Кэтрин Куксон - Околдованные любовью

— Мне нравится и то и другое, но разнообразие не помешает, верно? — заметил он и махнул рукой.

Рассмеявшись, женщина заторопилась из комнаты: вылинявшая юбка резко заколыхалась на ее крутых бедрах. Когда за ней закрылась дверь в дальнем конце комнаты, Саймон подсел к постели старика.

— Как себя чувствуешь?

— Иногда совсем туго бывает, — признался тот и снова откинулся на подушки.

— Боль стала сильнее?

— Не скажу, чтобы уж очень, но она никогда не давала мне передышки, — слабо улыбнулся в усы Уильям.

— Возможно, скоро удастся заполучить бутылочку настоящего зелья. Парни, похоже, снова ходят в море.

— О, было бы неплохо. Совсем неплохо.

— Нет ничего лучше настоящей выпивки. Странно только, что ее теперь приходится привозить из далеких краев.

— Если задуматься, это на самом деле смешно и странно. Но если взять бренди, то он и должен быть привозной.

— Ну да, мне ли не помнить, какая это отличная штука. Несколько ночей я спал, как младенец.

— Знаешь, Саймон… — Старик повернулся и многозначительно продолжил: — Замечательная вещь — сон. Это лучшее, чем нас наградил Бог. Может быть, таким образом творец готовит нас к смерти — вечному сну.

— Да, Уильям, пожалуй, ты прав. А, ну вот и ты, — постарался улыбнуться мужчина вошедшей с кувшином Энни Троттер. — Отдохни, ты, я вижу очень спешила.

— Все бы тебе шутить, Саймон. Я уже не та, что раньше. Забираться под дом быстро не выходит. Туда обычно лазит Тилли.

— Кстати, где она?

— Где ж ей быть? Возится с деревьями. Она постоянно обрезает ветки. Могу побиться об заклад, во всем графстве не найдется места, где так следят за лесом, как здесь. Хорошо, хоть мистер Марк не возражает, что этим занимается девчонка. Но и ей надо отдать должное. Свою работу делает не хуже мужчины. И для леса нет вреда, она замазывает смолой каждое место спила.

— А я все беспокоюсь.

— О чем? — перевел взгляд на Уильяма Саймон.

— О ней, о Тилли. Ей уже шестнадцатый год, пора определяться на службу, вместо того чтобы носиться по округе, словно жеребенок. Не удивлюсь, если она и брюки вздумает носить.

— Ну нет, думаю, волноваться не стоит. Тилли не наделает глупостей, у нее есть голова на плечах.

— Знаю, Саймон, все это я знаю. Беда в том, что умна она очень. Не поверишь, но она читает и пишет не хуже священника.

— А еще танцует.

— Танцует? — Пораженный Саймон круто повернулся к Энни, которая как раз в этот момент протягивала ему кружку пива на травах.

— Да, ты же не знаешь последнюю новость. Это все жена священника, мисс Росс.

— Жена священника, — скривился Саймон.

— Я же тебе и говорю. Она, наверное, посчитала, что Тилли не помешают некоторые достоинства воспитанной леди или что-то в этом роде. И что же она придумала? Учить Тилли танцевать. Привозит ее к себе в дом, играет на спинете, потом они спускаются в подвал и там она показывает Тилли, как танцевать, этот… как его, ману… нет, минуэт. Так-то!

— Мисс Росс, жена священника, придумала такое! — Саймон весь расплылся в улыбке.

— Саймон, только никому ни слова. Если кто-нибудь об этом узнает, бедняжке не поздоровится. Будь на ее месте кто-то другой, они могли бы плясать сколько душе угодно, хоть до упаду. Но она — жена священника, хотя поговаривают, что из нее такая же жена священника, как из меня хозяйка поместья. — Энни захохотала, сложив руки под бурно колышущейся грудью. — Ты видел ее? — спросила женщина, наконец успокоившись и вытирая слезы.

— А как же. Каждое воскресенье она в церкви на передней скамье. И хочу сказать, что уже много лет там не сидела такая миловидная женщина.

— Она и вправду хорошенькая?

Саймон склонил голову набок и на минуту задумался.

— Пожалуй, она даже больше чем хорошенькая, хотя и красивой ее не назовешь. Есть в ней какая-то необыкновенная живость… да, именно живость. И вот что интересно, — качая указательным пальцем, продолжил мужчина, — они с Тилли в этом похожи.

— Они похожи? Наша Тилли и жена священника? Не может быть, — заметил из своего угла Уильям.

— Да, Уильям, — повернулся к старику Саймон. — Это действительно так. Мне трудно подобрать слова, но это что-то яркое и сияющее, одним словом, она полна жизни.

— Ну-ну, — покачал головой Уильям, — если она такая, как ты расписываешь, зачем, интересно, ей надо было выходить замуж за священника?

— Не знаю, Уильям, как и что, но преподобному Россу с прежней женой скучать не приходилось. По-моему, от нее и дьяволу бы стало тошно. Однако, признаюсь, я не раз задумывался, не перемудрил ли он и на этот раз. Как я слышал, она не из простой семьи. Да, совсем не из простой. Кто-то из ее родственников служит при дворе нашей молодой королевы, причем занимает там далеко не последнее место. Мне рассказывали, что много лет назад их семьи жили по соседству в Дорсете.

Преподобный Росс был самым младшим из семи братьев в семье, его и отправили служить Богу. Но как бы то ни было, с ней наш священник стал совсем другим человеком. В нем теперь куда больше любви к ближнему. Вы понимаете, о чем я. И вот еще что. Когда он читает проповедь, жена не сводит с него глаз, я наблюдал за ней. А он никогда не смотрит на нее. Не смеет… Думаю, он влюблен. — Саймон рассмеялся, откинув голову, но в смехе его чувствовалось легкое смущение.

Энни смотрела на него без тени улыбки.

— Уж никак не думала, что Тилли увлекут танцы. Мне казалось, ее интересует только рубка и пилка дров. Хочу заметить, это выходит у нее лучше, чем когда-то у меня. Тилли перекопала участок не хуже Уильяма. Она всегда вела себя как мальчишка, и тянуло ее больше к мужской работе. Признаюсь, это меня беспокоило, но ее занятия танцами меня совсем с толку сбили.

— Она же девочка, Энни. — Тон Саймона тоже стал серьезным. — А сейчас она превращается в девушку, и, должен сказать, очень хорошенькую.

— Что-то я сомневаюсь. У нее никакой фигуры. Пора бы и округлиться, ей уже шестнадцатый год. А ты только взгляни на нее: прямая, как тростинка.

— Всему свое время, да и парням некоторым по душе худые, — улыбнулся Саймон.

— Что-то я таких не встречала, — озабоченно покачала головой Энни. — Кто станет покупать корову, у которой все ребра наружу, если рядом полно сытых и гладких.

— Она не корова, и ни к чему такие сравнения, Энни Троттер!

— А ты, Уильям Троттер, не повышай на меня голос, иначе пожалеешь, — не осталась в долгу Энни.

— Я поставлю тебя на место, нечего язык распускать. — Она задорно тряхнула головой, а потом повернулась к Саймону и подмигнула ему. — А вот и Тилли спускается с холма, — объявила Энни, бросив взгляд в окно.

Саймон пригнулся и посмотрел в маленькое окошко в сторону угольной насыпи: с холма, как козочка, вприпрыжку спускалась молоденькая девушка. Внезапно она остановилась: ей навстречу из-за кустов вышел молодой человек.