Франциска Вудворт - Туман: год Волка (СИ)

Попросили они у людей пограничных земель приютить их, и разрешить им жить в их лесах. Но люди испугались, напали на них и все полегли. Соседи, узнав об этом, сообща напали на них и тоже полегли. Озлобились они на людей, и стали уничтожать все поселения. Много люду полегло.

Так они и приблизились к нашим землям. Князь созвал под свои знамёна много люду. И выдвинулся на защиту земель наших, взяв с собой старшего сына Яробора. Много людей полегло в той битве и крови пролилось не мало. Полегли князь с сыном. Печаль пришла в наши дома. Ожидали мы смерти. Тогда младший сын Владислав сел на своего коня и поскакал один на встречу с нечестью.

Вышел к нему их предводитель Харольдсон. И повёл Владислав речь — рассказал он о наших лесах богатых и предложил забыть обиды, и поселиться в них. Харольдсон задумался. Не к битвам стремился он, а хотел спокойной жизни для своего народа и принял предложение. В честь заключения договора взрезали они себе руки и обменялись кровью.

Так поселились они в наших лесах. Люди сторонились их, но не трогали. Мать князя вскорости умерла, не выдержав горя потери мужа любимого и сына. Владислав стал князем.

Шло время, и стали люди замечать, что меняется князь Владислав. Видно, когда он обменялся с Харольдсоном кровью, кровь грога нечистого в князя проникла, и когда он был расстроен или зол его черты становились чудовищными.

Ядвига, сестра Владислава стала брата бояться и начала людей подбивать против него. Забыли люди, что князь для них сделал и стали его сторониться. У князя в глубине нашего леса был замок, куда он приезжал отдохнуть на природу, поохотиться. Любил он эти места, и стал все чаще сюда наведываться. Но чем дольше он в лесу находился, тем сильнее у него появлялась связь с лесом — способность, переданная Харольдсоном.

Ядвига же продолжала люд против князя настраивать, и они взбунтовались. Сказали, что не гоже чудовищу править ими. Опечалился князь Владислав и удалился в свое поместье в лесу, а сестру посадил на место своё. Ядвига же вышла замуж, и наш князь Мислав — её потомок.

Стал уединённо жить Владислав в лесу со слугами, которые постепенно разбежались. Сестра прервала с ним общение. Начало ожесточаться сердце его против людей. И чем сильнее — тем холоднее становилось в лесу, пока не выпал там снег, который никогда не тает. Но время от времени к Владиславу стали обращаться князья, которым был нужен сильный союзник, для защиты своих земель и он разбогател, оказывая помощь. Люди разбегались, когда видели его войско, идущее дорогой. Но видно не сильно радовало его богатство, коль снег так и не растаял, — с грустью сказал Радомир.

Шли годы, Владислав совсем потерял человеческий облик, стал предводителем Грогов и начал даже на людей охотиться, и есть их. Потянулись люди подальше от леса и много поселений исчезло.

— Почему же ваше осталось? — спросила я.

— Тут жили деды наши, и деды дедов, это наша земля. Есть ещё такие, кто не захотел уходить, но они далеко от нас.

— Как же вы живёте?

— Гроги из леса не выходят, только если князь ведёт их в поход. Охотимся мы с осторожностью, стараемся далеко не заходить. Да и лес большой, мы с ними не часто встречаемся. Продаем в город мясо, пушнину. Когда дрова запасаем — выставляем дозорных, чтобы предупреждали об опасности. Женщины наши за хворостом ходят. Но в прошлом году пропали две девушки Лиса и Чаруша, наверно увлеклись и далеко зашли.

После этого рассказа голова моя пошла кругом. Можно сказать, что я попала в одну из сказок братьев Гримм.

— Подождите, — спохватилась я, — ведь столько лет прошло. Князь же должен был давно умереть!

— Вместе с кровью грога он приобрёл и долголетие, — грустно сказал Радомир.

В дом зашла Лада с ведром молока, видно корову доила, и молодой парень лет 15-ти.

— Познакомьтесь, это мой младший сын Януш — сказал Радомир. — Кристина, наша гостья, — представил он меня.

— Я уже догадался, улыбнулся парень, — сверкнув обаятельной улыбкой. — О ней всё поселение гудит, как растревоженный улей.

Радомир цыкнул на парня.

За время рассказа на улице уже сильно потемнело. Лада зажгла лампу под потолком и стала накрывать на стол.

Из разговоров я поняла, что сегодня Януш пас стадо. Видя моё любопытство, Радомир пояснил:

— Каждые три дня кто-нибудь один из молодых парней поселения пасёт коров на дальнем лугу. Януш сегодня первый день, а потом очередь Милослава.

— Да, позови его к столу, нечего ему перед окнами маячить, — сказал сыну Радомир.

Улана поставила на стол кувшин с перецеженным молоком. Достала из печи запеченный картофель и мясо с овощами. В широкую плоскую тарелку выложила пироги.

— С капустой, — сказала она мне улыбаясь.

— Мои любимые, — тоже улыбнулась я.

Я встала и сняла с плеча рюкзак, а потом ветровку и оглянулась, куда бы это положить.

— Отнеси в комнату к Ладе, — сказала Улана. Я так и сделала.

Зашли Милослав и Януш. Мы все сели к столу и после благодарных слов Леду, приступили к еде. «Надо, кстати, расспросить о их верованиях у Радомира», — подумала я. Аппетита у меня не было, и я лишь ковыряла в тарелке. Улана предложила мне молока и пирог. Вкус парного молока напомнил мне детство у бабушки. Пирог был очень вкусный, и я благодарно посмотрела на Улану.

— Я постелю тебе в комнате Уланы на месте Януша, — сказала она мне. — А ты ляжешь на сеновале, — она посмотрела на сына.

— Хорошо. Мне приятно, что в моей постели будет спать красивая девушка, — сказал он, лукаво смотря на меня карими глазами. Чем заслужил подзатыльник от матери. Но его это не смутило, и он продолжил с аппетитом есть.

После ужина Улана ушла в комнату к Ладе готовить мне постель, а я помогла Ладе убрать со стола, и стала вместе с ней мыть посуду. Она сначала отказывалась от помощи, но я настояла. Мужчины завели неспешный разговор, а Милослав бросал на Ладу взгляды, когда думал, что этого никто не видит. Она же этого не замечала, даже не смотрела в его сторону. «И что она нашла в этом Драгомире?!» — подумала я недоумённо. Вот Милослав, статный симпатичный парень и невооруженным глазом видно, что Лада ему очень нравится. Не понимаю.

Мы расставили тарелки сушиться на полку.

— Ты пойдешь сегодня на посиделки? — спросил Ладу Милослав.

— Нет, — коротко ответила она.

— Посиделки? — заинтересованно спросила я.

— Молодежь вечерами часто собирается на окраине, — сказал мне Радомир.

Я кивнула — молодежь везде молодежь, и не важно в каком ты мире. У бабушки в селе мы тоже собирались вечерами закончив дела, жгли костры, пели песни под гитару. Да просто болтали, сплетничали, флиртовали. Иногда играли в «Крокодила» — когда загадываешь слово и надо его отгадать. Я до сих пор помню, как один парень пыхтел, извивался и даже делал движения, как будто танцует у шеста. Смотрелось уморительно, но не понятно. Чего мы только не передумали — не отгадали. Какое же было наше удивление и смех, когда это оказался пылесос.