Галина Гилевская - Обжигающая страсть

Дядя Карл — сын этого славного промышленника — унаследовал от отца самые лучшие черты, и многократно увеличенный за годы войны капитал Парксов в несколько раз возрос уже стараниями сына в послевоенное время.

Обретение Латвией независимости как раз совпало по времени с работой Отто Паркса в Швеции, и, видимо, что-то изменилось в отце Лолиты. Он разыскал своих родственников, рассказал обо всем дочери и жене, и Парксы-советские за два года успели очень даже близко сойтись с Парксами-шведами. Результатом дружбы и любви в воссоединившейся семье и явился этот замечательный автомобиль, хозяйкой которого стала Лолита.

Девушка была без ума от своей машины. Эмоциональная и импульсивная по натуре, не в пример большинству представительниц ее народа, Лолита испытывала чисто физическое удовольствие, ощущая легкое подрагивание и чуть слышное внутри салона урчание знаменитого баварского двигателя. Машина становилась ее продолжением, выразителем ее сущности. Юной госпоже Паркс частенько приходилось корить себя за излишнюю игривость: она любила так трогаться от светофора, что бортовой компьютер выдавал ужасающие цифры мгновенного расхода топлива. Но с другой стороны, «БМВ» позволял Лолите чувствовать себя более независимо и даже безопасно на беспокойных улицах Москвы середины девяностых годов…

Первым делом Лолита направилась к парикмахеру, который за два часа сумел сотворить умопомрачительный ниспадающий каскад из ее прекрасных волос цвета зрелой пшеницы. Потом девушка поспешила в «Колумбус», недавно открытый центр, в котором как раз накануне будто специально для нее выставили сногсшибательные туфельки.

Бросив на заднее сиденье коробку с обновкой, несколькими минутами спустя она уже подкатывала к Гоголевскому бульвару. Здесь в прекрасном старинном особняке располагалась редакция газеты, в которой работал Макар. Он был славный парень — красивый, высокий, талантливый — но, возможно, немного прямолинейный. Лолита любила его поддразнивать: нежным голоском называла его не иначе как «мой друг», а Макар злился и кричал:

— Я не друг! Я твой жених! Выходи за меня замуж немедленно!

В такие минуты Лолита звонко смеялась, бросалась ему на шею и дарила неповторимый нежный поцелуй, от которого у Макара слабели ноги и учащалось дыхание. А Лолита уже отскакивала в сторону и, сверкая глазами и белоснежными зубами, патетически восклицала:

— Не бывать этому, несчастный! Никогда я не буду твоею!

И оба покатывались со смеху, падали друг к другу в объятия и после этого могли не показываться из спальни два выходных подряд.

Приоткрыв дверь с надписью «Обозреватель М.С. Кравцов», Лолита заглянула в щелочку. Убедившись, что никого, кроме Макара, в кабинете нет, а сам «жених» слишком занят каким-то документом, выведенным на дисплей компьютера, девушка на цыпочках проскользнула в комнату и, подкравшись сзади к парню, поцеловала его в шею. От неожиданности Макар чуть не свалился со стула, а Лолита залилась звонким задорным смехом, крепко обняв молодого человека за шею.

— Ты скучал?

— Ты спрашиваешь…

— Над чем работаешь?

— Да, так… Тебе вряд ли будет это интересно.

— Ты что, думаешь, я глупее тебя? — она попыталась заглянуть ему в глаза, но во тьме ее зрачков прыгали такие зеленые черти, что ответа от парня и не требовалось. Да она и сама тут же рассмеялась и еще теснее прижалась к нему, поцеловав его в ухо.

— Макарушка! А что я сегодня купила!

— Что?

— Туфли — обалдеть!..

Парень попытался высвободиться, чтобы глянуть на ее ноги, но она только плотнее сдавила ему шею.

— Лита, задушишь! — захрипел он и тут же, не выдержав, подколол девчонку: — А тебе что, милая, ходить не в чем было? Выходи за меня замуж — не будешь босиком бегать!

— Куда же я денусь — выйду, так и быть.

— А где же твои туфли? Похвались хоть…

— В машине. Ты же сегодня будешь в посольстве вечером? Там и увидишь.

— Ты имеешь в виду прием у американцев?

— Ну да, а что? У тебя нет приглашения?

— Приглашение-то есть… — Макар помрачнел на глазах. — Но, понимаешь, у меня на вечер назначена такая важная встреча — ты и представить себе не можешь! Мне передадут документы из Чечни, за которыми я охочусь уже полгода!

Лолита отстранилась, надула губки и разочарованно протянула:

— Так ты что, точно не пойдешь?

— Ну никак… А завтра вечером мы с тобой встретимся и обязательно поужинаем вместе. Хорошо?

— Завтра, завтра…

Девушка снова приблизилась к Макару, потрепала его по волосам и чмокнула прямо в нос:

— Ладно, бумажная ты моя душонка, если тебе документы важнее вечера с любимой и единственной девушкой, — занимайся своей Чечней! Но если ты и завтра не найдешь времени взглянуть в мои глаза и на мои туфельки — пеняй на себя!.. — И, крутнувшись напоследок перед зеркалом у двери, исчезла в коридоре, оставив после себя едва уловимый аромат духов.

На вечеринке в посольстве Лолита чувствовала себя, как обычно, легко и свободно, с удовольствием окунаясь в атмосферу высшего света. Она весь вечер проговорила по-английски и по-французски, веселясь с друзьями отца и своими подругами. В какой-то момент, столкнувшись нос к носу со вторым секретарем посольства Швеции, с которым отец познакомил ее еще в Стокгольме, попробовала выдавить из себя даже несколько фраз на шведском, хотя никогда не любила и не стремилась изучить этот ужасный язык.

Она пила «Фрешенет» и иногда закусывала миниатюрными канапе, делая это с изяществом, достойным истой француженки: еще в Париже она поняла, что цивилизованная женщина на таких раутах не ест, а делает вид, что ест, и не пьет, а делает вид, что пьет.

Лолита порхала по залу, переходя от одной группки к другой, изредка задерживаясь у великолепно сервированных столиков, как вдруг остановилась, почувствовав, что пропустила что-то необычайно важное.

Она обернулась и сразу поняла, что же именно. Нет, это не могло быть ошибкой — у столика с водками стоял ее Макар! Но Макар, враз постаревший лет эдак на двадцать, — седой, спокойный, солидный, но все же остающийся в прекрасной физической форме. Он стоял, согревая в одной руке рюмку, а другой поддерживая товарища, который мужественно пытался сохранить равновесие, балансируя на нетвердых ногах.

«Кравцов-старший!» — мелькнуло в голове девушки. И когда Лолита заметила, что их взгляды встретились, ни минуты не колеблясь направилась ему навстречу. Она чувствовала, будто что-то холодное появилось в груди и нарастало с каждым ее шагом. Она чувствовала, что какая-то страшная пропасть разверзается у нее под ногами. Она чувствовала, как медленно тает под взглядом этих красивых, серьезных и немного суровых серых глаз. Но Лолита сумела справиться с собой, и ни единой неестественной нотки не промелькнуло в ее голосе, когда, подавая мужчине руку для приветствия, она произнесла: