Роберта Ли - Притворство

Медленно открылся занавес. Начался третий акт: приезд в третьеразрядный пансион около Кинг-Кросс в жалкую комнату, открытие того, что Фрэнк тоже живет здесь, диалог с хозяйкой и долгий диагональный проход по сцене к выходу. Вот она прошла по холлу мимо него, дошла до двери, апатично остановилась, обернулась.., уронила чемодан и подняла голову. Зал качнулся вперед, как бы притянутый невидимой силой. Тишина была такая, что, казалось, слышно, как горят огни рампы.

– Фрэнк, - вскрикнула Мэри-Джейн и бросилась на авансцену. - Фрэнк!

Занавес упал. Энн бросилась в объятья отца.

– Послушай их, - прошептал Лори. - Ты только послушай их.

Они вместе подошли к краю сцены, а занавес снова и снова поднимался и опускался. И с каждым разом аплодисменты становились все громче, пока наконец в них не прорезался крик:

– Автора! Автора! - гремел театр. Партер и ложи, амфитеатр и галерка - все требовали Пола. Энн схватила отца за руку, но слова, которые она собиралась произнести, замерли у нее на губах, когда от группы людей за кулисами отделилась высокая фигура и вышла на сцену. Лори отпустил ее руку и махнул рукой Полу, чтобы он стал между ними.

– Вам придется говорить речь, - сказал он углом рта. - Иначе они никогда нас не отпустят.

Пол выступил вперед, худой и высокий. Перед ним был громадный зал. Энн не слышала, что он говорил - кровь стучала у нее в висках, сцена качалась под ногами. Она отчаянно молилась, чтобы закрылся наконец занавес, чувствуя, что не может преодолеть головокружение. Все поплыло у нее перед глазами. Она поднесла руку ко лбу и начала медленно оседать на пол.

– Смотри! - крикнул Лори, и Пол, резко обернувшись, протянул руки, чтобы подхватить ее, когда она упала без чувств.

Она пришла в себя на диване в своей уборной. За дверью слышался шум голосов, но в комнате было тихо. Кроме нее в ней находился человек в темном костюме. Он стоял у туалетного столика. Энн закрыла глаза и пожелала, чтобы он исчез, но когда она их снова открыла, человек все еще продолжал наблюдать за ней.

– Чувствуешь себя лучше?

– Да, спасибо.

Он подошел и сел рядом с ней.

– Я вернулся из Франции сегодня утром.

– Увидеть пьесу? - Среди прочего. - Он откинулся назад, его бедро прижалось к ее ноге. - Успех огромный. Благодаря тебе.

– Я счастлива. Теперь тебе не надо волноваться из-за денег.

– Плевать я хотел на них! - Губы его подергивались, как будто выйдя из-под контроля. - Меня волнует другое… Я так много должен тебе сказать, что не знаю, с чего начать.

– Пол, мне не нужно объяснений.

– Но ты должна их выслушать. Ты ведь заставляла меня слушать себя, теперь моя очередь. Я люблю тебя, Энн. Это первое и самое главное.

– Как ты смеешь говорить мне это сейчас? Она дико оттолкнула его. - Еще недавно я унижалась перед тобой, вымаливала твое внимание и интерес к себе. - Голос ее зазвенел. - Я помню каждое твое слово, они все точно выжженные запечатлелись у меня в мозгу, но среди них нет слова "любовь"! Я не хочу тебя видеть, Пол. Я привыкла обходиться без тебя, и ты не смеешь снова врываться в мою жизнь.

Энн уже не владела собой: сказалось чудовищное напряжение последних месяцев. Разрядка была ужасной. Она беспорядочно била по нему руками, но он схватил их и прижал к бокам.

– Перестань, Энн! Перестань, слышишь? У тебя есть все основания чувствовать себя обиженной, но ты должна меня выслушать. Ты не знаешь, что чувствовал я в тот день в кафе. Я отдал бы все на свете, если бы мог заключить тебя в объятия и сказать, как сильно люблю тебя.

– Почему же ты не сделал этого?

– По многим причинам. Главной из них было то, что я все свои деньги до последнего пенни вложил в постановку этой пьесы, и если бы она провалилась, я остался бы с протянутой рукой, как нищий. Таким я к тебе прийти не мог.

Она изумленно уставилась на него.

– Как нищий? Ты, что думаешь, для меня важно, есть у тебя деньги или нет?

– Это было бы важно для меня. Ты молода, красива, весь мир у твоих ног. Никакой мужчина не имеет права брать в свои руки твою жизнь, если не может дать тебе все.

– У нас с тобой, кажется, разное представление о том, что такое это "все". - Она спустила ноги на пол и неуверенной походкой прошла к туалетному столику. Взяв ватку, она стала намазывать лицо кремом и снимать грим. Их глаза встретились в зеркале, и он подошел ближе. Так близко, что она почувствовала его дыхание сзади на шее.

– Я люблю тебя, Энн. Она отодвинулась от него.

– Но твоя гордость не позволила прийти ко мне с пустыми руками. Значит, если бы эта пьеса провалилась, ты позволил бы мне выйти замуж за Десмонда?

– Никогда! - Он схватил ее за плечи и заставил повернуться к себе. - Никогда, говорю тебе! Почему, как ты думаешь, я вернулся? Потому что мне стало все равно, что у тебя успех, а у меня неудача. Я работал бы для тебя голыми руками, если бы не было другого способа обеспечить тебя! Я хотел увидеть тебя сегодня вечером до начала спектакля, но нас задержал на проливе туман. Я попал в Лондон только к шести часам и не успел увидеться с тобой до премьеры. Поэтому я послал Смизи с подвеской к тебе. Я хотел, чтобы ты знала, что я здесь и жду тебя. Если бы я успел приехать раньше, как собирался, я отдал бы тебе это. - Он достал из кармана маленький черный футляр и, открыв его, достал оттуда бриллиантовое обручальное кольцо. - Оно твое, - внезапно севшим голосом проговорил он, если ты не захочешь его надеть, никакой другой женщине я предлагать его не буду.

Кто-то постучал в дверь, и Энн услышала голос отца, а потом и матери. Стук усиливался, и она как-то неловко попятилась от Пола. В центре комнаты она остановилась и.., протянула вперед руку. Без слов, молниеносно, словно боясь упустить мгновенье. Пол надел ей на средний палец кольцо.

– Я надену тебе венчальное кольцо так быстро, как ты захочешь, - прошептал он, заключая ее в объятья. - Я не осмеливаюсь поцеловать тебя сейчас, - слова тихо звучали у самых ее губ. - Если я начну тебя целовать, им придется ломать дверь, чтобы до тебя добраться!

Ответом на его слова был взгляд с таким призывом, что он оттолкнул ее от себя:

– Энн, не соблазняй меня.

Она схватила его руку и прижала к губам.

– Нам о стольком надо поговорить. Пол, но на это у нас с тобой есть вся жизнь.

– Дорогая, - он протянул руку к двери, - ты готова?

– С тобой, любимый, всегда, - прошептала она.