Инга Берристер - Любить мужчину

Девушка задыхалась от ненависти. Она была близка к обмороку, и он, поняв это, разжал объятия. Чуть отступив назад, Кристи услышала, как Холдейн выругался, и содрогнулась всем телом. Потом он снова схватил ее за плечи, и она застыла, уже не в силах шевельнуться. У нее теперь даже не было сил умолять его о пощаде и все стало безразлично.

Кристи смотрела ему уже не в глаза, а куда-то в подбородок. Сейчас она снова испытает его натиск, исполненный ледяного бешенства… Но теперь губы Холдейна почему-то были теплыми и нежными, а поцелуй бережным, успокаивающим…

Девушка все еще дрожала, а он целовал ее — осторожно и ласково. Мысли с трудом поворачивались у нее в голове. Что-то подсказывало ей, что теперь самое время бежать — ведь Холдейн обнимает ее совсем не крепко. Но если она воспротивится, его поцелуи снова станут грубыми и оскорбительными, как вначале. Нет! Лучше оставаться неподвижной и по возможности спокойной.

Вдруг Кристи осознала, что вся ее ненависть к этому человеку куда-то испарилась. Она забыла и оскорбление за столом, и первый издевательский поцелуй, и ей нестерпимо захотелось закрыть глаза, прижаться к нему плотнее…

И все же она заставила себя сделать резкое протестующее движение. Холдейн тут же отпустил ее, и она всей грудью вдохнула холодный воздух.

Как это понимать? — недоумевала Кристи. Неужели я ему, приятна.., желанна? Да нет, я, наверное, схожу с ума, вернее, уже потеряла рассудок… Иначе как я могла допустить?..

Тут она заметила, что губы Айвора Холдейна шевелятся. Похоже, он пытался ей что-то объяснить, но слов не было слышно.

Кристи круто повернулась и бросилась к дому. Айвор окликнул ее, но она не обернулась.

Захлопнув за собой дверь, девушка прислонилась к ней спиной, не в силах поверить в то, что только что произошло.

Должно быть, все это лишь плод ее фантазии. Она ощупывала свое лицо и тело, как будто пытаясь отогнать и сокрушить лавиной нахлынувшие чувства, и постепенно они стали притупляться.

Если теперь закрыть глаза и постараться припомнить… Ну, уж нет! Она не настолько глупа. Лучше уж представить его первый, яростный, грубый поцелуй, чем то, что за этим последовало. Ах, какое она испытала блаженство! Как будто бы он подарил ей рай на земле. Но почему же она тогда не захотела приблизиться, прижаться к его груди?

Что с ней происходит? Может быть, она сошла с ума? Все-таки надо было… Нет!

Но все ее тело затрепетало при воспоминании о крепком и нежном объятии, которое она только что испытала.

Послышался телефонный звонок, но у Кристи не было сил подойти и взять трубку.

Телефон продолжал трезвонить, но власть Айвора Холдейна над ее чувствами была такова, что все остальное отступало на задний план.

Наконец звонки прекратились. Кристи вздрогнула и очнулась.

Может быть, это на самом деле ненависть, но, поскольку ей незнакомо это чувство, она приняла его за другое?..

Ее обжигало, почти уничтожало осознание своей зависимости от этого человека. И ведь он тоже понял это, он ушел победителем! Она успела прочесть в его глазах торжество и догадывалась, что он поверил в свою власть над ней даже раньше, чем она сама, еще считавшая в тот миг, что ненавидит в нем обидчика.

Это же совсем не мой тип, уговаривала себя Кристи. К тому же я сразу его невзлюбила, даже еще не зная, что это племянник Юджина Айшема. Даже прежде, чем Холдейн…

Да, но потом он меня поцеловал…

В конце концов девушке удалось убедить себя, что грубую попытку унизить ее она по наивности и по ошибке приняла за нежность и подлинную страсть — отсюда и чувство физического влечения к Айвору Холдейну.

Раскаяние в ужасной ошибке стоило Кристи мучительной бессонной ночи, но рано утром она все же заставила себя встать с постели и включиться в обыденный распорядок воскресного дня.

Сначала девушка планировала провести этот день дома за книгой, но потом решила, что лучше совершить быструю двухкилометровую прогулку или пробежку, чтобы восстановить силы и бодрость духа.

Но прежде всего Кристи встала под ледяной душ, убеждая себя, что делает это, чтобы встряхнуться. Даже в мыслях она отказывалась признать, что на самом деле желает наказать свое слабое тело, предавшее ее вчера.

Стояли теплые, ласковые, весенние дни, и она надела тенниску, шорты и кроссовки.

Кристи еще не успела как следует загореть, да к тому же после бессонной ночи ее щеки покрывала бледность, но нежный матовый тон ее кожи был неотразимо привлекательным и бежала она красиво, как настоящая легкоатлетка. На нее оглядывались, а водители машин замедляли скорость…

На обратном пути она купила газеты. Завтракать в маленьком уютном дворике теплым воскресным утром, просматривая свежие новости, было для Кристи излюбленным времяпрепровождением. Но теперь, хотя сияло солнце и пахло чудесной свежестью, ничто не могло доставить ей радость и вернуть покой.

Она сделала глоток своего любимого апельсинового сока, и сердце ее вдруг снова бешено заколотилось.

Тот первый, издевательский поцелуй… Холдейн смотрел на нее как зверь… Да, а потом другой поцелуй, — такой теплый, нежный.

Надо выпить кофе… Но рука Кристи задрожала, и чашка так и осталась нетронутой.

Зазвонил телефон, и она заставила себя снять трубку.

— Дорин? Да, я слушаю. Прости, мне следовало вчера самой позвонить тебе.

— А я до тебя не дозвонилась. Кристи, даю тебе честное слово: я не имела понятия, что Холдейн состоит в родстве с Юджином Айшемом. Грег говорит, что я должна попросить у тебя прощения, но я не понимаю, как мог Айвор на основании моих слов сделать вывод, будто ты преследуешь его дядю. После твоего ухода они с моим мужем долго беседовали, и Грег пытался втолковать Холдейну, какой у Юджина тяжелый характер… Пожалуйста, примирись с Айвором! Ведь Грег окажется в очень трудном положении, если между его штатным сотрудником и одним из лучших клиентов возникнет конфликт. Он одинаково дорожит вами обоими.

Что она хочет сказать? — промелькнуло в голове у Кристи. Что я должна принять не только извинения Айвора Холдейна, но и его самого?

— Грег, конечно, не мог оспаривать тот факт, что коттедж нуждается в ремонте… продолжала тараторить Дорин. — Мне вообще кажется, — добавила она, словно догадавшись, о чем думает Кристи, — что у Айвора до вчерашнего дня не было никаких сведений о дяде, так что вполне естественно, что, когда мы начали жаловаться, какой тот ужасный, он возмутился. Ведь со своим братом, отцом Айвора, Юджин много лет был в ссоре, и вряд ли дядя и племянник часто виделись…

Когда она наконец закончила разговор и положила трубку, Кристи задумалась.

Теперь Дорин по-другому заговорила. Вчера она меня поддерживала, а теперь готова согласиться, что я не выполняю своих обязанностей по поддержанию коттеджа в надлежащем состоянии. Она, конечно, не сказала об этом впрямую и внешне как будто бы продолжает оставаться на моей стороне, но за ее словами явно ощутим именно такой подтекст.