее рюкзаке, когда возвращался в гостиницу. Тоже под паролем.

Он попробовал Эммин день рождения, потом свой, потом их последний банковский ПИН-код, потом предыдущий, годовщину их свадьбы. Все мимо. Он сдался.

Тор.

Он показал на иконку.

— Я уже видел это название на меморандуме для Эвы Крюгер, — сказал он, показав на иконку. — Что-то не то закрывается, не то демонтируется.

— Дата есть?

— Десятое февраля. Понедельник.

— Что ты делаешь? — спросила Симона.

Порывшись в бумагах, он нашел меморандум о чем-то под названием «Проект „Тор“», на бланке «ЦИВа», адресованный Блитцу и Эве Крюгер.