Юлия Шилова - Охота на мужа-2, или Осторожно: Разочарованная женщина:

Обо мне говорили как о неодушевленном предмете. Я тупо смотрела перед собой, пытаясь хоть немного понять обстоятельства, в которые мне довелось попасть…

…Красивый зал. Множество гостей. Несколько сдвинутых столов, уставленных различными яствами. Торт, стоявший прямо по центру, потрясающий любое, даже самое изощренное воображение… И конечно же, именинник, при виде которого я издала пронзительный крик и бросилась прочь. Мой похититель вцепился в меня мертвой хваткой и со словами: «Сделай свою физиономию приветливее» – потащил меня к чудовищу, ласково называемому сыночком.

Я нисколько не преувеличила, когда мысленно назвала молодого человека чудовищем. Это был жуткий урод неопределенного пола и возраста, за безобразной головой которого виднелся ужасающий горб, превышающий размеры этой головы.

Совершенно не правильное лицо с перекошенной заячьей губой… Не правильный нос, свернутый набок, не правильное тело.., словно матушка-природа решила посмеяться и собрала все самые изощренные отклонения и ошибки в одном человеческом теле. Наверно, такие люди рождаются крайне редко и по всей вероятности долго не живут. Я где-то читала, что только одних внешних уродств не бывает: если человек уродлив внешне, то он обязательно изуродован внутренне.

Я с ужасом взглянула на его протянутые руки, длина которых явно не соответствовала его короткому телу, и прошептала:

– Бог мой, сделай так, чтобы все это мне только снилось…

– Это Лещик. А это Анна. Та самая, по которой ты сходишь с ума. Она настоящая. Можешь пощупать.

Мужчина толкнул меня к так называемому Лешику и расплылся в счастливой улыбке. Предугадать реакцию урода было довольно сложно, потому что на его изувеченном лице напрочь отсутствовала мимика.

– А-н-н-а, – урод пропел мое имя и слегка коснулся моей руки. – Моя Ан-на. Ты и вправду на-стоя-щая?

– Ну, понятное дело, что не игрушечная…

– А где мой па-па те-бя ку-пил?

– Он меня не покупал, но я готова заплатить необходимую сумму для того, чтобы вновь очутиться на свободе.

– Н-е-т, – вновь пропел урод и затряс своей безобразной головой. – Н-е-т. Я хо-чу, что-бы ты жи-ла у ме-ня.

– Но я не могу. У меня есть свой дом, любимый мужчина. В конце концов, у меня есть друзья, работа. Своя жизнь? Я могу подарить тебе фильм с моим участием или футболку с портретом. А может, ты хочешь красивый календарь на следующий год? Там я совсем разная. На море, на сцене, на яхте, в ресторане… Тебе понравится. А еще мы можем стать друзьями. Ты можешь приезжать на все мои премьеры. Я буду присылать тебе пригласительные билеты. Я могу тебе звонить и интересоваться твоими делами. Хочешь, я буду тебе звонить каждый день?!

– Н-е хо-чу.

– Ну тогда через день?

– Н-е-т. Я хо-чу, что-бы ты жи-ла вме-сте со м-н-о-й.

Брезгливо глядя на это чудовище, я стала нервно вытаскивать из волос шпильки и взлохмачивать свою уложенную прическу.

– Я не буду у тебя жить, и никто меня не заставит. Никто, – словно в бреду бормотала я себе под нос и покусывала нижнюю губу до крови. – Никто меня не заставит и никому не подарит…

Иначе я просто пожалуюсь в милицию. Вас всех посадят. Я найму лучших адвокатов и позабочусь о том, чтобы тебя отправили в дурдом, а твоего надалекого папашку на пожизненные нары.

Но меня никто не слушал. Никто. Ни папашка, ни сыночек, ни гости. Ко мне пододвинули старинный стул и посадили рядом с уродом. Заиграла все та же музыка, и заговорили все те же незнакомые люди. Я сидела ни жива ни мертва. Где-то там остался Денис, Светка и люди, принимающие участие в моей судьбе.

Я не знала, что ждет меня впереди, и боялась об этом подумать. Я знала только одно – я попала в сумасшедший дом, именуемый западней, из которой мне будет очень трудно выбраться. Я тупо смотрела на лежащий передо мной кусок торта и жалела о том, что так и не вышла за Дениса замуж.

Сценарий собственной жизни мы пишем сами, и каким боком она к нам повернется, зависит только от нас. Наверно, меня все время удерживал комплекс и страх, что что-то может сложиться не так, и я стану жить точно так же, как живут тысячи российских женщин. Ведь куча моих знакомых замужних женщин в один голос твердят о том, что в молодости их мужья еще подавали какие-то надежды, но со временем так и не смогли их оправдать.

Они стали самыми настоящими потребителями и жили по принципу стрекозы. Когда в лодке двое и один из них не хочет грести, начинает грести второй, иначе лодка может потонуть. Как правило, в семьях гребут женщины… Денис не такой. Он из тех, кто никогда не даст весел женщине, даже если у него будут отказывать руки…

Пытаясь усмирить сердцебиение, я оглядела разгулявшуюся публику и судорожно застучала пальцами по столу.

– У те-бя паль-цы кра-си-вые, – громко пропел урод и уставился на мои ухоженные руки.

Отодвинув свой стул как можно дальше, я немного прищурила глаза, затем положила кусок торта на ладонь и сжала его что было сил…

Я не помню, как очутилась в «своей» комнате.

Господи Боже, если я не ошибаюсь, я прямо посреди торжества свалилась под стол и чуть было не лишилась рассудка. Очнулась только тогда, когда в кои ноздри ударил резкий запах нашатыря. Рядом со мной сидела пожилая женщина и держала меня за руку, пытаясь нащупать пульс. У нее было необычайно доброе лицо. Это настораживало, потому что в этом доме вообще не приходилось рассчитывать на доброту. Когда на моих щеках появился еле уловимый румянец, женщина расплылась в улыбке и мягким голосом сказала, что теперь у меня есть «своя» комната с туалетом и ванной.

Я слабо охнула. Мне стало неимоверно жалко себя. Я, известная актриса, лежу в незнакомой комнате чужого дома, почти неживая оттого, что совсем недавно я была подарена какому-то сумасшедшему уроду его не менее сумасшедшим отцом.

Хотелось зажмурить глаза как можно крепче и громко закричать: «Помогите!» Но я понимала, что в чужом доме мне никто не поможет. И хотя мое сознание было еще спутанным, я все-таки понимала, что сейчас разумнее всего было бы затаиться, разыграть своих похитителей, сделать вид, что я счастлива и довольна, а как только они потеряют бдительность, немедленно бежать. Главное – не паниковать и не пугать себя страшными картинами того, что еще может произойти.

– Тебя как зовут? – ласково спросила сидевшая рядом со мной женщина и откинула прядь волос с моего лба.

– Анна.

– Красивое имя. А меня Елена Михайловна.

Я в этом доме домработница. У тебя проблемы со здоровьем?

– Нет. Х меня проблемы с нервами. Мне кажется, что на моем месте нервы не выдержали бы у любого. Я вообще не понимаю, как еще не отправилась на тот свет, увидев этого урода.

– Ты испугалась Лешика?! Зря, он очень хороший мальчик. Он только с виду такой страшный, а на самом деле очень добрый. Ты к нему привыкнешь, вот увидишь.