Коллектив авторов - Сборник коротких эротических рассказов

— А… можно мне его потрогать? — спросила Катя.

Мне, честно говоря, уже не очень-то хотелось чего-либо подобного, точнее — совсем не хотелось. Но обижать сестру, подарившую мне такие счастливые моменты, тоже не хотелось. Да и страх перед возвращением родителей прошел так же стремительно, как и накатил. Времени только полдевятого! Да они раньше двенадцати ночи не вернутся ни за что!

— Потрогай, — сказал я, раздвигая ноги.

Член повис между моих ляжек маленькой сосисочкой. Катька взяла его осторожно двумя пальчиками и приподняла. Ее взору открылись мои слегка покрытые редкими волосиками яички.

— А это что такое? — спросила Катька с интересом первооткрывателя.

— Это яйца, — немного грубовато ответил я. — В них и вырабатывается та жидкость, что лилась на тебя из члена.

— А зачем? — сверкнула глазками Катя.

Ну, не знаю вот, почему не захотел я рассказывать ей про то, откуда берутся дети. Почему-то неприятна была мне эта тема в тот момент. Может, потому что я как раз и боялся беременности Катьки? Короче говоря, я отговорился незнанием.

Впрочем, Катя, похоже, уже забыла о своем вопросе, потому что член мой в ее руке снова стал расти. Я устроился поудобней и сказал Катьке…

— Води рукой вот так! — и показал ей, как именно нужно «обихаживать» мой член, а попросту говоря, «дрочить».

Катька не очень умело, но старательно взялась за дело. Я вновь был наверху блаженства! Рука моя сама собой, непроизвольно, потянулась в Катькину промежность и легла на ее бугорок со щелью. Сестра тут же слегка раздвинула ноги, и моя ладонь сразу очутилась во влажной сердцевине девчоночьего органа. Я даже пару раз провел там вверх-вниз, и этого оказалось достаточно, чтобы я снова кончил. Катька не среагировала сразу, а я почему-то промолчал, не предупредив ее, и струйка спермы, гораздо слабее предыдущего потока, брызнула ей на руку.

Катя поднесла руку к самым глазам, рассматривая мутные капли, а потом многозначительно произнесла…

— А я, кажется, знаю, зачем эта жидкость! Из нее ребенок заводится!

Ого, как оказывается много знала девятилетняя пигалица!

— Для этого она должна попасть внутрь женщины, — недовольно буркнул я, но, опомнившись, вновь прикинувшись дурачком, добавил… — Наверное…

Катька пальцем другой руки подцепила каплю спермы и, направив этот палец к своей щелочке, про-говорила…

— Сейчас мы это проверим!

Меня чуть «кондрашка» не хватила!

— Не вздумай! — заверещал я, хватая тряпку, все еще лежащую здесь, и вытирая Катькину руку и палец.

— Я же пошутила! — засмеялась сестренка. — Что я, дура что ли?

А ведь я так и не понял тогда, шутила она или нет, знала что-то об этом или случайно «дотумкала»!

Вот таким был мой «первый опыт».

— Но это же было просто детскими шалостями! — наконец не выдержала я, хотя уже чувствовала, как все стало уже просто мокрым между ног, а мой клитор требовал немедленной ласки.

— В тот год да, — кивнул головой папа.

— А дальше?

— А дальше — Катька заболела. У нее был гнойный аппендицит — перитонит, слышала?

Я не слышала такого слова, но все же кивнула утвердительно. А папа, как бы случайно положив свою руку мне в промежность, продолжал…

— Она лежала в больнице месяц, если не больше. Да и потом, когда выписалась, ни о каких подобных играх речь идти уже не могла. Во-первых, Катьке было просто больно — шов на животе был огромным, — а во-вторых, родители окружили ее тройной заботой. Никаких одиночных походов в гости и прочих вольностей уже не было как минимум полгода. А нам этого времени вполне хватило, чтобы чуть-чуть повзрослеть, отвыкнуть от былых откровенностей… Короче говоря, мы снова стали обычными братом и сестрой, не вспоминая даже намеками о былых забавах…

Но мы продолжали искренне дружить. И когда я приехал домой на каникулы после первого курса института, мама предложила нам с Катькой поехать на лето на Волгу, к тете Вале — папиной тетке. Поехать одним, потому что ни у мамы, ни у отца летнего отпуска в тот год не было. Надо ли говорить, как мы радовались! Первый раз — одним, без родительской опеки! Особенно этому радовалась Катька… я-то уже годик хлебнул «вольной жизни», а она только перешла в девятый класс.

Тетя Валя — ты должна о ней помнить, я рассказывал — жила тогда в Тольятти, у самой Волги. Чудесное место для отдыха! У нее была маленькая дачка, скорее — просто сарай при огороде, куда и поселила нас тетя Валя. В этой хибарке была односпальная кровать, тахта и стол с одним стулом. А что нам было надо еще? Зато мы были предоставлены сами себе! Тетя Валя приходила днем полить огород, мы тоже пару раз в день ее наведывали, зато остальное время было нашим! Мы купались, загорали на Волге, объедались мороженым, развлекались на аттракционах, ходили в кино и на концерты! Но однажды…

Короче, Катя спала, естественно, на кровати, а я — на тахте. Обычно мы просыпались рано, чтобы бежать сразу на пляж, а тут после какого-то позднего концерта, проснулись довольно поздно. Я еще валялся в постели, не в силах расстаться с остатками сна, а Катька уже вскочила и решила переодеться в купальник, не дожидаясь, пока я выйду.

— Отвернись, — только сказала она. Но я, в ленной полудреме, не успел перевернуться на другой бок, как сестренка уже расстегнула лифчик.

Сон слетел в меня в то же мгновение! Из-под Катькиного лифчика выкатились такие два прелестных полушария! Небольшие, но такие налитые, упругие даже на вид! И венчали их два розовых, четко выделяющихся соска!

Я смотрел на эти грудки, позабыв обо всем. Катька это сразу же заметила. Но вместо того, чтобы за-верещать и закрыться, она вдруг бросилась на меня и стала шутливо, несильно, хлестать меня по щекам лифчиком.

— Ах ты бесстыдник! Ах ты наглец! — говорила она, почти взобравшись на меня верхом, а голые ее грудки мотались перед самым моим носом! Не мотались даже, а лишь слегка подрагивали, потому что были так девственно-упруги.

Я не смог больше сдерживаться — я коснулся одной из них рукой. Член мой сразу подскочил в плавках. А поскольку Катька сидела почти на моем животе, то даже сквозь тонкое одеяло почувствовала его реакцию. Я понял это, увидев, как вспыхнули сразу Катькины щеки. Но она сделала вид, что ничего не почувствовала.

— Как тебе не стыдно трогать мою грудь! — воскликнула она деланно-театральным тоном. — Тебе она что ли нравится?!

— О да! — поддержал я шутливый тон сестры. — Она божественна!

— А вторая? — игриво спросила Катька.

Я протянул руку ко второй ее грудке и уже более спокойно, не боясь отпора, обследовал ее нежными прикосновениями. Я успел заметить, что розовый сосок сразу напрягся и стал твердым, как уменьшенная копия моего члена. Я погладил уже сам сосок. Катька как-то сразу засопела и уже без шуток в голосе спросила…