Куан Ю Ли - Мой взгляд на будущее мира

В:Но разве это не ситуация курицы и яйца? Малый и средний бизнес опирается на иностранцев именно потому, что их нанять проще и дешевле. Но если ограничить приток дешевой рабочей силы, компании будут вынуждены искать новые методы работы. Некоторые из них могут разориться, но, возможно, как раз избавление от малоэффективных компаний позволит сделать экономику более продуктивной?

О:Если перекрыть поток иностранной рабочей силы, сектор малого и среднего бизнеса просто рухнет.

В:Может быть, это будет не катастрофой, а необходимым переходом, который позволит нам выйти на новый уровень?

О:Если этот сектор рухнет, мы потеряем больше половины нашей экономики.

В:Но ведь сейчас правительство именно это и делает — оно пытается ограничить приток иностранной рабочей силы…

О:Да, потому что население Сингапура чувствует себя некомфортно из-за большого количества иностранцев. Но причина не в экономике. Чтобы росла экономика, должен расти и приток иностранных рабочих.

В:Значит, нас ждет замедление экономического роста, так как мы начали закрывать этот кран? И это грозит нам потерей половины нашей экономики?

О:Это было бы неизбежно, если бы мы выгнали из страны всех иностранных рабочих. Но мы поддерживаем их количество на одном уровне, просто ограничиваем приток новых. Мы не закрываем кран полностью. Если мы его закроем, начнутся проблемы.

В:В настоящее время у нас очень низкие налоговые ставки по сравнению со многими другими развитыми странами. Мы можем их повысить?

О:Если повысить их слишком сильно, лучшие люди начнут уезжать. Уже сейчас мы теряем наши таланты. Многие из наших лучших студентов едут учиться в Америку, там их нанимают крупные компании, и они больше не возвращаются. Большинство людей среднего и старшего возраста останутся дома, несмотря ни на что. У них нет выбора. Но самые мобильные и востребованные будут покидать страну в массовом порядке. А без талантливых людей Сингапур перестанет быть тем, что он есть. Только представьте: что, если бы в моем кабинете министров не было таких людей, как Го Кен Сви, Синнатамби Раджаратнам, Лим Ким Сан, которые помогли построить сегодняшний Сингапур? Сегодня они, скорее всего, уехали бы в Америку, получили бы работу в Microsoft и больше не вернулись бы.

В:Но вы и другие представители вашего поколения решили вернуться в Сингапур после того, как получили образование в лучших университетах мира. Разве сегодняшние молодые сингапурцы не будут стремиться вернуться, если будут чувствовать долг перед родиной или желание принести пользу?

О:У моего поколения просто не было возможности остаться в Америке или Англии после окончания учебы.

В:То есть вы не могли остаться в Англии и работать там юристом?

О:Нет, у меня не было лицензии на юридическую практику, и я не смог бы зарабатывать себе там на жизнь. Поэтому я вернулся в Сингапур.

В:А как насчет поколения премьер-министра Ли Сяньлуна? Возможно, решение вернуться обуславливается не только лишь экономическими соображениями?

О:Единственная причина, по которой они возвращаются, — их родители.

В:Это весомая причина. Но есть еще чувство патриотизма, желание сделать свой вклад, принести пользу стране…

О:Они живут в глобальном мире. Сегодня их домом стала вся планета.

В:Но, может быть, с Сингапуром их связывают особые связи?

О:Раньше, когда мир не был глобальным, такие связи существовали. Сейчас — нет.

В:Вы следили за ходом дебатов, вызванных заявлением профессора Лим Чон Яха о необходимости очередной революции в сфере заработной платы?

О:Лим Чон Ях — академик. Он сделал это заявление ради провокации. Он просто вышел к микрофону и сказал: «Если вы серьезно подходите к этому вопросу, вы должны сделать то-то и то-то». Но премьер-министр и министры не восприняли его всерьез. Один министр ответил ему, и он признал, что просто вбросил мяч, чтобы другие его подхватили, — у него не было цели забить его в ворота.

В:Но, учитывая его положение в правительстве, у него нет возможности забить мяч в ворота.

О:Нет. Но он мог бы разработать пошаговый план: шаг 1, шаг 2, шаг 3, шаг 4, шаг 5, гол!

В:По мере того как мир все больше переходит к экономике знаний, не сможет ли Сингапур в конце концов зарабатывать себе на жизнь инновациями и прорывными идеями, например такими, как создание нового Twitter или Facebook?

О:Нет. Сколько среди нас может найтись Биллов Гейтсов? Нас всего 3 млн. Китайцев — 1,3 млрд, но по своей способности к инновациям эта нация и близко не может сравниться с американцами. Индийцы тоже. Почему? Потому что в Америку начиная со времен отцов-пилигримов иммигрировали лучшие люди со всего мира.

Когда волна нынешней эйфории по поводу так называемой «арабской весны» наконец-то схлынет, весь мир с удивлением обнаружит, что, по сути, в регионе не произошло никаких фундаментальных изменений. Какими бы значительными ни казались перемены сегодня и какими бы сенсационными ни пытались их представить журналисты, когда несколько десятилетий спустя мы оглянемся назад, едва ли какие-либо из них будут выглядеть действительно значимыми и устойчивыми сдвигами в направлении заветной демократизации. Гораздо вероятнее, что эти демократические эксперименты долго не продлятся, и многие из стран, которые предприняли пробные шаги в сторону всеобщих прямых выборов по принципу «один человек — один голос», вернутся к привычной форме правления со стоящим у власти авторитарным лидером или кланом. Другими словами, за весной последует лето, затем осень — и снова зима. Жизнь вернется в свою колею, накатанную тысячелетиями.

На Ближнем Востоке никогда не выбирали правителей и не принимали решения путем голосования. В истории этого региона никогда не было демократических традиций, присущих западным обществам, — ни во времена древних исламских государств, ни в более поздней колониальной истории, ни в современную постколониальную эпоху. Когда английские и французские протектораты распались на отдельные государства, все они в конечном итоге пришли к единовластию — и это произошло не случайно, а в силу глубоких культурных и социологических причин.

Разумеется, можно возразить, что демократия, будучи относительно новым явлением в истории человечества, когда-нибудь должна прийти во все регионы и что она уже начала укореняться — или, по крайней мере, так кажется — во многих частях мира, включая ряд азиатских стран, несмотря на аналогичное отсутствие у них демократических традиций. Но здесь есть одно ключевое отличие. Помимо нехватки опыта в представительных формах правления, на Ближнем Востоке также отсутствуют существенно важные социальные факторы, образующие фундамент для строительства демократии.