Тэд Уильямс - Трон из костей дракона. Том 1

– А теперь говори, мальчик, – резко сказал герцог на вестерлинге, – что ты разнюхивал в аббатстве?

– Пожалуй, я прямо сейчас перережу ему горло, – неожиданно заявил Эйнскалдир на языке риммеров, его тон был на удивление приятным, что резко контрастировало со смыслом слов.

Изгримнур нахмурился – неужели солдат спятил, но потом заметил, что мальчик продолжает вежливо на него смотреть, а Эйнскалдир хотел проверить, говорит ли мальчишка на их языке.

«Ну если он владеет нашим языком, то он один из самых хладнокровных мерзавцев из всех, что я видел», – подумал Изгримнур.

Нет, даже самое богатое воображение не позволяло поверить, что мальчишка такого возраста мог понять страшные слова Эйнскалдира и никак на них не отреагировать.

– Он не понимает, – сказал герцог своему верному стороннику на языке риммеров. – Но он на удивление спокоен, тебе не кажется? – Эйнскалдир согласно крякнул и поскреб подбородок через черную бороду.

– А теперь, мальчик, – продолжал герцог, – я задам тебе вопрос только один раз. Говори! Что привело тебя в аббатство?

Юноша опустил глаза и положил кость, которую грыз, на землю. У Изгримнура снова шевельнулось какое-то воспоминание, но этого оказалось недостаточно.

– Я был… я искал… новую обувь. – Он указал на свои чистые ухоженные сапоги.

Герцог по акценту уловил, что перед ним эркинландер, и что-то еще… но что?

– И я вижу, что тебе удалось ее найти. – Герцог присел на корточки, чтобы его глаза оказались на одном уровне с лицом мальчика. – Ты знаешь, что тебя могут повесить за кражу у мертвеца?

Наконец Изгримнур увидел правильную реакцию! Герцог не сомневался, что парень вздрогнул. Хорошо.

– Я сожалею… господин. Я никому не хотел причинить вреда. Я ужасно проголодался и устал, я очень долго шел, и у меня болели ноги…

– И откуда ты шел? – Герцог понял одну важную вещь.

Мальчик говорил слишком грамотно для бродяги. Он либо был послушником, либо учеником, или что-то вроде того. Изгримнур не сомневался, что мальчишка сбежал. Из семинарии, быть может, из монастыря? Что он скрывает?

Наконец юноша заговорил:

– Я… я ушел от своего хозяина, господин. Мои родители… родители отдали меня свечнику. А он меня бил.

– Какому свечнику? Где? Отвечай быстро? – резко спросил герцог.

– Ма… Малахия! В Эрчестере!

«Звучит правдоподобно, – подумал герцог. – За исключением двух деталей».

– Ну и что ты здесь делаешь? Что привело тебя в аббатство Святого Ходерунда? И кто такой, – тут Изгримнур нанес главный удар, – Беннах?

– Беннах? – переспросил юноша.

Эйнскалдир, который слушал с полузакрытыми глазами, наклонился вперед.

– Он знает, герцог, – сказал солдат на языке риммеров. – Он звал «Беннаха» или «Биннока», это точно.

– А что ты скажешь про «Биннака»? – Изгримнур положил тяжелую руку на плечо пленника, но испытал лишь сожаление, когда мальчишка поморщился.

– Биннок?… О, Биннок… моя собака, сэр. Точнее, моего хозяина. Он убежал вместе со мной. – И он улыбнулся, пусть и криво, но улыбка тут же исчезла.

Несмотря на плохие предчувствия, герцогу нравился мальчишка.

– Я направляюсь в Наглимунд, сэр, – быстро продолжал юноша. – Я слышал, что в аббатстве кормят бедных путников вроде меня. А когда я увидел… тела, мертвые тела, то испугался – но мне были нужны сапоги, господин, правда очень нужны. Монахи были хорошими эйдонитами – они ведь не стали бы возражать, правда?

– В Наглимунд? – Герцог прищурился и почувствовал, как Эйнскалдир еще больше насторожился, если такое вообще было возможно. – Но почему именно в Наглимунд? Почему не в Стэншир или в долину Асу?

– Там у меня друг. – За спиной Изгримнура раздался голос Слудига, перекрывший пьяный хор остальных. Юноша указал рукой в сторону собравшихся вокруг костра солдат. – Он менестрель, господин. Сказал, что если я убегу от… Малахии, то могу обратиться к нему и он мне поможет.

– Менестрель? В Наглимунде? – Изгримнур пристально смотрел на мальчишку, но его лицо, частично находившееся в тени, выглядело совершенно невинным.

Изгримнур вдруг почувствовал отвращение к происходящему.

«Только посмотри на себя, – подумал герцог. – Допрашиваешь ученика свечника, словно он в одиночку устроил засаду в аббатстве! Что за мерзкий день!»

Однако Эйнскалдир все еще не был удовлетворен. Он наклонил лицо к уху мальчишки и спросил с сильным акцентом:

– Как зовут менестреля из Наглимунда?

Юноша с тревогой повернулся к солдату, но его напугала близость, а не вопрос, и почти сразу он ответил:

– Санфугол.

– Клянусь сиськами Фрейи! – выругался Изгримнур и тяжело поднялся на ноги. – Я его знаю. Этого достаточно. Я тебе верю, мальчик. – Эйнскалдир отвернулся к смеявшимся у костра солдатам. – Мы зайдем в Наглимунд, а из-за ублюдочных сынов шлюх лошадь Хоува лишилась всадника. Здесь не самые подходящие места для путешествий, разбойники могут с легкостью перерезать тебе горло. Возьми. – Он подошел к одной из лошадей, снял чепрак и бросил его юноше. – Выбери сам место для ночлега, только не отходи далеко. Нашим часовым будет легче, если им не придется охранять стадо разбежавшихся овец. – Он посмотрел на торчавшие во все стороны рыжие волосы и блестящие глаза. – Эйнскалдир тебя накормил. Тебе нужно отойти?

Мальчишка моргнул… где же он его видел? В городе, наверное.

– Нет, – ответил мальчишка, – я просто надеюсь, что… Биннок не потеряется без меня.

– Поверь мне, мальчик. Если он не найдет тебя, то обязательно отыщет другого хозяина.

Эйнскалдир уже ушел. Изгримнур последовал за ним, а мальчишка свернулся калачиком на одеяле рядом с камнем.

«Я так давно не видел звезд, – подумал Саймон, лежа на одеяле. Их яркие точки походили на застывших светлячков. – Они совсем не такие, как когда смотришь сквозь кроны деревьев, а сейчас ты словно устроился на столе».

Он подумал об Одеяле Седды, а потом о Бинабике.

«Надеюсь, он в безопасности, но с другой стороны, он бросил меня риммерам», – подумал Саймон.

Ему просто повезло, что он попал к герцогу Изгримнуру, однако он пережил несколько очень страшных моментов, когда пришел в себя в лагере жестоких бородатых мужчин. Впрочем, зная о вражде между народом Бинабика и риммерами, он не мог обижаться на тролля из-за его исчезновения – не исключено, что он даже не знал о похищении Саймона. И все же ему было больно потерять друга. Он сказал себе, что должен стать более жестким: в последнее время он привык рассчитывать на Бинабика, когда требовалось определить, что верно, а что – нет, так же внимательно он слушал доктора Моргенеса. Ну, он получил очень понятный урок: нужно надеяться только на себя, самостоятельно принимать решения и следовать собственным путем.