Нэнси Лаво - Чемпион по обьятиям

— Ему повезло, что он встретил тебя.

Она ответила ему такой благодарной улыбкой, что его собственное сердце начало усиленно стучать.

— Спасибо.

Мадди взглянула на часы, затем взяла сумку, а точнее, отвратительный кожаный рюкзак, достаточно вместительный для того, чтобы положить туда вещей на целую неделю, и встала.

— Мне нужно возвращаться в офис. Дэн тоже поднялся.

— Было приятно с тобой пообщаться.

— Я тоже получила огромное удовольствие, — сказала Мадди. — И спасибо за сэндвич. — Она усмехнулась. — Теперь я могу не думать о еде до трех часов.

Она пошла к выходу, но остановилась и повернула назад. Понизив голос, она обратилась к нему:

— Когда ты сказал, что у меня красивые руки, это было очень приятно. Спасибо.

Только Дэн успел открыть дверь в свой офис, как зазвонил телефон, Он взял трубку.

— Это Дэн, слушаю.

— Привет, старик. Это Райн. Ну и как тебе просторы Техаса? Ты уже привык к местной экзотике? Дэн уселся на крутящийся стул и откашлялся.

— Пока нет.

— Пора, старина. Ты ведь уже, никак, две недели прожил в Техасе. Мог бы прийти в себя.

— Мне здесь нравится. Именно поэтому я остаюсь.

Тон Райна из игривого сделался нравоучительным.

— Ты посчитал, что прогорел, Но это не так. Поверь, тебя ждала потрясающая карьера. Люди не уходят с таких должностей. Кроме того, ты любишь Нью-Йорк. Все любят Нью-Йорк.

— Ты прав, я люблю Нью-Йорк. Но мне нужно сделать паузу.

— Хорошо. Почему бы и нет! Отдохни немного. Но у меня к тебе предложение, Садись на самолет и отравляйся в Италию. В Милане скоро большой праздник. Давай поедем туда вместе.

— Я не могу.

— Почему? Что ты собираешься делать в этом захолустье?

— Пока не знаю.

— Я не давлю на тебя. — Райн затих. — Скажи, появилась ли у тебя женщина, сравнимая с той, по которой ты так тоскуешь?

Дэн улыбнулся. Когда он собрался уехать из Нью-Йорка, то всем заявил, что выбрал Техас потому, что в этом штате живут самые красивые женщины Америки. И он действительно так думал. Он нигде не видел женщин, которые тратят столь много времени на свою внешность, как в Техасе. Молодые, старые, полные или худощавые, они все стремятся к идеалу красоты.

Не считая Мадди.

Метр семьдесят семь. Она, кажется, вообще не думала о своей внешности. Вместо того чтобы гордиться своим ростом, она ходила сутулясь. Он ничего не мог сказать об ее фигуре: на ней был какой-то черный балахон. А то, как мало внимания она уделяла своей прическе и косметике, убеждало в том, что для нее это имело мало значения.

И это действительно было так. Ее превосходный лоб, высокие скулы и крупный, но изящный нос не нуждались в искусственном украшении. А ее ровные белые зубы и чудесные губы так и стояли перед глазами Дэна.

Сколько раз он заставлял себя сосредоточиться на чем-либо постороннем, чтобы забыть об ее губах?

У Мадди все в порядке с внешностью. И даже очень в порядке.

Многие годы работы с мировыми символами красоты убедили его, что хорошие внешние данные еще очень далеки от настоящей красоты. Чаще всего такие женщины оказывались надменными и пустыми. Все, что их интересовало, — это собственное отражение в зеркале. И эту душевную пустоту не скроешь никакими румянами и пудрами! На фотографиях получается бессмысленный взгляд, и все работа идет насмарку.

Ему редко доводилось встречать подлинную красоту, и оттого его съемки обычно длились очень долго. А последняя съемка и вовсе достигла своеобразного рекорда — девять часов подряд!

Дэн понимал, что поневоле стал циничен. И когда его цинизм достиг апогея, он все бросил и ушел. Он устал от поиска красоты, которой не существовало. И вернулся домой.

Забавно, что настоящую красоту он увидел там, где меньше всего ожидал. В то короткое время, что он провел с Мадди, он нашел, как ему казалось, то, чего не существует. Красоту, которая определялась не одной внешностью.

Конечно, первые впечатления могли быть обманчивыми.

Но Мадди Синклэр заинтриговала его. Ему нужно было увидеть ее вновь, чтобы убедиться в правдивости своего первого впечатления.

Мадди вошла в свой кабинет. Она специально оставила дверь приоткрытой, чтобы увидеть, как Колтон пойдет на переговоры с начальством.

Она убеждала себя в том, что не подсматривает за ним, что ей просто нужно знать: с ним все нормально, ведь ей же поручили помогать ему, хотя вообще-то Колтон обладал редкой самоуверенностью.

Вот бы ей хоть половину его апломба! Может, поэтому Колтон Хартли казался ей таким привлекательным? В нем было все, чего не хватало ей самой.

Мадди надеялась, что будет помогать ему все эти дни, но, к великому для нее сожалению, он ясно дал понять, что больше не нуждается в ее услугах. Причем выразился весьма определенно: «Ты очень помогла мне освоиться здесь, но в дальнейшем я справлюсь сам».

Несмотря на все ее протесты, он решил отправиться на переговоры один. Но даже это не сломило Мадди. Ведь благодаря их долгим препираниям он наконец-то запомнил ее имя.

И чем увереннее он говорил, что разберется во всем сам, тем больше она настаивала на своей помощи. И кто хорошо знал Мадди, мог бы поспорить, что она не отступит от своего решения.

Теперь она стояла около двери своего кабинета, чтобы он не смог проскользнуть мимо нее. К счастью, кабинет Колтона находился как раз напротив ее двери.

По движению тени Мадди определила, что он вышел. Она отсчитала три секунды и вышла в коридор. Она понимала, что если промедлит хоть немного, то опоздает: к нему наверняка что-нибудь пристанет в коридоре. Так и случилось.

Похоже, она была не единственным человеком, наблюдавшим за ним в дверную щель.

Мадди попыталась протиснуться к нему поближе, но тщетно, коллеги уже окружили его плотным кольцом со всех сторон.

Ну ничего, в следующий раз получится...

Вместе с другими Мадди вошла в зал. Стулья вокруг стола были ужё заняты, и ей пришлось сесть в дальней части комнаты.

Через пять минут владелец «Кью-Комьюникейшн»» Джек Бенсон начал заседание. Ее покойный отец и Джек создали «Кью-Комьюникейшн» тридцати лет назад. В то время у них был всего один клиент и никакого четкого представления о том, что надо делать. Зато амбиций и желания добиться успеха хоть отбавляй! Благодаря своей настойчивости и трудолюбию они превратили рекламное агентство в широко известную компанию с доходом в несколько миллионов долларов; а список клиентов увеличился до нескольких тысяч.

Еще в детстве Мадди мечтала о том, что будет работать на равных правах с отцом. Когда он умер, она, еще не окончив институт, получила заверение от Джека, что для нее всегда найдется место в компании отца. Год спустя мама продала оставшуюся половину агентства Джеку, решив, что наличные лучше акций.