Екатерина Богданова - Пансион искусных фавориток. Борьба за власть

Когда пленник умолк и закрыл глаза, я поняла что сейчас Карай выполнит обещание и не выдержала, отвернулась. Повернувшись спустя несколько мгновений полной тишины, увидела лишь пустой стул и советника, подтаскивающего к нему следующего претендента на роль балаганного дурачка.

Второй преступник полностью повторил судьбу первого, только в этот раз Карай даже не предлагал ему выбор, просто поставив перед фактом «лёгкая смерть в обмен на информацию».

И снова допрашиваемый почему‑то перешёл на другой язык, излагая столь необходимую мне информацию. Сколько ни старалась, но я так и не смогла перевести даже одну его фразу. И лишь когда Карай избавился и от него, я начала подозревать, что дело не в говоривших, а в советнике. Возможно это не мужчины говорили на неизвестном мне языке, а Карай воздействуя на меня магией, каким‑то образом заблокировал ту часть информации, которой не желал делиться.

— Советник Туманный, — позвала мага — а вы случайно не забыли о пункте брачного контракта, в котором говорится о том, что на меня запрещено воздействовать магически?

— Ну что вы, как можно, ваше императорское величество. — ехидно ответил он — На вас я и не воздействовал. Но в вашем брачном контракте не было ни слова о воздействии на окружающее вас пространство. Впрочем, не забивайте голову бюрократическими нюансами, наслаждайтесь зрелищем. И грубо вздёрнув на ноги последнего пленного, Карай практически швырнул его на стул.

— В таком случае моё присутствие здесь теряет смысл. — с трудом сдерживая гнев и сохраняя маску величественного спокойствия проговорила вставая — Не стоит меня провожать, это отвлечёт вас от, судя по выражению истинного наслаждения на вашем лице, излюбленного занятия.

И гордо вздёрнув подбородок величественно выплыла из зала, чтобы уже не так гордо вернуться обратно. Дело в том, что пройдя через единственную имеющуюся в стенах помещения дверь я попала в маленькую, абсолютно пустую комнатку без окон и дверей, кроме той, через которую только что вошла.

— Не спешите, я уже почти закончил. — явно издеваясь произнёс Карай, демонстративно создавая маленький горизонтальный портал прямо под пленником. Мужчина даже вскрикнуть не успел, как был уже поглощён туманной воронкой. Только взметнулись вверх мгновенно освободившиеся от ремней руки и ноги.

— Вы помиловали его? — спросила с подозрением глядя на мага.

— Я не настолько добр. Будет вымаливать прощения на каторге до конца своих дней. — недовольно ответил советник.

— А как же клятвы? Ведь двух предыдущих вы убили? — ничего не понимая продолжила расспрашивать.

— Как императрица Наминайской империи вы обязаны знать, что только члены правящего рода первой ступени родства имеют право казнить или помиловать кого бы то ни было. — от чего‑то опять начиная раздражаться произнёс Карай — Но клятву я обязательно выполню… когда‑нибудь. Ведь о сроках быстрой и безболезненной смерти в ней не говорилось. Единственное в чём я навредил этим дешёвкам, так это лишение дара речи и части воспоминаний. Они могли слышать не предназначенную для их ушей информацию, и мне пришлось обезопасить репутацию короны.

— Благодарю. — сказала, словно бросила камень.

— Не стоит. — в тон мне ответил он — Я сделал это не для вас, а для императора.

— Приношу вам официальную благодарность как жена вашего императора и следовательно полноправная императрица — Произнесла ещё более жёстко, решив напомнить советнику, что я всё же прежде всего являюсь его официальной императрицей, и уже потом фальшивой принцессой. Фальшь уже стала неотъемлемой частью моей жизни и теперь не нужно было напрягаться, чтобы заставить окружающих поверить во что бы то ни было. Я и сама уже начала верить в собственную ложь и только советник Туманный не желал принять факт моего восхождения на престол подле императора Анторина.

— Что может быть ценнее благодарности императрицы. — усмехнулся Карай.

— Возможно её терпимость к некоторым вашим ночным слабостям. — вернула усмешку.

Советник скрипнул зубами, но промолчал и отвернулся, занявшись уборкой допросного инвентаря.

— Так вы расскажете, кто стоит за покушениями на меня? — спросила спустя минуту молчаливого ожидания.

— Не имею полномочий. — холодно ответил маг — Это касающаяся безопасности империи информация.

Раздражение и гордость не позволили мне опуститься до уговоров, но досада взяла верх над выдержкой.

— А кто в таком случае давал вам полномочия пускать в мою спальню свою лохматую зверюгу по ночам? — вопросила уперев руки в бока.

Карай обернулся и удивлённо уставился на меня приподняв левую бровь. Судя по тому, как вздрагивали уголки его губ, советник едва сдерживал улыбку.

Поняв, что брошенная сгоряча фраза звучит несколько двусмысленно, залилась краской и поспешно выбежала в единственную имеющуюся дверь.

На глаза навернулись непрошенные слёзы, свидетельствующие о невероятной усталости от моральной борьбы с этим жестоким, несправедливым мужчиной, который прекрасно осознаёт, что сильнее и получает удовольствия от угнетения более слабой жертвы. Смахнула со щеки всё же сорвавшуюся с ресниц слезинку, глубоко вдохнули и пообещала себе впредь игнорировать любые провокации со стороны советника Туманного.

Сдержать обещание мне так и не удалось…

Дверь приоткрылась, в комнатку заглянул Карай и высказал абсурдное предложение.

— Можете его причесать. — заявил он, открывая дверь шире и предлагая мне пройти в зал.

— Кого причесать? — не поняла о чём он говорит.

— Туман, вы же сказали что он лохматый. Так вот, если вас это не устраивает, то можете его причесать. — невозмутимо пояснил советник.

— А завивку вам не надо сделать? — воскликнула чувствуя, что ещё немного и брошусь на мага с кулаками.

— Думаю не стоит. — вполне серьёзно ответил он, продолжая придерживать дверь в ожидании, когда я соблаговолю пройти в зал.

А я неожиданно быстро успокоилась, придумав как отомстить советнику. Пусть мне и нравится Туманчик, но он часть этого невыносимого мужчины и я буду мстить через него!

— Проводите меня к мужу. Немедленно. — не попросила, а именно приказала, намереваясь потребовать, чтобы Анторин ввёл меня в курс расследования покушений. Будь это дело хоть трижды государственной важности, но на кону прежде всего моя жизнь и оставаться в стороне я не намерена.

— Как пожелаете. — флегматично пожав плечами согласился Карай.

Анторин был уже на ногах и в весьма недобром расположении духа, о чём свидетельствовала слегка подпаленная драпировка стену над его рабочим столом.

— Я не вызывал. — пробурчал он, не поднимая головы от какого‑то документа, когда мы вошли в прилегающий к его спальне рабочий кабинет.