Грэм Мастертон - Анти-Клаус

— Эй, это очень увлекательная история, — сказал Джерри.

— Я могу развлечь тебя кое-чем получше.

— Уверен, что можешь. Но у нас есть еще немного времени, не так ли?

— Жители Розо тоже так подумали, — заметил старик. — Но времени у них совсем не оставалось.

— Так, что же он сделал, этот Сатана? — спросил я у него.

— В ночь на 10 декабря 1898 года, он объезжал одну ферму за другой, все пять хозяйств, на черных санях, запряженных восьмеркой черных собак, и с собой у него был мешок. Несколько человек его видели, но никто не догадался, что он задумал. На всех фермах, кроме одной, окна и двери были заперты, что было почти неслыханно в те дни; но в почти все в Розо приняли угрозы Сатаны всерьез, и хотели быть уверенными, что он не приберет к рукам что-либо из их с трудом заработанной собственности.

Но не эту собственность он искал, и он не обращал внимания на их запоры. Сатана забирался на крыши, пробивал дыру сквозь черепицу и спускался вниз, в спальни их детей. Если вы помните, в те времена были большие семьи, и в одном доме семь детей остались одни. Всем, независимо от возраста, он серпом отрезал головы, складывал их в мешок и отправлялся к следующему пункту назначения.

Никто не знает, как ему удалось пробраться в те дома так, что его никто не услышал, и каким образом он убил так много детей, никого не разбудив. В общем, он убил двадцать семь детей, и забрал их головы. Хуже всего то, что его так никогда и не поймали. Конечно, они послали отряд шерифа выследить его, и несколько миль они шли по его следам на снегу. Но следы закончились прямо на опушке леса, собаки потеряли след, а шериф вынужден был признать, что Сатана просто исчез. Отряд пошел к его хижине; они обыскали её, а после сожгли дотла, и это было всё, что они могли сделать. Сатану так и не нашли, детские головы — тоже.

Об этой ночи вы не прочтете ни в одном из местных учебников истории, и вы понимаете почему. Но на Рождество, родители в Розо до сих пор говорят своим детям, что лучше бы им вести себя хорошо, и что лучше оплатить свои долги, будь то деньги или помощь, иначе через потолок придёт Сатана с серпом, в поисках своих десяти процентов сверху.

— Что ж, это отличная байка, — признал я.

— Ты думаешь, что это байка и не веришь, но слово «Санта» — это неправильно написанное «Сатана», и два декабря назад, в связи с тем, что ФБР расследует убийства девятерых детей, которым оттяпали головы где-то в Айове, у нас тут была кой-какая профессорша из Вашингтона, и она сказала, что «модус жоперанди» [2] Искаженное modus operandi ( лат .) — «образ действия». был точно такой же, как у Сатаны из Сэд-дог.

— Вот это интересно.

— Конечно, интересно, но я скажу вам, в чём загвоздка. Этот профессорша сказала, что этот же «модус жоперанди» используется уже сотни лет, дольше, чем существует сам Сент-Николас; вот почему я говорю, что настоящий Санта — это Сатана с Сэд-дог ривер, а не ваш бородатый толстяк в ярко-красном костюме и с оленями. Теперь вы понимаете, почему история изменилась так, чтобы не пугать детей до усрачки. Настоящий Санта приходит ночью, лезет через крышу, забирает головы детей, и уносит их в своем мешке, и это не мифология, это правда.

Джерри поднял пустой стакан, чтобы показать, Альме Линдемут, что он готов для еще одного. Барменша сказала:

— Всё та же старая история снова и снова.

— Это отличная история. Ты знаешь, мне в голову не пришло, что Санта это палиндром Сатаны.

— Это анаграмма, — поправил я его, — а не палиндром. Палиндром — это когда одинаково читается спереди и сзади.

— Альма, как насчет: ты спереди, а я сзади? — подмигнув Альме Линдемут, сказал Джерри.

На десятую ночь буря утихла, и утром лед сиял от солнечного света; даже с носа основателя Розо — Мартина Браатена, стоящего на главной площади города с типичным лицом первопроходца, начало капать.

Мы с Джерри попрощались с Альмой и Джоном и поехали по 310-му шоссе на север, в Лост-Ривер Форест. Это был блестящий, сверкающий день; у нас были свежеиспеченные пончики и два термоса с горячим кофе; и всё, казалось, было замечательно. Особенно довольным собой, выглядел Джерри; и я догадался, что прошлой ночью Альма нанесла ему прощальный визит.

Сент-Николас был небольшим местечком — всего пять домов и автозаправка, но здесь было летное поле. В авиационной службе Лост-Ривер мы арендовали вертолет, чтобы взглянуть на лес с воздуха и сделать для департамента лесного хозяйства предварительные рекомендации по лучшим участкам для вырубки и пересадки. В основном, мы искали защищенные южные склоны, где молодые саженцы защищенные от северо-западных ветров, будут давать нам более быстрый прирост и быстрое возвращение инвестиций штата.

Нас ждал сине-белый вертолет, винт которого вращался вхолостую. Джерри припарковал «Чероки» и, с влажными глазами и потекшими носами, мы пошли по летному полю, а вокруг наших лодыжек вился сухой снег.

Пилотом был угрюмый старый ветеран с морщинистым лицом и в мятой кожаной куртке.

— Вы можете называть меня Буб, — заявил он.

— Отлично, — сказал Джерри. — Я Боб, и это мой приятель Биб.

— Ты меня дразнишь, сынок? — пристально посмотрел на него пилот.

— Нет, сэр Буб.

Мы залезли в вертолет, пристегнулись, и Буб почти сразу же взлетел, в то время как Джерри разворачивал карту.

— Мы хотим, лететь на запад, северо-запад до реки Розо и затем на юг, юго-запад, к пику Пирс.

Более трех с половиной часов мы снимали план местности на Лост-Ривер-форест: фотографируя, снимая видео, и делая толстым зеленым карандашом штриховки в наших картах. Наконец, я сказал:

— Достаточно, Буб. Я думаю, на сегодня мы закончили. Вы свободны завтра, если нам вдруг понадобиться перепроверить что-нибудь?

— До тех пор, пока погода будет позволять.

Мы направились в сторону Сент-Николаса, когда Джерри вдруг тронул меня за плечо и указал вниз от правого борта.

— Видишь? Излучина реки Сэд-дог. Здесь была хижина Сатаны.

Я повернулся к Бубу и крикнул:

— Вы можете опуститься пониже?

— Любой каприз…

Земля здесь была плоской и заросшей кустарником, и через равнину, прежде чем образовать излучину, изгибалась река Сэд-дог. В середине излучины, я разглядел руины старой хижины, из которых торчала только каменная труба. По обе стороны от развалин протекала река, сияющая в полуденном солнечном свете, как два потока расплавленного металла.

— Давайте взглянем! — прокричал я.

— Хотите приземлиться?

— Конечно, всего на пару минут.

— Биб думает о покупке этого местечка для летнего дома, — вставил Джерри.

Буб наклонил вертолет над деревьями и приземлился всего в пятидесяти футах от лачуги. Джерри и я вылезли, и, подняв воротники наших пальто, пошли к хижине. Она сгорела до половиц, поэтому сказать, была ли она когда-нибудь выкрашена в черный цвет, было невозможно, но благодаря тому, что большинство брусьев обуглилось, она не сгнила. Крыша провалилась, от двери не осталось ничего, кроме проржавевшего запора, но внутри, возле печки, всё еще стоял обгоревший, но целый стул с круглой спинкой, словно ожидающий возвращения своего владельца домой.