Леонид Млечин - Знаменитые самоубийцы

– Я считаю Мстислава Всеволодовича выдающимся математиком столетия, – говорит ректор Московского университета академик Виктор Антонович Садовничий. – Но у него еще было чутье человека, умеющего применять результаты на практике. Это сочетание понадобилось в работе в космонавтике. Другой человек не смог бы стать главным теоретиком космонавтики.

Он собрал вокруг себя замечательный коллектив вычислителей, из которых сложился и ныне существующий Институт прикладной математики.

– Прежде чем запустить космический корабль, – объясняет академик Садовничий, – надо было просчитать его орбиту, точно знать ее параметры, просчитать поведение корабля на орбите, возможности им управлять, вернуть на землю, рассчитать воздействие атмосферы на спускающийся корабль. И он со своими коллегами справился блестяще. Причем если запуск корабля на околоземную орбиту – сложная задача, то какой же невероятной сложности были расчеты запуска лунника на обратную сторону Луны и его возвращения на Землю с пробами лунного грунта. Эта задача и сейчас с трудом укладывается в сознании. Но Келдыш и его группа все эти расчеты сделали.

Ни один проект в космонавтике и в ракетной технике не получал зеленого света без заключения экспертной комиссии, которую возглавлял Келдыш. В 1961 году его избрали президентом Академии наук. Сменить руководство академии распорядился Никита Сергеевич Хрущев.

В 1951 году умер известный физик Сергей Иванович Вавилов, который шесть лет возглавлял Академию наук. Второй человек в партии – Георгий Максимилианович Маленков пригласил к себе ректора Московского университета и директора Института органической химии Александра Николаевича Несмеянова и предложил ему возглавить академию.

Кандидатуру Несмеянова предложил Юрий Андреевич Жданов, зять Сталина, который руководил наукой в аппарате ЦК. Жданов, по образованию химик, учился у Несмеянова. «Быстрый, подвижный, решительный, – таким увидела сталинского зятя жена академика Несмеянова, – маленький Наполеон!»

Между Сергеем Вавиловым и Александром Несмеяновым – помимо крупных научных достижений – было еще нечто общее: репрессированные братья. Брат Сергея Вавилова, Николай Иванович, выдающийся биолог, погиб в заключении. Один из братьев Александра Несмеянова, Василий Николаевич, талантливый геодезист, был расстрелян в 1941 году. Но Сталин любил иногда назначать на высокие должности людей с темными (по советским меркам) пятнами в биографии. Ему казалось, что такие люди будут служить еще преданнее…

После избрания Несмеянов сказал:

– Я благодарю вас за то исключительное доверие, которым вам угодно было меня почтить. Эта честь тем более для меня тягостна, что я отчетливо понимаю, что она совершенно мной не заслужена… Никто не мог бы заменить полноценно Сергея Ивановича Вавилова на его посту. Но это в особенности справедливо в отношении меня: я не обладаю ни одним из выдающихся качеств Сергея Ивановича. Единственный выход состоит в том, чтобы эту недостающую многогранность президента восполнить дружной работой коллектива.

Академик Несмеянов был замечательным химиком, прекрасным организатором и человеком весьма здравомыслящим. Но увлекся идеей, которая многим его современникам казалась безумной. В десять лет Несмеянов перестал есть мясо, потом отказался и от рыбы. Став химиком, он пришел к выводу, что все белки состоят из одних и тех же аминокислот, и это натолкнуло его на идею создания белковой пищи искусственного происхождения. Он надеялся избавить страну от проблем с продовольствием. Он выступал с лекциями и даже устраивал дегустацию своих изделий. Газеты писали, что невозможно отличить натуральный бифштекс от синтетического. Мои родители в юности тоже оказались на такой презентации и пробовали черную икру, сделанную в лаборатории Несмеянова. На настоящую икру у них не было денег, жили они очень скудно, но не без содрогания думали: неужели эксперимент академика удастся и вся еда станет такой же невыносимо невкусной?

Но в главном деле Несмеянов был человеком принципов. Мальчиком, в девять лет, он сочинил молитву, которую читал на ночь:

– Господи! Дай мне ум – острый и быстрый, гибкий и глубокий, широкий и высокий, могучий ум!

Руководить академией Несмеянову пришлось в основном в хрущевские годы. Александр Несмеянов исходил из того, что ученые, занимающиеся академической наукой, должны решать фундаментальные задачи, которые только на первый взгляд кажутся далекими от жизни, а в реальности они-то и питают производство. Он называл академию «теоретическим вождем в науке». Хрущев же требовал от науки немедленной отдачи.

Никита Сергеевич обвинял Академию наук в оторванности от жизни, демонстрировал недовольство академиками, считая, что они слишком мало уделяют внимания практике. Несмеянов не соглашался с реформой академии. Сказал Хрущеву:

– Петр Первый вошел в историю тем, что создал академию наук…

Смысл фразы был понятен.

Не нравилось Хрущеву и то, что Несмеянов не собирался в угоду развитию ракетной техники ломать все планы академии, отдавать ей все ресурсы. Президентом были недовольны ракетчики. Они хотели завоевать более важные позиции внутри академии. Они попытались избрать Сергея Королева вице-президентом, но не получилось, потому что в академии ценились представители фундаментальных наук. Тогда ракетчики стали доказывать и в правительстве, и в ЦК, что президентом нужно избрать математика Мстислава Келдыша. Эта кандидатура устроила решительно всех. Келдыша считали более послушным, более близким к ЦК.

«Келдыш и Курчатов, – вспоминал Хрущев, – в нашем понимании тогда были связаны неразрывно, как люди, работавшие над созданием ракет и ядерных зарядов к ним. Поэтому к Келдышу у нас тоже было особое уважение. Когда на одном из заседаний Совета Министров мы, пригласив туда президента Академии наук СССР Несмеянова, высказали в его адрес критические замечания, в ответ он, будучи очень спокойным и очень деликатным человеком, предложил:

– Может быть, следует вместо меня назначить на пост президента Академии наук Келдыша?

Мы его поддержали:

– Обсудим, подумаем.

Вскоре пришли к выводу, что, действительно, полезно было бы выдвинуть Келдыша президентом. Несмеянов подал в отставку, а Келдыша поддержали академики, избрав его своим президентом. До меня сейчас доходят слухи, что не все ученые довольны Келдышем. Это не должно никого удивлять: трудно, занимая такой пост, угодить буквально всем».

4 мая 1961 года президента Академии наук пригласил к себе первый заместитель главы правительства Алексей Николаевич Косыгин. Несмеянов проводил совещание. Он удивился спешному вызову в правительство и попросил своих помощников: