Джулия Грегсон - Пряный аромат Востока

Когда солнце скрылось за горизонтом в последних лучах своей красы, на темнеющем небе зажглись звезды. Пассажиры «Императрицы» танцевали, потом ужинали, сидя на шелковых подушках, разложенных в шатре. Потом играли в салонную игру под названием «Кто я?», в которой вам на лоб наклеивали полоску бумаги с каким-нибудь известным именем. А вам приходилось задавать окружающим вопросы, чтобы угадать, кто же вы. Игра вызывала взрывы веселья, а когда закончилась, пожилые пассажиры отправились спать.

Египетские музыканты уплыли в свои деревни – их лодки скользили по ярко фосфоресцирующим волнам. Их сменили свои музыканты, заиграв медленно и негромко; пары танцевали щека к щеке; в дальних углах палубы целовались парочки.

Тори смотрела на все это, сидя за столом, на котором валялись испачканные губной помадой окурки и помятые разноцветные бумажные ленты. Ее платье намокло от пота, на пятке болела водяная мозоль. Найджел только что ушел, и она собиралась с силами, чтобы доковылять до постели, когда возле нее неожиданно появился Фрэнк. Он был бледным и усталым.

– Ну, Тори, как вы повеселились, хорошо? – спросил он с непривычной церемонностью.

– Великолепно, – ответила она. – А вы?

– Я устал. Мне нужно выпить. – Он налил себе вина. – Будете?

– Нет, спасибо.

Они слушали плеск волн и сонное хрипение трубача.

– Тори, – сказал он.

– Что?

– Подожди-ка.

Он пристально взглянул на нее, и в какой-то волнующий миг она подумала, что ошибалась и что он все-таки может ее поцеловать. Но вместо этого он снял с ее лба бумажную полоску и отдал ей.

– Вирджиния Вулф [33] Вирджиния Вулф (1881–1941) – британская писательница, литературный критик. Ведущая фигура модернистской литературы первой половины XX века. , – прочел он. – Нет, это совсем не вы.

– Кто же, по-вашему, я? – спросила она, надеясь, что ее вопрос прозвучит легко и весело, а сама напряженно ждала ответа. – Звезда кино Теда Бара? [34] Теда Бара (урожденная Теодосия Барр Гудман) – американская актриса, звезда немого кино и секс-символ конца 1910-х годов. Мария королева Шотландии? [35] Мария I (1542–1587) – королева Шотландии с младенчества, фактически правила с 1561 года до низложения в 1567 году, а также королева Франции в 1559–1560 годах и претендентка на английский престол.

Он покачал головой, отказываясь играть в эту игру.

– Я не знаю, – сказал он наконец. – Думаю, что и ты сама тоже не знаешь.

Ее лицо запылало от огорчения. Тогда она встала и крикнула:

– Джиту, что ты сидишь там один? Иди сюда, выпей с нами. – Не потому что ей так хотелось, чтобы он пришел, а просто, чтобы что-то сделать.

– Никто из нас не знает. – Фрэнк мрачно глядел в свой бокал. – Мы…

Но тут подошел Джиту.

– Меня позвала богиня, – сказал он, садясь рядом с ней. – Смеет ли смертный пригласить ее на танец?

Тори достала из сумочки маску и надела, на всякий случай, потому что ответ Фрэнка причинил ей боль. У нее было странное, слегка взвинченное настроение. Когда под ее маской поползла слеза, она порадовалась, что уже темно и никто этого не заметил.

Она улыбнулась Джиту и протянула к нему руки.

– Она хочет танцевать с тобой. Благодарю за то, что ты пригласил ее.

Он вышел с ней на танцпол, где водил ее в танце, умело и бесстрастно. Несколько парочек танцевали щека к щеке. Оркестр играл «Я не могу насытиться тобой» [36] «Can’t Get Enough of You» – популярная мелодия начала XX века. . Она с ужасом увидела, как Марлен целовала кавалерийского офицера, с которым она видела ее и раньше, на виду у официантов.

– Я люблю эту песню, – сказала она Джиту, рука которого подвинулась на пару дюймов вверх по ее спине. – Она так заводит…

Почему она всегда говорит не то, что думает? Из-за этой песни она почувствовала себя несчастной, ей хотелось поскорее лечь в постель.

Он придвинулся к ней ближе, его пальцы тихонько гладили ее спину. Глаза с длинными ресницами глядели на нее, словно спрашивая: «Так можно? Как ты на это смотришь?»

– Ну, Джиту, – она старалась держать его на расстоянии, – ты хорошо сегодня повеселился?

Он ответил самым что ни на есть индийским жестом: ни да ни нет, просто пошевелил рукой из стороны в сторону.

– Было приятно. Нужная вечеринка.

– Какое забавное слово ты сказал.

– Ну, ты все понимаешь.

– Нет.

– Еще одно море проплывем, и я дома.

– Разве ты не рад?

– Не очень. Я долго жил далеко от дома. – Он вздохнул и придвинулся ближе, обдав ее дуновением пряного одеколона. – Я был свободным в Оксфорде и Лондоне. Ну там, вечеринки, много разных национальностей. Я буду скучать без таких озорных девушек, как ты.

Ей захотелось, чтобы теперь он отпустил ее. Он был слишком мужественный, от него исходил слишком сильный аромат. Но ведь это она сама позвала его, выпендривалась перед ним и велела пригласить ее на танец. И теперь, с такой ловкостью, что она и не заметила, он вывел ее, танцуя, на маленькую, залитую лунным светом площадку, а оттуда в темный угол возле пароходной трубы.

– У тебя чудесные глаза, – сказал он, когда ее спина уперлась в стену. – Такие большие, такие синие.

– Спасибо, Джиту, – чопорно ответила она.

Он мгновенно положил ей руку между ног и попытался поцеловать ее в губы.

– Джиту! – Она в ужасе оттолкнула его от себя.

– Ты много пила, – напомнил он, схватив ее за руки. – Ты порочная девка!

Она почувствовала его язык у себя во рту. Он направил ее руку к большой, похожей на резиновый шланг, штуке, которая выпрыгнула из него.

– Бога ради, Джиту, перестань! – сказала она.

Собрав все силы, она оттолкнула его, но перед тем, как побежать вниз, оглянулась и увидела, как он ударил себя ладонью по лбу; он был сконфужен не меньше, чем она.

На следующий после бала-маскарада день Вива, бледная от нехватки сна и воздуха, сидела в тени в шезлонге, стараясь хоть несколько минут не думать о Гае. Они только что миновали Стимер Пойнт, и «Императрицу» окружили на маленьких лодочках арабские мальчишки, голые, не считая белой набедренной повязки. Они ждали, что им бросят монеты в волны, кишащие акулами. Когда им бросали монеты анна [37] Анна – разменная индийская колониальная монета, равная 1/16 рупии. , мальчишки бросались в ярко-зеленые волны, скрывались из вида, а затем, спустя долгое время, выскакивали один за другим из глубины, и кто-то из них обязательно держал в белых зубах монетку. Их волосы были окрашены в рыжий цвет соком лайма и листьями хны.

Контраст между этими бойкими и ловкими мальчишками и бледным и вялым Гаем, который уже несколько дней не выходил из каюты, был разительным. Вива, бросив тоскливый взгляд на воду, посмотрела на часы и с тяжелым вздохом снова спустилась в его каюту.