Одри Хэсли - Но я люблю...

Маккинли нахмурился.

— Я считал, что мы договорились и отныне будете называть меня Патриком. И вообще, принимая во внимание привычки американцев, давно пора перейти на «ты».

— Мне кажется, что в данном случае это несколько преждевременно.

Слова Луси явно задели Патрика за живое.

— Неужели я выгляжу настолько устрашающе?

— Да, милорд.

— И все же я предпочел бы, чтобы мы отбросили формальности.

— Простите, милорд, но эта идея не кажется мне удачной, — твердо произнесла Луси.

Она решила, что будет гораздо лучше, если она сохранит между собой и Патриком какую-то дистанцию. Называть его на «ты» и по имени казалось ей слишком интимным для того, чтобы можно было сохранить спокойное расположение духа.

Несколько мгновений Маккинли пристально смотрел на Луси.

— Судя по всему, у вас имеются свои соображения на этот счет?

— Совершенно верно, милорд. Ведь я имею на это право, не так ли?

Маккинли рассмеялся и ничего не ответил. Вместо этого он решительно повернулся и пошел вперед, указывая Луси дорогу. Ей не осталось ничего иного, кроме как последовать за ним.

Снаружи шел дождь и, с точки зрения Луси, было довольно прохладно. Правда, стояло еще очень раннее утро, потому что самолет приземлился на рассвете. Луси с беспокойством подумала, не прогадала ли она, взяв с собой только летнюю одежду. Не придется ли ей мерзнуть?

— Не беспокойтесь, — сказал граф, заметив, что она с опаской посмотрела на небо. — В автомобиле имеется обогрев. В эту пору погода в Шотландии всегда непредсказуема. Однако завтра скорее всего будет погожий теплый день... Ну, вот мы и пришли. Сид ждет нас в машине.

У обочины стоял шикарный «мерседес» темно-сливового цвета, за баранкой которого сидел шофер в униформе. На вид ему можно было дать лет пятьдесят, но из-за излишней полноты он выглядел старше.

— Не выходи, Сид. — Патрик махнул ему рукой. — Только передай мне ключи, чтобы я мог положить веши в багажник. Кстати, вот это и есть Лусил, за которой мы приехали.

— Здравствуйте, мисс. — Шофер вежливо наклонил голову, приподняв фуражку.

Луси тем временем устроилась позади Сида на мягком кожаном сиденье. Они обменялись улыбками, глядя друг на друга в зеркало заднего вида.

— Милорд очень обрадовался, когда узнал, что вы согласны приехать, мисс, — продолжил шофер. — Очень любезно с вашей стороны.

— Мне чрезвычайно приятно слышать это, но должна заметить, что я делаю всего лишь то, что на моем месте сделал бы любой человек.

— Смею заметить, что вы ошибаетесь, мисс.

— В чем ошибается мисс Крептон? — поинтересовался Маккинли, захлопнув крышку багажника и усаживаясь рядом с Луси.

— в том, что любой на ее месте сделал бы то же самое, что она делает для нашего Кении.

— Я согласен с тобой, Сид. А теперь поехали домой.

— Слушаюсь, милорд.

Луси непроизвольно отметила, что Патрик устроился в самом дальнем углу широкого и вместительного кожаного сиденья. Она вздохнула с облегчением, потому что ей было не так-то просто оказаться рядом с ним в закрытом пространстве автомобильного салона. Это волновало ее даже больше, чем эротические сцены, не так давно возникавшие в ее голове. Их нынешняя близость позволяла Луси не только получше рассмотреть Маккинли, но и ощутить его запах.

В отличие от Фреда граф пользовался очень дорогим одеколоном, имевшим неповторимый запах, навевавший мысли о чистом прозрачном воздухе, об укрытых снегом соснах, о прохладных белоснежных простынях и ароматах прячущихся под ними свежевымытых тел, сплетенных в тесных объятиях...

Господи, спохватилась Луси, снова я увлеклась!

Вынырнув из глубин эротических видений, она отвернулась от того, кто являлся вдохновителем подобных мыслей и кто пользовался таким интригующим одеколоном. Взгляд Луси скользил по улицам пригородов Глазго, по которым они двигались в данную минуту, но сознание ее почти ничего не отмечало из увиденного, потому что она изо всех сил старалась собраться с мыслями и вернуть спокойное состояние духа.

— Вы упоминали о том, что ваша мать умерла... — прозвучало рядом.

Боже, Маккинли заговорил с ней! Значит, придется повернуться и посмотреть на него. Так Луси и сделала. Она очень медленно повернула голову... и их взгляды встретились.

— Да, это так.

Если бы я увидела эти глаза в толпе, то непременно обратила бы на них внимание, промелькнула у Луси мысль. Их голубизна так же интенсивна и завораживающа, как и их выражение.

— Давно это произошло? — спросил Патрик.

— Около полугода назад. Я очень горевала.

— А ваш отец? Как он перенес смерть жены?

— Мой отец умер уже давно, я тогда была еще совсем маленькой. Он стал жертвой несчастного случая. Поэтому у меня никогда не было ни братьев, ни сестер.

— Представляю, как нелегко пришлось вашей матери.

— О, она справлялась. Она всегда выходила победительницей из трудных ситуаций. Моя мама была очень сильной женщиной. И очень смелой.

— Как я вижу, дочь идет по ее стопам.

Луси покачала головой.

— Я бы очень хотела на нее походить... Но почему мы говорим обо мне? Лучше расскажите мне о Кении.

— А что бы вам хотелось узнать о нем?

— Все, что только можно. — Луси и в самом деле хотелось узнать побольше о мальчике, ради которого она приехала сюда.

— До моего дома в Глазго всего сорок минут езды, — сообщил Патрик. — Так что я просто не успею рассказать вам всю историю семейства Маккинли за такой короткий промежуток времени. Впрочем, попробовать можно. С вашего позволения, я не буду вдаваться в мелкие детали, но общую картину попытаюсь обрисовать. Мне хотелось бы, чтобы у вас сложилось хорошее впечатление о нас.

— Я и так имею о вас самое хорошее мнение, — ответила Луси, не успев толком обдумать свои слова, которые неожиданно для нее самой оказались наполненными особым смыслом.

Но в них содержалась истинная правда. Даже если не принимать во внимание неизвестно откуда возникшее физическое влечение, Луси действительно пришла к заключению, что Патрик Маккинли очень хороший человек. Плохой или эгоистичный не стал бы лично ехать за ней спозаранку в аэропорт. И не уделял бы столько внимания больному племяннику.

Однако на лице Патрика почему-то появилась ироничная усмешка.

— Луси, вы еще недостаточно хорошо знаете меня.

Она пожала плечами.

— Человека узнают по его делам.

— Постараюсь запомнить, — кивнул Маккинли. — Так на чем мы остановились? Ах да, Кении...

Вскоре Луси поняла, что готова весь день слушать рассказ графа Уэндейлского. Голос его был на удивление приятным. И почему-то особое внимание она обратила на гласные звуки. Прежде Луси даже в голову не могло прийти, что она способна восхищаться тем, как человек произносит гласные, но сейчас именно это с ней и происходило. Более того, если быть до конца честной, то нужно признать, что ее в целом восхищал сидевший рядом человек. А также его история.