Роузи Кукла - С милой рай и в шалаше

Да хватит уже, полгода прошло! И я, можно сказать, забывать уже стала. А ведь я женщина! Да и хочется уже очень, вот, и потом, я устала сама все время, одна и одна…. А как же семья, дети, дом? Как без мужчины все это, никак! Вот и ищу, надеюсь и жду от него снова….

Так! Снова… Опять, сломя голову и за ним… Так? Но ведь так уже было, было и что?

Скажи спасибо, что закончилось так, а то бы еще на руках малыш…

…Тише… тише! Ну не надо, прошу, умоляю… Мне больно от всего того, что было…

Что, вспомнила свой последний секс?

…А что? Уже и вспомнить нельзя?

Я удивляюсь тебе. И как это ты вспомнила, это когда же было, какого месяца, а может быть года?

…Так, стой, стой… Приехали, кажется… А насчет последнего раза….

— Ну вот и приехали! Ну как?

— Класно! Молодец Вальдемарчик!

— А Вас Вальдемаром оказывается звать? Простите, я не знала. — Говорю, вылезая из машины и с сожалением покидая уютную, полуинтимную обстановку.

— Теперь вот… и где же мы будем? — На полуслове двусмысленно обрывает Милка и тут же заливается веселым смехом.

Ну вот же она, какая бесцеремонная! Это надо же, как она так умеет намекать?

— А вот там! На пятнадцатом этаже, видишь скалку?

— Неужели тебя уже ждет баба в халате со скалкой? Что–то в таких замках, тут ни то, что бабы нормальной, тут и скалки нормальной не увидишь! Дворцы! Живут же люди! И за какие такие заслуги?

— Не заслуги, а грехи! Я правильно, Коля, говорю?

Внизу с нами здоровается консьержка, подозрительно разглядывая нас с Милкой. Ну и смотри, ну и завидуй! И уже перед самым лифтом ко мне поворачивается Милка и тихо только мне:

— Ты рядом не липни, своего кадри, а мне дай с ним оторваться — И кивком головы показывает, подтверждая свои права на Вальдемара.

А я и рада! И уже в лифте смущаясь, все время радостно ему улыбаюсь, Коленьке своему. Он красив! Ну, он не просто, он такой милый, он…И все время ловлю его отражение в зеркале лифта.

Тихо топчемся перед дверью, а затем входим в квартиру пересмешника…

— Ой, не могу! Ну что ты придумала, Милка? Какой еще подиум? Какой? Что? На столе? Ой, не могу, ой! Ну еще что–то придумай, скажи… Что, что? Подиум в линжерии, это что же, в нижнем белье?

Милка, мало того что она выпила прилично, так я вижу что она и в ударе особенном сегодня. Не часто так с ней бывает, чтобы она вышивала на столе, как на подиуме. Правда, бывало как–то однажды, но вот так, в белье? Это что–то новенькое у нее…

— Что? Что ты? Я? Нет, нет! Я не буду, давай сама… — Это я ей.

А она уже начала… Ну вот же как у нее так все складно и сексуально…

Милка, танцуя под музыку, начинает медленно раздеваться…Думала, что она шутит насчет подиума, так нет же, всерьез все.

Я к ней, и начинается наш с ней очередной поединок. И пока я ее сдерживаю, прошу ребят не мешать и, если можно, то выйти, они встают. Милка пытается вырываться, но я ее крепко удерживаю. Ребята выходят на кухню на перекур. И пока они там, я с ней начинаю очередную канитель.

Вы когда–нибудь пробовали пьяного уговорить? А если это не просто пьяный человек, а женщина пьяная? Можете себе представить, что мне приходится выслушивать в свой адрес?

Что я — б…… ну, это и так понятно, это цветочки! Что я ей не даю спокойно жить, тут она права, и что я все время ей завидую, ну, это все не верно, по большей части — вранье самое настоящее! Что она решила со мной больше не жить вместе в одной квартире, ну, это всегда она так, как напьется. И все потом в претензиях, не к себе конечно, а ко мне, и все в том же духе обо мне… Это все я уже слышала не раз, только в разных местах, где хоть и редко, а она напивается. И мне становится вдруг так обидно!

Ведь я из–за нее теряю, можно сказать, самые драгоценные минуты своей жизни и вместо того, чтобы оставаться с ним, я вынуждена возится с ней! И после ее очередной тирады по поводу моего прошлого, что я с кем попало, я вскипаю:

— Дура! А пошла бы ты ….! — И бросаю ее.

Она не ожидала такой реакции от меня, валится на диван, так как я ее фактически держала руками, она заваливается, поворачивается, комкая платье, и удивленно мне:

— Ты что? Ты меня бросаешь? Зачем?

Я уже не могу всего этого слышать.

— Ты мне надоела! Живи, как хочешь, но сама! Сама, понятно! Меня не трогай! Все! Делай что хочешь!

— Ты, правда, так решила? Это что же твое решение окончательно?

— Да! Делай что хочешь, только не лезь больше в мою личную жизнь! — Сказала и самой так стало легко.

Все! Больше не хочу ни слышать, ни видеть ее пьяной физиономии. Пусть делает, что хочет. А сейчас я… Да, а что я?

Тьфу ты! Она окончательно вывела меня из себя и к тому же начала хныкать. Что она там бормочет насчет меня? Ах, это опять я виновата, что я такая коварная, что сама забеременела….

Нет, нет, все, не могу, не хочу! Пусть плачет, воет! Испортила мне настроение, вечер с парнем таким хорошим! Он же ведь что обо мне слышит? И может подумать еще, что я…., так она говорит про меня… Нет, все, ухожу!

И от того, что она меня вынуждает так поступать и от того, что у меня все разваливается сегодня из того, о чем мечтала, на что надеялась, я ругаясь, разворачиваюсь и иду к двери. Так, закрыто. Ну и что? Да! А ключ? Пока, не особенно думая, начинаю надевать плащ, искать шляпку.

Вот ее именно мне и становится жалко. Может эта шляпка — это моя самая ценная вещь потом на всю оставшуюся жизнь! Потому что не будь этой шляпки, то я как–то бы вышла, бросая ее. Но тут, вот так уйти, бросая все и его…Жалко мне стало всего… Жалко себя, и я, можно сказать, только из–за шляпки…

— Вы куда? — Тревожно Коля. — Останьтесь, прошу Вас!

— Нет, я пойду. А Вы не видели моей шляпки? — Спрашиваю, почему–то не обращая внимания на его просьбу.

— Прошу Вас останьтесь…

— Нет, Коленька, я пойду! Завтра рано вставать и на работу… — Почему–то говорю, неуверенно, как оправдываясь.

— Прошу тебя, милая Раечка, не уходи, останься…

— А ты что, правда, этого хочешь?

— Да! Очень?

Неожиданно из–за спины пьяный голос Милки:

— Ну вот! Я же говорила, она хочет! Ты слышишь Колька! Давай бери ее! Бери ее, она девка хоть и вредная, но хорошая!

— Хорошая? А кто мне только что гадости наговорил? — Это я ей.

— Я? Но я же любя! Я же люблю тебя, Раечка моя… — Начинает ко мне липнуть.

— Так снова? Опять?

— Нет, Раечка, Вам просто надо остаться с нами! — Подключается Вальдемар. — А за Милой я сам присмотрю, как за милой!

— Что, правда? — Тут же трезвеет Милка.

— А что не так? Ты не согласна?

— Я? Нет! То есть, я да! Вернее я… Так, а ну, повтори еще раз, как ты сказал насчет меня, как ты назвал, милой? Это что же, ты кого имел в виду: ее или меня?

Мы начинаем смеяться, а она, все еще не понимая, стоит, смешно хлопая глазами, и все спрашивает, кого имел в виду Вальдемар, меня или …