Марина Весенняя - Аssистент с причудами

– Я разве не четко обрисовала свою позицию? – если я соглашаюсь на сопровождение, это не значит, что стану милой и любезной.

– Очень четко, – Андрей шел рядом. Мне только плюс – руки освободились, так что я смогла достать из сумки зонт и раскрыть его. На улице моросил дождь. Асфальт успел не только промокнуть, но и покрыться неглубокими лужами. Каблуки оставила в кабинете, но из сменной обуви у меня оказались с собой только балетки. Почти уверена, что ноги промокнут насквозь еще до того, как мы дойдем до метро.

– … Но ты говорила, что суперзлобной букой будешь только в офисе. А вне его…

«Ты мне никто», – как сейчас помню.

– … Мы незнакомы, так что я подумал… почему бы не познакомиться с милой девушкой?

– Никогда не сдаешься? – уточнила я у парня.

– Считай, что это еще одно мое положительное качество, – Андрей легонько толкнул меня плечом. – Ну как, тебе понравилось то, что ты нашла на своем столе?

– На столе? – у меня там столько «сюрпризов» было от коллег за этот день, что не сразу вспомнила, что так и не похвалила Андрея за визитки.

– Да, – кивнула и посмотрела на эту каланчу. Ему бы тоже зонт вручить, пока… документы не промокли. Коробку я, конечно, крышкой накрыла, да и дождь вроде несильный. Но все равно боязно. – Спасибо.

Глаза Андрея вылезли из орбит.

– Только «спасибо»?

– Прости, а ты чего ожидал услышать? – поинтересовалась я осторожно у этого блаженного. Не в ноги же ему кланяться за то, что заказать именно те визитки, которые должен был.

– Ничего. Это я так… Как прошел твой день?

Дайте мне терпения, хоть кто-нибудь.

– Убегалась по встречам, выгнала секретаря домой пораньше, чтобы глаза не мозолил, разгребала хренову тучу бумаг. Хотела отдохнуть по пути домой, где буду складывать тысячу – полторы писем по конвертам, потому что кто-то не умеет пользоваться «рассылками»…. Но тут навязался ты.

– Ясно, – как будто я только что мило щебетала, ответил Андрей добродушно. – Я тоже замотался. Начальница загоняла со списком задач, которые, как я узнал, за один день выполнить невозможно, потому что там работы на неделю минимум. Спина болит от неудобного кресла, пальцы изрезаны бумагой, хочется напиться, но завтра на работу ни свет ни заря. Но не жалуюсь, потому что вечер скрашивает такая замечательная спутница.

Ой подлиза, ой подлиза…

– Тебе самому от себя не противно? – уточнила я у Андрея. – Вечно пытаться всем понравиться…

Скривила лицо в отвращении.

– Всем? Только тебе, Анют, – перехватив коробку одной рукой, парень обнял меня за плечи.

– Зачем?

– Затем, что «давайте жить дружно!», – голосом кота из мультика продекламировал Коржаненко.

«Шарик – ты балбес», – захотелось вторить ему, раз уж пошли по цитатам.

– Ну вот ты нравишься мне, – Андрей вроде как попытался ответить без дурачеств. Но получилось не очень.

С одной стороны, внутри мое сердце йокнуло. Но это ж глупый бесполезный орган. Ему кинули косточку, а он и ведется. Плохое, сердце, плохое.

С другой – уши не развешиваем, лапшу снимаем. Могз-то от работы у меня еще не окончательно сплавился, чтобы верить в это «нравишься ты мне». Не вчера родилась, на одни и те же грабли два раза не наступаю.

Последнее заявление Андрея оставила без комментариев. Потому что мы дошли до метро.

– Ты не на машине? – удивился парень.

– Самой обидно, – буркнула я невесело. Хотя я-то что? А товарищ Коржаненко почему без авто? Уж если ему работать не приходилось ни дня в жизни, то странно, что у баловня нет какой-нибудь люксовой иномарки.

Кстати, надо бы на этого товарища информацию поискать. Подозрительный тип. Аргумент «уволю», конечно, железный, но козырей в рукаве хотелось бы держать побольше. Люблю, когда все ясно, четко и понятно.

А с Андреем ничего не понятно.

Турникеты прошли быстро, несмотря на то что в метро народа было валом.

– В какую сторону едем? – все стараясь оказаться как можно ближе и нагло пользуясь давкой, спросил парень, пока мы спускались к поездам.

– Выхино! – ответ пришлось практически выкрикнуть. Чем глубже мы спускались, тем гул метро все сильнее заглушал речь. Или собственные мысли. Андрей, узнав конечный пункт назначения, несколько скривился. – Тебя никто не заставляет ехать.

Напомнила, а то мало ли.

Кстати, а заставлять его работать сопровождением и личным курьером я тоже могу? Никифоров, например, позволял себе подобные номера. Позвонит часов в одиннадцать вечера в субботу, потому что не помнит куда положил очередной договор. И будьте добры, Анечка, бросить всё и ехать в офис искать документы.

«Заодно можешь заехать в тот ресторан, заказать ту вкусную штуку, которую я ел недели три назад», – любимый номер бывшего начальника. И ничего, что тот самый ресторан – в часе езды в другую сторону, «та вкусная штука» была вообще из другого места и чеки с наименованием блюда, я-дурочка, хранила только две недели.

Да Андрею еще повезло, что я человек добрый. С той школой руководства, что была у меня, я вообще сама нежность и трепет.

Показать Коржаненко разницу что ли? Чтобы вопрос «ты мне мстишь» больше не поднимался.

До Выхино ехали без разговоров. Между нами была зажата коробка с бумагами. Я прислонилась к дверям, к которым прислоняться нельзя, Андрей держался за поручень. Мы оба бросали друг на друга короткие взгляды. Я все больше украдкой, а вот парень – не стеснялся демонстрировать свой интерес.

Так что старалась не смотреть на него вообще. Даже наушники достала, чтобы ехать с музыкой и забыть, что Коржаненко рядом. Со своим дурацким приятным парфюмом. Нельзя же мужчинам так вкусно пахнуть!

– Приехали. Дальше я сама, – выйдя на платформу, попробовала забрать у парня коробку.

– Конечно нет, – возразил он твердо. Пока поднимались, мне этот «ценный» кадр начал лекцию читать о безопасности. Он. Мне. – Уже темнеет. Не могу же я тебя одну бросить. Райончик у тебя тот еще…

– Это все байки, – отмахнулась я. – Нормальный район. Я здесь уже года три живу, и никогда ничего не случалось.

Андрей одарил меня взглядом, полным сомнений.

– Конечно, – протянул парень. – По всей Москве вечно что-то случается, и только в Выхино за три года – ни разу.

Если быть совсем честной, то я действительно не любила бродить одна в сумерках. По ночам – тем более. В сумочке всегда лежал перцовый баллончик. На всякий случай. И, тьфу-тьфу-тьфу, я им так ни разу и не воспользовалась. Однажды думала, что придется собак разгонять, которые недобро тявкали и подкрадывались со спины. Но все обошлось.

Так что переживания Андрея – наиграны.

И только я хотела рассказать парню, насколько неправдоподобно он устраивает игры в ковбоя, как плечо отозвалось резкой болью. Чуть не потеряла равновесие, вцепилась в руку Андрея, чтобы не упасть.