Елена Малиновская - Пособие для ленивого студента

Дарек как-то странно покосился на меня, как будто соображения, выложенные Норбергом, прежде не приходили ему в голову. Но почти сразу еще выше вздернул подбородок, вновь все внимание обратив на Норберга.

– Именно поэтому я и был непреклонен, – процедил он. – Я не хотел, чтобы у Бьянки из-за моей ошибки были такие проблемы. Поэтому решил все исправить самостоятельно. А она… Она просто увязалась за мной! И всю дорогу упрашивала одуматься.

Виер Норберг Клинг улыбнулся. Откинулся на спинку кресла, продолжая лениво поглаживать грифона.

«А ведь он знает, что Дарек лжет, – родилась отчетливая мысль. – И в курсе, как все обстояло на самом деле».

Но Норберг по непонятной причине молчал.

– Вот, значит, как, – растерянно пробормотал Ольшон, когда пауза затянулась сверх всяких пределов. – Дарек, мальчик мой, я очень огорчен твоим поведением.

– Я раскаиваюсь, – сухо обронил Дарек. – Что же касается наказания… Как вы понимаете, это было моей идеей. Мне и нести ответственность. С вашей стороны было бы крайне нечестно и несправедливо исключать Бьянку из академии.

– Я думаю, в свете новых открывшихся обстоятельств слишком поспешно говорить про исключение, – как и следовало ожидать, тут же залебезил Ольшон. – Да, безусловно, Дарек, ты поступил опрометчиво и глупо. Но виер Клинг прав. Зато ты сам уничтожил возникшую проблему. И тем самым продемонстрировал свою силу боевого мага. Было бы неправильно из-за одной оплошности не позволить столь талантливому юноше, как ты, завершить свое обучение.

Весь монолог декана я кусала губы, пытаясь справиться со все нарастающим возмущением.

В принципе ожидаемо. Я не сомневалась, что со мной разговор был бы гораздо короче. Если бы Дарек не взял на себя вину за случившееся, то меня без малейшего сожаления выгнали бы из академии.

– Мне придется серьезно поговорить с твоими родителями, Дарек, – завершил свой монолог Ольшон.

– Я понимаю, – спокойно сказал он. – Полагаю, мои родители без проблем возместят весь вред, нанесенный моими необдуманными действиями.

– О, по этому поводу не переживай, мальчик мой. – Ольшон с каким-то неприятным подобострастием захихикал. – Твой отец очень понимающий и щедрый человек. Но, Дарек, проблема не в деньгах.

На этом моменте я заинтересованно вздернула брови. Не в деньгах? А в чем же, хотелось бы мне знать?

– Ты понимаешь, какому необдуманному риску подверг свою жизнь? – продолжил заливаться соловьем Ольшон. – Да твой отец с меня бы шкуру живьем снял, если бы с тобой что-нибудь случилось! Не мне тебе рассказывать, как он негодовал, узнав обо всей этой истории.

– Виер Ольшон, – твердо проговорил Дарек, – я не младенец и сам несу ответственность за свою жизнь. И потом, смею напомнить, что я обучаюсь на факультете боевой магии. Жизнь представителей этой профессии всегда сопряжена с определенными опасностями.

Ольшон явно растерялся от такой отповеди и не сразу нашел, что ответить на это, в сущности, справедливое замечание. Умоляюще взглянул на Норберга, но тот словно потерял всяческий интерес к происходящему. Сидел, смежив веки, и как будто дремал. Хотя я не сомневалась, что он продолжает внимательно слушать наш разговор.

– Да, так-то оно так, конечно… – пробормотал Ольшон. – И все-таки, мальчик мой, будь осторожнее в следующий раз.

– Я обязательно учту ваши пожелания, – с легкой иронией отозвался Дарек. – А теперь позвольте спросить: можем ли мы с Бьянкой быть свободными? Нам еще о пересдаче этого проклятого зачета надо договориться!

– О зачете не переживайте, – внезапно подал голос Норберг, по-прежнему не открывая глаз. – Я переговорил с виером Лоуэллом. И мы пришли к выводу, что было бы глупо заставлять вас сдавать его во второй раз. Все-таки, как ни крути, но вы продемонстрировали отличные навыки уничтожения нечисти.

Я не удержалась и громко выдохнула от облегчения. От радости хотелось прыгать и хлопать в ладоши. Зачет сдан! Выходит, я по-прежнему буду получать стипендию!

О, в этот момент от восторга я готова была расцеловать всех присутствующих в комнате. И несносного Дарека, который так неожиданно проявил себя с наилучшей стороны, и морщинистого Ольшона, заискивающего перед сынком богатых родителей. Да что там, я даже Норберга готова была…

На этом месте своих размышлений я осеклась и боязливо покачала головой. Хотя нет, пожалуй, я погорячилась. Ректор навевал на меня такой ужас, что, по-моему, гораздо приятнее оказаться лицом к лицу с разъяренным василиском, чем вновь пообщаться с ним в приватной обстановке.

– Можете идти, – милостиво разрешил нам Норберг, доброжелательно улыбнувшись мне.

Повторять ни мне, ни Дареку не потребовалось. Мы с такой скоростью рванули к дверям, что чуть не столкнулись на пороге лбами.

– Кстати, грифона я оставлю себе, – уже в наши спины полетело заключительное от Норберга. – Надеюсь, вы не против?

– Нет! – хором бухнули мы с Дареком и поспешно вывалились в коридор, едва не застряв в дверях.

За нами с грохотом захлопнулась тяжелая дубовая дверь. Воцарилась благословенная тишина.

Я думала, что Дарек сразу же уйдет, кинув мне на прощанье что-нибудь пренебрежительно-обидное. Но он остановился, обернулся ко мне и выжидающе вскинул бровь.

Я нервно переступила с ноги на ногу, чувствуя себя донельзя неловко. Пожалуй, надо поблагодарить его. Если бы он не вмешался, то я вряд ли бы продолжила свое обучение.

– Слушай, спасибо тебе, – пробормотала я, глядя куда-то в сторону. – Я… Ты… В общем, я не думала, что ты все возьмешь на себя.

– Не стоит благодарностей. – Дарек криво ухмыльнулся. – Я ведь не дурак, Бьянка. Прекрасно понимаю, что на факультете нахожусь в привилегированном положении из-за отца.

И замолчал, вновь уставившись на меня.

Спрашивается, и почему он так глазеет? Как будто ждет от меня еще чего-то.

«Ну вообще-то ждет, – пробурчал внутренний голос. – Извинений. Или забыла, что Дарек из-за тебя и твоего упрямства чуть не погиб?»

Я скривилась. Да, все так. Но, боги, как же тяжело выдавить из себя такие простые слова!

– Прости меня, – чуть слышно выдохнула я, ради разнообразия уставившись на новенькие сапоги Дарека.

К слову, на мне сейчас красовались старые разношенные ботинки, которые по доброте душевной отдала соседка по комнате в студенческом общежитии. Точнее, она собиралась их выкинуть, но после моей просьбы милостиво разрешила забрать их.

Хорошо хоть платье достаточно длинное, поэтому никто не видит столь ужасной обуви. А что поделать, если денег на новые туфли у меня просто нет.

Дарек скептически хмыкнул, и я торопливо продолжила:

– Я понимаю, что была неправа. Не стоило нам идти в музей. Мы были на волосок от смерти.