Мишелль Мэдов - Воспоминания

Звонок озвучил конец первого урока, и единственное, о чем я могла думать, это выйти из класса и попытаться собраться с мыслями. Лучше всего было бы выбросить Дрю из головы, но это было невозможно, когда я чувствовала исходящую от него энергию, не могла я игнорировать его присутствие, когда он собирал книги рядом со мной. Мое сердце издавало миллион ударов в секунду, когда я бросилась к двери, радуясь, когда оказалась в шумной толпе студентов, идущих по коридорам на следующий урок.

— Лиззи! — позвала меня Челси, и я остановилась. — Подожди!

Мы обе направлялись в языковое крыло, следующим уроком у меня был французский, а у нее испанский, но, очевидно, я настолько была поглощена мыслями о Дрю, что забыла подождать ее на выходе из класса. Она шла ко мне, прижимая книги к груди.

— Насколько горяч Дрю? — спросила она, ее глаза светились энтузиазмом.

Я кивнула и слабо улыбнулась, надеясь, что она продолжит разговор, и мне не придется отвечать. Я все еще пыталась выяснить, почему он кажется мне знакомым, и последнее, что мне сейчас нужно, чтобы Челси подумала, что я им заинтересовалась.

Она наклонилась ближе и зашептала. — Он переехал сюда на прошлой неделе из Манхэттена, — сказала она, оглядываясь, чтобы убедиться, что нас никто не подслушивает. — Он жил на Круглом Озере. Я слышала, как несколько человек обсуждали его сегодня утром, перед твоим приходом.

Я подняла брови в знак удивления. Самые большие, самые лучшие дома в Манхэттене были на Круглом Озере — люди, живущие там, были настолько богаты, что им не нужно было работать.

— Зачем он переехал сюда? — Поинтересовалась я, зачем кому-то переезжать с Манхеттена в Пембрук. И судя по настроению Дрю его это тоже не радовало.

— Я не знаю, — ответила она и ее глаза расширились от волнения. — Но я собираюсь это выяснить.

— Ты это сделаешь. — Рассмеялась я, делая все возможное чтобы притвориться что мне все равно не смотря на то что я не могла перестать думать о Дрю даже после ухода из класса. — Но у меня есть некоторые дела. Встретимся в столовой за обедом?

Она ухмыльнулась и остановилась перед классом испанского. — Звучит не плохо, — сказала она внимательно глядя на меня. — Я сообщу тебе если что-то обнаружу.

Когда я вошла в класс по французскому, первым кого я увидела был Дрю.

Он мне не показался тем, кто всегда на первом ряду — типичным учительским любимчиком, который поднимает руку после каждого вопроса, чтобы продемонстрировать знание материала — но вот он здесь впереди и в центре.

Он облокотился на спинку кресла, не пытаясь ни с кем заговорить.

Мы встретились взглядами, когда я вошла. Я остановилась у двери, размышляя, что произойдет, если я сяду рядом с ним. Однако, выражение его лица за секунду омрачилось раздражением, и он опустил взгляд на парту, заставив меня задуматься, почему именно эта мысль сразу пришла мне в голову.

— Лиз! — позвал меня Джереми с конца класса, прерывая мои размышления. Я увидела его, машущего мне, и пошла к нему, радуясь что выбрал места в конце класса.

— Миссис Эванс подписала места, — сказал он, пока я пробиралась через многочисленные ряды столов. — Это значит, что ты будешь сидеть там. — Он показал на первый ряд.

Я подошла к свободному столу рядом с ним, с широко раскрытыми глазами, надеясь, что он пошутил.

— Правда? — Спросила я, глядя со страхом на первый ряд.

Выражение лица Дрю, когда он увидел меня, входящую в класс, ясно дало мне понять, что он не хочет, чтобы я сидела где-нибудь рядом с ним, и последнее, что мне было надо, что мне будет сложно сосредоточиться в течении еще одного урока рядом с ним.

— Правда. — Джереми засмеялся, показывая на листок бумаги на его столе с надписью Джереми Уильямс, сделанную черным маркером.

— Отлично. — я посмотрела на первый ряд с беспокойством. — Теперь я буду вынуждена принимать участие.

Я поплелась вперед в поисках своего места, мой взгляд переместился на Дрю, сидящего спиной ко мне, и затем на стол слева. Эндрю Кармайкл, Элизабет Девенпорт. Нас рассадили по алфавиту, так что я не должна была удивляться, что мое место рядом с его.

Неуверенная, должна ли я поздороваться, я вытащила свою тетрадь, открыла на первой странице и написала «Продвинутые уроки французского» наверху, чтобы остановить себя от наблюдения за ним. Моя рука начала дрожать и я сконцентрировалась на ее остановке, не желая, чтобы он думал, что я заметила его больше, чем остальные студенты в классе.

— Этот курс будет несложным, — прервал он молчание.

Интонация оказалась неожиданно тёплой.

Я посмотрела на него, чтобы удостовериться, что он разговаривает со мной, удивленная тем, что он не только действительно делал это, но еще и наклонился вперед, словно был заинтересован в ответе.

— Может быть, — сказала я, пытаясь придумать продолжение разговора. — Наверное, в твоей старой школе была хорошая программа?

Он засмеялся, снова откидываясь на стуле.

— Можно и так сказать.

Я наклонила голову в замешательстве, гадая, была ли я должна понять, что он имел ввиду, но Миссис Эванс вошла в класс и поприветствовала нас на французском до того, как я смогла спросить.

Все замолчали, когда она выдавала книгу, которую мы должны были читать в этом семестре и начала объяснять программу. Нам разрешалось говорить только на французском в классе, и я поняла только половину того, что она сказала — часть из-за того, что не поняла, и часть из-за того, что была занята стараясь вести себя словно присутствие Дрю на меня не влияет. Я копировала все, что она писала на доске, притворяясь будто все понимаю, думая, что она не вызовет меня, если я буду выглядеть занятой.

— Элизабет? — она произнесла мое имя, заставляя мою ручку подпрыгнуть и остановиться на бумаге.

Я подняла взгляд в ужасе.

— Что? — спросила я на французском.

— Не могла бы ты рассказать классу, чем ты занималась летом?

— Хорошо, — начала я, стараясь не замечать, что все, включая Дрю, повернулись и смотрят на меня. — Я была в Пенсильвании. Там живёт мой отец, и я провожу с ним каждое лето.

Словарный состав был достаточно простой, но мое произношение было ужасным.

— Чем ты занималась во время своего визита? — продолжила она.

— Я была консультантом в художественном лагере, — я старалась как могла говорить в правильным акцентом, но слова не хотели звучать как надо.

Кто-то засмеялся в конце класса и я знала, что это Джереми еще до того, как повернулась. Я сузила глаза от злости и сфокусировалась на своих заметках. Я и так уже была достаточно смущена — ему не надо было привлекать еще больше внимания к тому, что у меня сложности с французским, особенно поскольку он знал, что я нервничаю из-за этого.