Анатолий Максимов - Операция «Турнир». Записки чернорабочего разведки

Нужного мне алюминия я попросил ни мало ни много десять килограмм. Тот удивленно посмотрел на меня:

— Господин Максимов, наши заводы выпускают алюминиевого порошка такого качества всего пятьдесят килограммов в год. Из них 80 процентов закупают вооруженные силы США.

— А зачем им столько? — наивно спросил я. — Мне-то он нужен как наполнитель к красителям для антикоррозионных покрытий…

Руководитель отдела пропустил мою тираду мимо ушей и сказал:

— Для напалма.

— Сколько же напалма можно изготовить из него? Наверное, какие-нибудь килограммы? Я ведь не специалист…

— Ну нет. Весь Вьетнам обрабатывается напалмом, в котором наш алюминий. А это сотни тонн.

Собеседник запнулся, поняв, что сказал лишнее. Но приказ был отвечать на вопросы возможного клиента.

— Как вы представляете себе транспортировку десяти килограммов — это ведь большой объем?

— Сколько же в стандартной упаковке?

— Пятьсот граммов — это почти сто литров по объему…

Руководитель отдела передал мне характеристики алюминия и данные по его применению. Естественно, сведений о применении алюминия в напалме не было. За образцом я заехал через день и сразу же произвел оплату. Алюминиевый порошок был весьма дорог, но, конечно, не для американской армии.

Контакт же с «Руком», как я про себя назвал руководителя отдела, я продолжил для получения консультаций. В работе с ним сказалось мое знакомство с вице-президентом «Алкана», его женой и крупные сделки моей страны с этой корпорацией. Я, видимо, слыл в иерархии его связей как выгодный клиент.

Все четыре компонента были отправлены очередным рейсом теплохода «Пушкин» в Ленинград. Компоненты безопасны, пока их не смешают. Но все же их поместили в отдельный трюм, содержимое которого можно было выбросить за борт, если возникнет угроза пожара.

Очередную поездку в Оттаву для встречи с торгпредом и обсуждения текущих дел по Внешторгу я совместил со встречей с резидентом. Мне уже передали, что он мною интересуется.

— Тургай, — начал резидент, благожелательно поглядывая в мою сторону, — нужно очень серьезно поработать. Вот смотри…

В шифртелеграмме были изложены условия явки. Из Европы едет на несколько месяцев специалист «Артур», который будет работать в одной из конструкторских фирм. Его нужно встретить в Монреале, обсудить конкретные условия связи и передачи материалов, которые он будет фотографировать, передать деньги и назвать места двух тайников.

— Готовь условия явки, три-четыре тайника и сигналы к ним, — определил резидент мою работу на ближайшее время.

— Илья Николаевич, у меня уже есть места тайников и встреч.

— Проверь, обсудим через месяц. Чтобы не дразнить «наружку», специально в Оттаву не приезжай, только вместе с работниками вашего филиала. В общем, не обостряй отношения с «наружкой», будь для них «спокойным клиентом». Помнишь случай с Володей?!

С Володей, контрразведчике монреальской «точки», случилось следующее. Во второй половине лета Володя собрался уезжать из Канады. Он уже отправил теплоходом «Пушкин» жену, ребенка и вещи. Уже с очередным рейсом пришел в Монреаль «Пушкин», и Володе оставалось дня три-четыре ходить по канадской земле.

В тот день я сидел в кабинете резидентуры, работая над очередным оперативным документом. В кабинет кто-то вошел: о Боже! Человека нельзя было узнать — все лицо представляло сплошную кровавую массу…

— Володя? — узнал по одежде я его. — Это ты? Что случилось? «Михалыч», иди сюда…

Вошел «Михалыч», фронтовик и в прошлом танкист. Он только присвистнул, и мы выслушали исповедь Володи.

— Побили, гады… — промолвил он распухшими губами.

В центре Монреаля возвышалось полукруглое здание — Дворец искусств, в котором регулярно проводились выступления театральных артистов и концертные программы. Володя решил пойти на концерт. Припарковал автомашину в тихом месте и пошел покупать билет.

Когда он возвратился и стал садиться в автомашину, его зажали с двух сторон дюжие молодцы, втолкнули в автомашину и избили.

С этого момента и до отплытия Володя сидел дома, а на теплоходе две недели до Ленинграда в каюте. И все время лечился. Мы понимали, что это была месть местной «наружки» активному сотруднику резидентуры. Но знали и другое: она не делала ничего похожего. Виноват в таком отношении к нему был сам Володя. Не раз он врывался в резидентуру и с порога возбужденно кричал:

— Ну я сегодня им показал! Погонял «наружку» по Монреалю. Они меня попомнят.

Попомнили. Не раз ему говорили, что не дело быть «ковбоем» на улицах города, тем более без оперативной нужды, но он пропускал замечания мимо ушей. И вот развязка: вместо круиза домой на теплоходе — усиленное лечение.

Моя концепция «в отношениях» с наружным наблюдением была другой: максимум доброжелательности. Я поставил себе задачу — считаться у его сотрудников «удобным объектом наблюдения».

«Наружка» во время слежки тратит гораздо больше усилий, чем я, даже если иду по прямой. Ее сотрудники вынуждены беспрерывно маскироваться, используя толпу, магазины, углы улиц. Тот же путь для них в два раза длиннее. Если я бывал в кафе, то не торопился, а давал «НН» допить свой кофе. От наружников из КГБ я знал, что они страдают двумя болезнями: расширением вен на ногах и язвой желудка из-за отсутствия горячей пищи. Бывало, я даже угощал сотрудников «НН» за городом водкой.

Может, я заблуждаюсь, но мои «случайные» исчезновения в сложном потоке автомашин на улицах Монреаля или при проезде на желтый свет светофора не доставляли хлопот «наружке». Если это случалось не часто, они, видимо, «оправдывали» мое исчезновение дорожными причинами. Может быть, есть что-то наивное в моих рассуждениях, но «схема» работала.

…Итак, мне предстояло подготовиться к явке с источником из Европы. В резидентуре находился пакет с местами явок. Вопрос только в том, чтобы их проверить, — был случай, когда при подготовке к «Экспо» в ожидании гостей со всего света здание кинотеатра сломали и явка не состоялась.

Тайники тоже были приготовлены заранее. Но я не знал, будет ли у «Артура» автомашина. Если нет, нужно предложить тайники в пределах города, где-нибудь на окраине, в парковой зоне.

Проверить место явки было не сложно: предлог для проезда мимо него всегда можно найти. Но проезжать нужно именно в час явки. И вот я еду мимо кинотеатра — традиционного места многих явок, осматривая его. Судя по всему, кинотеатр процветает — значит, не будет снесен еще какое-то время. Но проверить нужно еще перед отправкой шифртелеграммы. Район спокойный, мест для криминальных элементов нет, подходы хорошо просматриваются. В пятидесяти метрах — станция метро и автобусная остановка. Кажется, место подходит. Выбрать время лучше всего после полудня, часа в четыре, когда еще не очень много людей, но и не слишком пусто.