Марина Ночина - Время для знакомства с незнакомцем

Закончив с осмотром гардероба, я вернулась в комнату, снова не зная чем себя занять. Как включать эту домашнюю стену — кинотеатр, я не знала, да и просто не люблю смотреть телевизор. Для меня лучшем телевизором всегда были и будут окна. Окно! Взгляд метнулся к тяжелой зелёной шторе, за которым скрывался целый мир. Как выяснилось не просто окно, а раздвижная дверь на огромную террасу. Я прилипла к стеклу, всматриваясь в пейзаж, и мне страшно захотелось выйти на воздух, увидеть всю картину, а не одни вершины деревьев. Но на улице осень, а я в вечернем платье, босиком.

Я точно больная, а в ближайшее время стану ещё и простуженной. Не удержавшись, я всё же вышла на балкон, сразу почувствовав холодное прикосновение осеннего вечера. Я точно слишком долго сплю, но Алекс так меня измотал…

Плюнув на холодок, решила, что пять минут меня не убьют, и облокотилась на деревянные толстые перила покрашенные в серебряный цвет, любуясь видом осеннего парка и поджимая пальцы на замерзших ступнях.

А мне казалось, что парк был меньше, когда меня везли сюда. Наверно, мы просто слишком быстро ехали, и я не смогла сориентироваться. Но, не смотря на это, вид открывался потрясающий. Около километра деревьев, разукрашенных осенним художником в жёлтые, красные, бардовые, местами и зеленые цвета, золотистые тучи, в закатном солнце и горячие ладони, обхватившие мои плечи…

— Не замёрзла, малышка? — всё тот же искушающий шепот и его губы, изучающие мою шею.

— Уже согрелась, — сбивчиво выдыхаю, оборачиваясь к нему. Мои губы тут же оказались в плену его.

— И всё же, ты замёрзла, — констатировал он, утягивая меня с балкона в спальню.

— Ну, если только капельку, — я улыбнулась такой заботе, осматривая своего похитителя. На Алексе идеально сидел один из его многочисленных костюмов, делая его ещё сексуальнее и желаннее.

— Ты великолепна, Саша, — произнёс он, как только занавесил окно, так чтобы не было видно, что происходит внутри и снаружи.

— Ты тоже неплохо смотришься. Мы куда-то собираемся?

— Практически. Сегодня я устраиваю что-то типа бала для богатых и нудных снобов, — Алекс взял меня за руку, ведя к кровати. — И ты будешь меня сопровождать.

— Я? — резко останавливаюсь, не дойдя шага до кровати. Алекс остановился вместе со мной и, видя мою растерянность, улыбнулся и легко толкнул меня на постель, принуждая сесть.

— А почему нет? — лукаво поинтересовался он, опускаясь передо мной на одно колено. Обхватил мою ногу и снова как вчера начал перебирать пальчики. Я опешила.

— Но… Но… У меня даже туфель нет! — выпалила первое, что пришло в голову, все ещё поражаясь его поведением.

— Кто тебе сказал что нет? — Алекс ехидно улыбнулся и словно волшебник, достал из-под кровати коробку, и сам же принялся обувать меня.

— Давай-давай, вставай, — он протянул мне руку, только благодаря которой я и встала. Туфли сидели, как будто я в них родилась и стоили если не пятилетнюю мою зарплату, то свою однокомнатную квартиру мне пришлось бы уменьшить на комнату и жить на кухне. Чёрные туфли — босоножки сделанные на древнегреческий манер отдалённо напоминали сандали. На пятисантиметровом каблуке, кожаными ремешками заключали ногу чуть ниже колена в большие клетки — решётки, а по краю всё это было расшито тонкой серебряной нитью.

— Я же не расплачусь с тобой за эти вещи, — испуганно выдыхаю, крепко вцепившись в руку Алекса.

— И даже думать не смей. Это подарки, — строго отрезал он, но тут же смягчился и улыбнулся. — К тому же я разве не могу побаловать свою даму красивой вещицей?

— Ты всё ещё хочешь, чтобы я сопровождала тебя? — делаю пару неуверенных шагов, но туфли, словно продолжения моих ног. Я даже не чувствую, что на каблуках.

— Помнишь, на что ты согласилась ночью? — спросил Алекс, обнимая меня сзади за талию.

Я в момент вспыхнула, краснея при воспоминаниях о ночи и если честно, то я совершенно не помнила, с чем соглашалась, на тот момент мне было всё равно, а сейчас… пауза затягивалась, а я всё так же пыталась мучительно вспомнить.

— Понятно, — усмехнулся Александр, потеревшись о моё плечо чуть колючей щекой и я забыла, чего он спрашивал минуту назад. — Тогда я напомню. Ты согласилась быть моей, чего бы я не пожелал.

— Правда? — удивленно переспрашиваю.

— Ты сомневаешься в моей искренности, малыш? — его губы коснулись плеча, а правая рука скользнула в вырез платья на животе и я поняла, что готова отдать ему не только себя, но и заложить душу, если он попросит.

— Нет, но…

— Но ты не доверяешь и не понимаешь. Я бы тоже на твоём месте не верил сам себе, — закончил за меня Алекс — Но…

— Но у меня нет другого выбора, — теперь за него закончила уже я.

— Я рад, что мы друг друга поняли, — он чмокнул меня в макушку и снова нырнул под кровать, возвращаясь ко мне с очередной коробкой. Интересно, а если я там тоже пороюсь, не отыщу ли для себя Ламбаржини?

На этот раз коробочка была совсем небольшой, из чёрного бархата, и я даже представить себе не позволила, что может в ней находиться.

— Моя леди должна блистать, — с подленькой улыбочкой сообщил Александр и потянул бархатную крышку вверх. Я зажмурила глаза, мысленно твердя себе, что если я не вижу, то этого нет.

— Саш, открой глаза, хочешь ты того или нет, но и это тоже мой тебе подарок.

— Извиняешься, да? — злобно спрашиваю, приоткрывая правый глаз, и чуть не падаю, ослепленная звездным небом бриллиантов рассыпавшихся по черноте бархата. — Не надо мне таких подарком.

— Ты согласилась малыш. Дважды согласилась быть моей. И теперь, расслабься и получай удовольствие, — как-то сердито сказал Алекс, и мне не оставалась ничего, кроме как подчинится его воле.

В итоге мою шею обвил тонкий ошейник — колье, с которого платиновой нитью ровно в разрез платья опустился бриллиант с лесной орех. На ушах красовались точно такие же драгоценные слезы — нити длиною сантиметра три, заканчивающиеся бриллиантом поменьше, где-то с горошину. А левое запястье обхватил широкий платиновый браслет, целиком инкрустированный мелкими бриллиантинами и пятью нитями, каждая из которых заканчивалась крошечным звенящим серебряным колокольчиком, спускающихся да середины ладони.

— Вот теперь, малыш, ты готова, — заворожено выдохнул мой соблазнительный похититель, смотря на меня.

— Я что так плохо выгляжу? — почему-то стушевалась я, мелко пятясь от него.

В глазах моего похитителя вспыхнули искры ничем не уступавшие блеску бриллиантов.

— Ты божественна, Александра, — с придыханием произнёс он и, поймав мою ладонь, переплёл наши пальцы и потянул за собой в неизвестность.

И снова был коридор с самовключающимися лампами, в котором я поинтересовалась — и не лень ему по несколько раз в день совершать такие длительные прогулки до спальни. Он ответил, что ему нравится уединённость и, что его никто не тревожит, ведь без его разрешения, по этому коридору просто невозможно пройти.