Сандра Мертон - Остров Пантеры

Она с испугом взглянула на него, отчаянно желая и в то же время страшась поверить в это. Если это неправда, если он не любит ее…

— Как? — прошептала она, ища глазами его глаза. — Но как ты мог… как ты мог любить меня, когда думал… если считал меня способной на…

— Прости меня за это, любовь моя. — Он нежно поцеловал ее губы, влажные глаза, лоб. — Я никогда не верил в это в душе. Неважно, что сказала Александра, неважно, что мне рассказал доктор Рональд, мое сердце говорило другое. Оно напоминало мне о том, какая ты была нежная и добрая, как ласково обращалась со Сьюзи. — Он наклонился и снова поцеловал ее. — Но беда в том, что я человек, который не привык слушаться своего сердца. Будь это не так, я бы не был, наверное, таким невозможным кретином.

Слезы снова потекли по щекам Виктории.

— О, Рорк…

— Скажи мне, что ты все еще любишь меня, — прошептал он. — Скажи, что я не убил твою любовь, когда просил уехать с острова в ту ночь.

Виктория улыбнулась и вытерла слезы.

— Я всегда буду любить тебя, Рорк, — сказала она. — Всегда.

Он прижал ее к груди и снова поцеловал.

— Но что же нам делать вот с этим, — сказал Рорк, вынимая из кармана контракт. — Ведь все эти соглашения стоят теперь не больше, чем бумага, на которой они написаны.

У Виктории задрожали губы.

— Я же тебе сказала, что никогда не буду пытаться забрать у тебя Сьюзи. Ты мне не веришь?

— Да, но, черт побери, ты же ее мать. — Он озабоченно нахмурился, но она заметила какой-то лукавый огонек в его глазах. — Ты мать, а я отец. Что же нам сделать, чтобы играть одинаковую роль в жизни нашей маленькой девочки?

Виктория боялась вздохнуть.

— Я не знаю, — пролепетала она. — У тебя есть какая-то идея?

Рорк кивнул.

— Выходи за меня замуж, Тория. Будь моей женой и матерью Сюзанны. — Он снова поцеловал ее. — И позволь мне заботиться о вас обеих.

Теплый летний ветерок ворвался в открытое окно, тронув нежные бархатистые лепестки фиалок. Виктория увидела, как головки цветов наклонились, словно в знак одобрения, и сердце ее наполнилось радостью.

— Да, — сказала она, обвивая руками его шею. — О да, любовь моя. Да!..

Бумаги выскользнули из его руки и упали на пол. И Рорк, и Виктория и думать забыли о них. А минутой позже забыли и обо всем остальном, обо всем на свете, кроме одного.

Любви.