Андрей Жариков - Солдатское сердце

— Вы о чем-то задумались? Устали? — поинтересовался Борис Михайлович. — Да, батенька мой, из одного круговорота вам приходится втягиваться в другой. Очень трудно.

— Утомился. Разрешите мне позвонить от вас домой?

— Милости прошу. Я сейчас…

Шапошников вышел в отсек метро, где разместились операторы. Вскоре он возвратился с картой. А еще минут через пять Жуков выехал на фронт.

Была уже полночь. В машине при свете электрического фонарика Жуков — представитель Ставки изучал карту, на которой в Генеральном штабе была нанесена обстановка на Западном фронте.

В просторной землянке командующего фронтом при свете свечей, в полумраке и табачном дыму сидели за столом Конев, Соколовский, Маландин, члены Военного совета, начальник политуправления. Решали, как и какими силами остановить противника, имеющего большое превосходство в численности войск и технике и начавшего наносить мощные удары одновременно по войскам трех фронтов: Брянского, Западного и Резервного.

Схлестнулись в кровавой битве огромные массы войск и техники. Более двух миллионов солдат и офицеров вели сейчас схватку насмерть.

Советские воины, защитники Родины, по приказу и по зову сердца обязаны были отстоять Москву, хотя превосходство в количестве войск и в техническом оснащении было на стороне противника.

Брянский фронт был рассечен. Советские войска вынуждены отходить. Несколько армий Западного и Резервного фронтов, имея ограниченные запасы продовольствия и боеприпасов, сражаются в окружении западнее Вязьмы. Энергичные меры Конева нанести контрудар и открыть путь для выхода окруженным войскам результатов не приносят. Мало сил. Но попытки помочь войскам, отрезанным от баз снабжения, упорно продолжаются. Самолеты сбрасывают им боеприпасы, продовольствие и почту. Наносятся удары бомбардировочными авиаполками, высаживаются десанты.

Разобравшись в обстановке и наметив план действий, поздно ночью Жуков доложил Верховному Главнокомандующему.

— Что вы намерены делать?

— Выезжаю для выяснения дел в Резервный фронт к Буденному. Буду собирать все, что есть, чтобы задержать продвижение немцев.

Верховный одобрил решение и просил позвонить ему, когда будет установлена связь с Буденным.

Не легко было в этой неразберихе найти Буденного, стремившегося незначительными силами перекрыть брешь, в которую устремились фашистские полчища.

Машина проскочила мост через Протву. Река детства полководца. Сколько раз ловил в ней ершей, окуней, бродил здесь по лесу, собирал грибы. Недалеко, всего лишь в десяти километрах, родная деревня Стрелковка, в которой родился Жуков. Там остались старенькая мать, сестра с четырьмя детьми. Заехать бы?.. Ворвутся фашисты, не пощадят родных советского генерала. Нет, сейчас он не может отвлечься ни на минуту. Сказал адъютанту, чтоб постарался послать туда полуторку: нужно эвакуировать мать и сестру с детьми.

Когда фашисты ворвались в Стрелковку, они сожгли село. Но земляки Георгия Константиновича проявили себя людьми стойкими, настоящими патриотами. Все, кто мог, взяли в руки оружие, стали партизанами. Здешним отрядом руководил комсомолец Виктор Карасев. Немало боев провел этот отважный отряд, ставший позже крупнейшим партизанским соединением. Партизаны-стрелковцы разрушали мосты, подрывали склады, железные дороги, уничтожали фашистов. И в последующие годы войны Жуков постоянно интересовался действиями партизанских сил, давал боевые задания отрядам, требовал от штабов организовать взаимодействие войск с партизанскими отрядами и бригадами в период оборонительных и наступательных боев.

Проехав много километров по фронтовым дорогам, Жуков убедился, что для удержания врага в тылу войск пока нет. Оборона некоторых городов и населенных пунктов организована слабо.

Буденного нашел наконец в опустевшем городе Малоярославце. В штабе Резервного фронта реальных сведений о действиях войск не имелось. Сказав Семену Михайловичу, что Сталин требует доклада о создавшемся положении, Георгий Константинович выехал в Медынь. В этом городе военных также не было. Направляясь в сторону Юхнова, он встретил в лесу танкистов из бригады полковника Троицкого, с которым пришлось познакомиться еще в боях на Халхин-Голе. Полковник хорошо знал, что делается на фронте. Он доложил, что в районе Калуги идут бои, Юхнов занят противниками, наших войск впереди нет.

— Пошлите толкового человека в штаб Резервного фронта к Буденному, пусть доложит ему о создавшейся здесь обстановке, — приказал Жуков. — Часть танковой бригады разверните для прикрытия Медыни.

На реке Угре тем временем героически оборонялись отряды парашютистов майора Старчака и курсантов подольских военных училищ. Эти малочисленные отряды, стойко защищая подступы к Малоярославцу, задержали противника, что позволило советскому командованию организовать оборону на подступах к городу.

На рассвете в Калуге Жукова нашел офицер связи из Москвы и передал, что Ставка требует немедленно прибыть в штаб Западного фронта. Это было 10 октября. Жуков опять был назначен командующим Западным фронтом.

Генерал-полковник Конев остался его заместителем и срочно выехал в город Калинин, где возникла угроза выхода немецко-фашистских войск в тыл Северо-Западного фронта и к Москве с севера. Вскоре Конев возглавил вновь созданный Калининский фронт, войска которого сыграли большую роль в разгроме противника.

Чтоб ослабить действия авиации противника, Ставка приказала командующему ВВС Советской Армии организовать массированные удары по вражеским аэродромам. Немало немецких самолетов было выведено из строя, и это ослабило удары фашистской авиации по войскам Западного фронта.

Соединения и части, прибывшие на Можайскую линию обороны с других фронтов, а также из резерва, вместе с войсками, отошедшими с запада, возводили новые прочные рубежи. Твердая линия обороны создавалась у стен столицы. В связи с возникшим тяжелым положением постановлением Государственного Комитета Обороны в Москве и прилегающих к ней районах вводилось осадное положение. Государственный Комитет Обороны призывал всех трудящихся столицы соблюдать порядок и спокойствие и оказывать Красной Армии, обороняющей Москву, всяческое содействие.

Героическим порывом был охвачен весь советский народ, уверенно стояли на своих рубежах кадровые дивизии и части народного ополчения.

Группа участников строительства оборонительных рубежей вокруг Москвы обратилась ко всем строителям оборонительных укреплений со словами:

«Грозные, суровые дни переживает наша Родина… Перед лицом грозной опасности все советские люди говорят: враг не пройдет! Не видать фашистам Москвы! Опояшем столицу поясом укреплений! Мы твои сыны и дочери, Москва! Твои навсегда! Мы тебя строили в годы пятилеток, мы теперь будем защищать тебя!»