Мэтт де ла Пенья - 12 историй о настоящей любви (сборник)

– Я уже говорила вчера, что собиралась купить билет домой, – отвечала Хейли. – Но все откладывала и откладывала. И теперь Джастин торчит один дома, в Портленде, вместо того чтобы ехать со мной в маленький отель на побережье. Наши родители дружат, и они сказали, что, если мы вернемся к Рождеству… Словом, Джастин не сердится на меня, хотя я на его месте вышла бы из себя, а спокойно разговаривает со мной про замерзшие трубы. И даже сочувствует, можешь себе представить? Вот это терпение.

– Ничего себе, – поддакнул я, подыгрывая. – Он такой… терпеливый.

– Ладно, теперь твоя очередь.

Пока я пытался вспомнить что-нибудь интересное, неловкая пауза затянулась. Про подружку, с которой у нас любовь на расстоянии, я рассказать не мог, как бы мне ни хотелось. Это наверняка избавило бы Хейли от чувства неловкости.

– Не обязательно говорить о чем-то важном и глубоком, – подбодрила она меня. – Будь проще.

– Ясно, – отозвался я, продолжая думать. И вдруг меня осенило: – Знаешь, пожалуй, младшая сестренка – мой лучший друг на свете. На Рождество ей стукнет семнадцать, и я впервые пропущу ее день рождения.

Вообще-то Софе никогда не была моим лучшим другом, да и семнадцать ей исполнялось только через неделю после Рождества. Но нужно было показать Хейли, что я надежный брат, – возможно, тогда она будет больше мне доверять.

– О, как жаль! Почему же ты не поехал домой?

Денег нет!

– Потому что обещал Майку посидеть с его кошкой.

Хейли нахмурилась.

– Уверена, он бы тебя понял. Ведь это же Рождество! Да еще и у твоей сестры день рождения.

– Еще у меня полно заданий, которые нужно сделать, – соврал я.

– А, я так и думала, что ты студент. Где учишься?

– В Нью-Йоркском университете.

Хейли кивнула.

– А разве семестр не кончился?

Я натянул шапку поглубже и заерзал.

– Вообще-то, это к следующему семестру, – я показал ей книжку. – По литературе столько всего нужно прочесть. Вот я и пытаюсь подготовиться заранее.

По программе нам действительно надо было осилить большой список книг, но роман, валявшийся на диванчике, не имел к нему никакого отношения. Да и читал я довольно быстро.

– На каком ты курсе? – спросила Хейли.

– На первом. А ты?

– На втором, в Колумбийском университете.

– О, да ты просто ветеран.

Хейли криво усмехнулась.

– Да ладно тебе. Я даже не представляю, какую специальность выбрать.

Я снова посмотрел на свою книгу.

Повисла очередная неловкая пауза. Через несколько секунд Хейли встала и сказала:

– Вот видишь…

Я тоже встал.

– Что?

– Теперь мы знаем друг друга лучше. И мне будет не так неловко пользоваться душем в твоей квартире.

– Ну, строго говоря, это не моя квартира.

– На время праздников она твоя, так ведь?

– Думаю, да.

Хейли вышла в холл, и через несколько секунд я услышал, как захлопнулась дверь ванной в спальне Майка и Дженис. Оглядевшись вокруг, я попытался представить, что это моя комната. Дизайнерский диванчик. Дорогое кожаное кресло. Огромный телевизор с плоским экраном. Гламурные картины на стенах.

Что бы подумал мой старик, если бы увидел меня сейчас?

Он бы решил, что я присматриваю за кошкой в музее.

Пока Хейли сидела в ванной, я читал – очень долго, невероятно долго. Наконец она соизволила вернуться в гостиную. С влажными волосами и свежим макияжем она выглядела восхитительно.

Отложив книгу, я встал и спросил:

– Ну как, все нормально?

– Да, вполне. Спасибо. – она подождала, пока я открою входную дверь, а затем посмотрела мне прямо в глаза и добавила: – Спасибо тебе, Шай.

От того, что она назвала меня по имени, я вдруг как-то странно себя почувствовал.

– Мой душ – это твой душ, Хейли, – отозвался я. Это было это как-то двусмысленно, поэтому я тут же добавил, – В смысле, можешь приходить мыться когда захочешь. – Нет, это тоже звучало странно. – Я имел в виду…

– Я поняла, что ты имел в виду, – пришла мне на выручку Хейли. – И я это ценю.

Мило улыбнувшись, она вышла из квартиры Майка.

Закрыв за ней дверь, я увидел, что Оливка смотрит на меня с осуждением.

– В чем дело? – спросил я.

Она мяукнула.

– Знаешь, тебе, пожалуй, придется говорить по-английски.

Кошка выставила вперед лапы, выгнула разноцветную спину, потянулась и улизнула прочь.

На следующий день рано утром Хейли пришла снова. В руках у нее была сумочка с туалетными принадлежностями, сменная одежда и свежее полотенце.

– Извини, не хотела отрывать тебя… от того, чем ты тут занимался, – сказала она, – но у меня произошла неприятность на кухне.

С этими словами она оттянула край серой толстовки с эмблемой Колумбийского университета и показала большое пятно от кетчупа между буквами «б» и «м».

Я пригласил ее войти.

– Может, просто оставишь свои принадлежности тут?

Хейли натужно улыбнулась.

– Думаю, все-таки не стоит. Это как-то уж слишком. И потом, откуда мне знать, вдруг ты любитель порыться в чужих вещах?

– Да я даже не моюсь здесь. Хожу в ванную при гостевой спальне.

– Все так говорят, – она снова посмотрела на пятно от кетчупа. – По-хорошему, надо бы просто застирать кофту, но я чувствую себя грязной.

– Ты же слышала, что я сказал: можешь мыться тут, когда захочешь.

Сложив все вещи на обеденный стол, Хейли нагнулась, чтобы погладить кошку.

– Ты ведь ласковая киса, да? Хорошая девочка, хорошая…

– Ее зовут Оливка, – сказал я.

Хейли подняла глаза.

– Значит, все-таки решил нас познакомить.

Я пожал плечами. Почему-то привычное спокойствие улетучилось. Наверное, стал раздражительным из-за голода. И в то же время я был рад снова поболтать с Хейли. Быть голодным, конечно, паршиво. А голодным и одиноким? Все, пора искать в интернете телефон горячей линии для самоубийц.

Хейли встала и уперла руки в бока, словно ждала чего-то. Непонятное чувство, возникавшее где-то в животе всякий раз, когда мы встречались глазами, поднялось выше и засело в груди.

– Что? – спросил я.

– Сегодня ты рассказываешь первым.

– Мы опять играем в «узнай-друг-друга-лучше», да?

– Ага. Давай договоримся: каждый раз, когда я прихожу сюда, мы делимся друг с другом чем-то новым. Таковы правила. В идеале это «что-то» должно быть еще и очень личным. Не в обиду твоей сестре будет сказано, но вчерашняя история у тебя вышла так себе.

С этими словами Хейли заглянула мне через плечо, в кухню Майка и Дженис:

– А что ты себе готовишь? У тебя тут никогда не пахнет едой, да и курьеров из закусочных я на лестнице давно не слышала.

– Да у Майка холодильник битком набит, – соврал я. – И в буфете полно всего. Перед отъездом они с Дженис устроили забег по супермаркету, а потом сказали, чтобы я ни в чем себе не отказывал.