Василий Ершов - Летные дневники. Часть 2

А тут в Казани гроза. Я предложил не терять времени и лететь в Куйбышев: там ДСУ, там разберутся и заправят. Решили лететь.

На подлете к Ульяновску договорились транзитных пассажиров не высаживать: заправки не будет, так пусть себе спят. Высадили ульяновских, засадили красноярских – через сорок минут мы взлетели.

Обычно стоянка длится полтора часа. Для заправки надо высадить пассажиров – из условий их безопасности. А посадка обязательно через досмотр. Волна международного терроризма на авиатранспорте хлестнула и по нам: уже лет десять как вооружают экипажи и производят длительный, утомительный и унизительный досмотр пассажиров и ручной клади. Хотя существует сто способов террористам достичь своей цели, обходя досмотр.

Часто в промежуточном порту недосчитываются пассажира. И если он летел с багажом, надо перетряхнуть весь багаж и снять его чемодан: а вдруг там бомба!

Так что мы не очень любим промежуточные посадки, и каждую возможность не высаживать пассажиров используем.

Куйбышев отказался дать второй трап и пожарную машину (в этом случае разрешается не высаживать людей при заправке), да и проводницы сказали, что пассажиры выпили всю воду, детишек много, надо высадить людей, чтобы не мучились. И попросили меня заказать воду для пассажиров.

Куйбышев никогда не блистал организованностью и в нашем сознании прочно занимает одно из первых мест по беспорядку. Никому не в радость садиться в Куйбышеве вне расписания.

Но, к нашему счастью, как раз все рейсы разлетелись, и мы были первыми из нескольких севших на дозаправку бортов. Заправка подошла сразу.

В АДП, против обыкновения, не толкалось болтающих между собой и по телефону баб, а сидела одна сонная девушка, которой хотелось только одного: спать; а тут мы со своими заботами.

На мою просьбу о воде она дала мне телефон цеха питания. Трубку сняла дремучая тетя Маша, которая со всем сознанием возложенной на нее огромной ответственности гавкнула, что есть комплектовка, что без комплектовки ничего нельзя, и чтобы я позвонил в комплектовку, а она знать ничего не знает.

Девушка из АДП посоветовала мне сходить в перевозки. Там дали команду в пресловутую комплектовку, я еще раз позвонил в цех питания, и та же тетя Маша с неповторимым апломбом информировала меня, что машина, если освободится, будет минут через сорок, а на мое робкое замечание, что рейсов же нет, все вроде бы улетели, оборвала, что, мол, много вы там понимаете, машины все обслуживают рейсы. Вот так.

Пришлось позвонить в ПДСП. Там, к счастью, сидел мужик деловой, спросил, заправили ли нас, пообещал нажать на цех питания и, видимо, хорошо нажал, потому что простояли мы всего полтора часа.

И синоптики не болтали между собой, а сидела всего одна. Но с тяжелым вздохом разыскала она и бросила нам погоду, и с таким видом, будто делает нам великое одолжение, отрываясь от мировых проблем – ведь не по расписанию прибыли! – допечатала наши прогнозы в бланк.

Короче, мы всем мешаем работать. Как бы было хорошо, если бы не было в аэрофлоте летчиков. Как бы работалось!

Домой долетели без приключений, только хотелось спать. Кузьма Григорьевич, согнувшись в немыслимой позе над штурвалом, храпел во всю мочь, а я с тоскливой завистью за ним наблюдал. Михаил временами закрывал глаза, тоже задремывал, и я следил за курсом, иногда оглядываясь и на пульт бортинженера.

Потом Рульков вздрогнул, выпрямился, открыл глаза, строго оглядел нас, для виду что-то подкрутил, что-то включил, еще раз покосился на нас: видите – не сплю, работаю, – и снова закрыл глаза.

Но все же он таки вышел покурить в туалет, и я немедленно провалился в такой необходимый сон: пять минут, – но без них, с четырьмя-то посадками, ну никак не обойтись. И помогло.

Все четыре посадки назад – в автомате. Весь полет на автопилоте. Два раза в момент касания возникали крены, и я едва успевал среагировать, но – успевал.

Зашел в эскадрилью на всякий случай, глянуть план. Помощница по штабной работе Нина колдовала над пулькой. Глянул – у меня через день стоит Иркутск. А ведь мы уже выполнили продленную саннорму: 87 часов. На мой протест Нина уверенно бросила: слетаешь. Это меня взбесило: посторонний человек, бумажная крыса командует пилотом, толкает на нарушение. Я предупредил, что летать в этом месяце не буду. Если завтра поставит в план – не полечу; если будет задержка, пусть ее повесят на того, кто поставил в план вылетавший саннорму экипаж.

Мы устали. Честно отпахали лето, за три месяца 250 часов. Уже при этом налете год идет за два. Пора в отпуск.

31.08. Нина все же поставила нас в план. Я наказал дежурному написать против моей фамилии, что экипаж вылетал продленку, чтобы в АДП знали и заранее готовили другой экипаж. И хоть и хочется, чтобы задержку повесили на Нину, но так нельзя. Я всю ночь ворочался, а утром позвонил в ПДСП, чтобы еще раз предупредить. Там ни о чем не подозревали и удивились, как это – ставят в план небоеспособный экипаж.

К счастью, там был зам. ком. ОАО по летной Яша Конышев; он было попытался меня уговорить, что, мол, некому летать, перенесем налет на тот месяц… известная песня. Но я твердо отказался, мотивируя тем, что не могу рисковать единственным талоном, да и вообще нарушать не могу. И он меня отпустил. Да и куда он денется.

В пиковый месяц август весь план трещит, а потом летит к чертям. Любой показавшийся на горизонте свободный экипаж хватают – и в резерв. Я так уже пару раз попадался. И мне прекрасно знакома обстановка в АДП, ПДСП и отрядах. Тут закон один: можешь удрать, хочешь отдохнуть, – плюй на все. Другого дурака найдут, заткнут дырку. Кругом тришкин кафтан.

Причина ясна. Самолетов исправных нет, а неисправные некому чинить. План большой, а топлива по Союзу не хватает. Туманы эти в августе, задержки, задержки…

И пилотов не хватает: не переучивают из-за отсутствия ромбика; вновь введенных командиров мурыжат, не подписывают приказ по этой же причине. И в эскадрильях вынуждены заранее планировать по 90 часов на экипаж, без выходных. Кто сумел себе заранее добыть, выбить ограничение по медицине – счастлив: отлетав свои 70 часов, он недельку отдыхает.

Я всей душой за выполнение плана. Но… что-то не так в датском королевстве.

1.09. Я всей душой за выполнение плана. Но то, что у нас творится, уже даже штурмовщиной не назовешь. Это полный хаос.

Около одиннадцати вечера звонит Медведев, интересуется, боеспособен ли мой экипаж, и чтобы я по возможности созвонился со всеми: не прикрыто много рейсов из-за задержек, возможно, ночью придется лететь, несмотря на то, что сегодня мы в плане на Владивосток. Какой там план!

Я понимаю обстановку. В вокзалах тысячи людей, наивно полагавших в свое время, что к концу августа улететь так же легко, как в январе. Эти люди сидят сутками, и уже на четвереньках успели бы доползти, да немалые деньги уплачены вперед…