Пол Престон - Франко. Биография

Проблемы с подавлением восстания привели 23 января 1933 года к отставке министра внутренних дел Мануэля Рико Авельо, который собрал вещи и перебрался в Марокко верховным комиссаром. На его место пришел Диего Мартинес Баррио, военный министр, который, в свою очередь, был заменен приятелем Jleppyca, консервативным депутатом радикальной партии Диего Идальго, который понимал больше в сельском хозяйстве, чем в военных вопросах 34 34 Семейные обстоятельства вынудили его откупиться от военной службы. Этот факт, а также написание им книги о русской революции стали причиной неодобрительного отношения правых к его назначению. . Однако он с подкупающей непосредственностью признавался в недостатке у него военных знаний и в необходимости советов со стороны профессионалов 3. Он приобрел симпатии военных тем, что смягчил последствия некоторых мер Асаньи и вовсе отменил другие 4. Новый министр не провел в должности и недели, а Франко уже познакомился с ним, будучи в начале февраля 1934 года в Мадриде. Молодой генерал явно произвел впечатление на Идальго, и в конце марта 1934 года министр представил кабинету предложение о присвоении Франко звания генерал-майора (General de Division), которое было одобрено. Франко снова стал самым молодым в Испании генералом 5. Идальго, рассчитывавший на благодарность со стороны Франко, был неприятно поражен, получив от того лишь сдержанную телеграмму. Позже, вспоминая об этом, Идальго писал: «Я никогда не видел его ни радостным, ни подавленным» 6.

Отношения между Франко и Идальго окрепли в июне во время четырехдневного визита министра на Балеарские острова, где Франко продолжал оставаться командующим. На Идальго произвели впечатление высокая работоспособность генерала, его внимание к мелочам, хладнокровие при решении различных проблем. Один инцидент навсегда врезался ему в память. У министра была привычка при посещении гарнизонов просить командира освободить какого-нибудь проштрафившегося военнослужащего из-под ареста. Во время визита на Балеары там под арестом находился только один офицер. Франко отказался выпустить его, сказав: «Если министр мне приказывает, я сделаю это, но если он только просит — нет». Когда Идальго спросил, что за ужасное преступление совершил арестованный, Франко ответил: «Наихудшее, которое может совершить офицер, — ударил солдата». Весьма примечательно, что это сказал человек, который в свое время велел расстрелять солдата за демонстративный отказ от пищи. На самом деле оба инцидента указывают на-его приверженность воинской дисциплине. Франко произвел такое впечатление на Идальго, что министр, вопреки протоколу, пригласил его перед отъездом из Пальма-де-Мальорки составить ему компанию на горных учениях в провинции Леон 7.

В 1934 году Франко стал фаворитом радикалов, а когда политическая обстановка стала накаляться, то на него сделало ставку и агрессивное правое крыло СЭДА. Внимание со стороны Идальго разительно контрастировало с отношением, которое Франко испытал к себе со стороны Асаньи. Более того; поскольку правительство радикалов, опиравшееся в кортесах на поддержку СЭДА, проводило консервативную политику в социальной области и разгоняло один профсоюз за другим, республиканский режим начал принимать в глазах Франко более-менее приемлемые формы. Многим консерваторам ситуация в Испании перестала казаться катастрофической, перестали быть актуальными и их рецепты решения проблем. Но крайне правые не унимались и продолжали готовиться к насильственным методам борьбы. Наиболее воинственным формированием ультраправых были карлисты из организации «Традиционалистское братство», раскольнической группировки роялистов, которая отвергала либеральную ересь конституционных монархистов и выступала за теократическое государство под властью воителей-священников. Карлисты накапливали оружие, укреплялись на севере. Весной 1934 года Фал Конде, секретарь движения, вербовал добровольцев в Андалусии. Карлисты вместе с фашистской Испанской фалангой (Falange Espanola) и влиятельным движением «альфонсистов» — приверженцев Альфонса XIII и генерала Примо де Риверы — составили своеобразное крыло правых «катастрофистов». Они назывались так потому, что ставили своей целью разрушить республику путем какого-нибудь катаклизма, а не в рамках закона, за что выступала партия СЭДА. Их планы осуществятся летом 1936 года.

Тридцать первого марта 1934 года два представителя карл истов вместе с лидером альфонсистской монархической партии Испанское обновление (Renovation Espanola) Антонио Гойкоэчеа и генералом Баррерой посетили Рим и встретились с Муссолини. Там они подписали документы, по которым им на проведение восстания были обещаны деньги и оружие 8. В мае 1934 года харизматический лидер монархистов Хосе Кальво Сотело получил амнистию и после трех лет изгнания в результате кампании «дела об ответственности» вернулся в Испанию. С этого момента ультраправая пресса, продолжая критиковать Хиля Роблеса за недостаточную твердость, заговорила о необходимости «завоевать государство».

Хотя осторожный Франко дистанцировался от генералов, участвовавших в монархических заговорах, он разделял в определенной мере их взгляды. В области политических, социальных и экономических идей он находился по-прежнему под влиянием журнала «Антан интернасьональ», который он получал из Женевы. Весной 1934 года он подписался еще на один экземпляр, за собственные деньги и отправил 16 мая в Женеву письмо, где благодарил авторов «за осуществляемую ими большую работу по защите от коммунизма» и выражал желание содействовать «в собственной стране этому великому делу» 9. Редакция журнала была ультраправой организацией, которая к этому времени установила контакты с «Антикоминтерном» д-ра Геббельса, мастерски подбирала влиятельных людей, убежденных в необходимости применения силовых методов в борьбе с коммунизмом, устанавливала с ними контакты и снабжала сообщениями о предстоящем наступлении коммунистов. Обилие прошедших в 1934 году стачек, рассмотренных через призму публикаций в журнале, убедили Франко в том, что наступление коммунистов на Испанию уже началось 10.

Если Франко вел себя осмотрительно даже в отношении крайне правых монархических заговорщиков, то еще меньше ему хотелось иметь дело с нарождавшимися фашистскими группировками. Молодежное движение Хиля Роблеса — Молодежь Народного действия (Juventud de Accion Popular), или сокращенно ХАП проводило митинги фашистского типа, на которых Хиля Роблеса приветствовали криками «Хефе! Хефе! Хефе!» (Jefe — шеф, вождь — испанский эквивалент итальянского «дуче»), надеясь, что он может начать поход на Мадрид и захватить власть. Однако правые «катастрофисты» не принимали всерьез движение ХАП. Надежды монархистов были скорее связаны с откровенно фашистской Фалангой, во главе которой стоял Хосе Антонио Примо де Ривера. Ее рассматривали в качестве возможной базы для формирования ударных отрядов. Землевладелец с юга, аристократ, человек верхушки социальной пирамиды и, главное, сын покойного диктатора, Хосе Антонио Примо де Ривера являлся для правящих классов гарантией того, что испанский фашизм не выйдет из-под их контроля, как это случилось в Германии и Италии. До 1936 года Фаланга оставалась маловлиятельной организацией, способной разве что на акты вандализма, проводимые с целью нагнетания напряженности, но в конце концов приведшей к Гражданской войне. Хосе Антонио являлся близким другом Рамона Серрано Суньера, свояка Франко, но, несмотря на все попытки Серрано сблизить их с Франко, осторожный генерал и экспансивный плейбой так никогда и не станут друзьями.