Эллиот Рузвельт - Его глазами

Объединенный совет начальников штабов совещался на Мальте в течение нескольких дней. Члены совета дважды посетили отца и один раз Черчилля, чтобы доложить, как они урегулировали свои незначительные разногласия.

У отца с Анной нашлось еще время для 30-мильной поездки по Мальте в приятную теплую солнечную погоду и для осмотра высеченного на камне текста грамоты, преподнесенной отцом населению Мальты во время предыдущего посещения им острова.

В тот же вечер отец отправился в Крым. Ему предстояло пролететь 1400 миль. Всю ночь с промежутками в 10 - 15 минут огромные "С-54" с ревом поднимались с аэродрома в Луке. Они летели сначала на восток, к южной оконечности Греции, а затем на северо-восток над Эгейским и Черным морями в Саки. Вдоль всего их пути в это время крейсировали американские и советские военные корабли - мера предосторожности на случай вынужденной посадки.

В первом самолете вместе с отцом летели Леги, Макинтайр, Браун, Уотсон, Майк Рейли и Артур Приттимен. Они наблюдали, как шесть истребителей прикрытия встретили их у Афин. Один из этих истребителей затем повернул обратно вследствие порчи мотора. В полдень самолет отца приземлился на советском аэродроме, где его встретили Молотов, государственный секретарь США Стеттиниус и Аверелл Гарриман. Через 20 минут сел и самолет английского премьер-министра; красноармейский оркестр и рота почетного караула оказали отцу и Черчиллю воинские почести. Оркестр исполнил "Звездное знамя", "Боже, храни короля" и Советский гимн. Отец и Анна сели в русскую закрытую машину с русским шофером и понеслись по дороге, которая сначала проходила по покрытой снегом холмистой местности, затем поднималась зигзагами на большую высоту, к Красному утесу. Вся дорога от Саки до Ялты охранялась советскими войсками. Анна дернула отца за рукав.

- Посмотри, сколько среди них девушек!

Машина американской делегации остановилась перед Ливадийским дворцом некогда летней резиденцией царя, превращенной потом в дом отдыха для туберкулезных, а впоследствии в штаб-квартиру нацистских грабителей. Убегая из Ливадии, немцы не оставили во дворце ничего, кроме двух небольших картин, которые и были повешены в спальне отца. Но русские привезли из Москвы весь обслуживающий персонал и самую лучшую обстановку, какую они только могли найти. Американскую делегацию встретила в Ливадии также дочь Гарримана Кэтлин. Все делегаты были очень утомлены; они приняли ванну, пообедали и отправились спать. Генерал Маршалл поместился в бывшей императорской спальне, а адмирал Кинг - в будуаре царицы.

Вилла, отведенная Черчиллю, находилась в 12 милях от этого дворца, а вилла Сталина - в 6 милях. Сталин прибыл рано утром на следующий день, в воскресенье. К четырем часам дня они с Молотовым нанесли отцу первый неофициальный визит; к пяти - конференция уже работала полным ходом. Первое официальное заседание за большим круглым столом в великолепном бальном зале Ливадийского дворца продолжалось 2 часа 40 минут и послужило в этом отношении образцом для остальных семи заседаний, происходивших ежедневно. Только последнее заседание было короче. Работы было очень много:

1. Согласование планов войны против гитлеризма во всех подробностях. В то время как происходили эти совещания, Красная Армия с невиданной быстротой перемалывала нацистские войска. Представители армий и флотов Англии и США даже высказывали предположение, что русские окончательно прорвали германский фронт на Востоке и что крушение самого могущественного в мире фашистского государства может произойти еще до окончания конференции.

2. Оккупация Германии и контроль над ней после ее поражения. Отец приехал в Крым с надеждой убедить остальных участников конференции, что контроль над Германией должен быть единым, а не разделенным на зоны. Этот контроль и управление, по его мысли, должны были осуществляться совместно не только в центре, но и во всех звеньях, сверху донизу. Однако этот план не встретил сочувствия ни у англичан, ни у советских представителей. Им удалось убедить отца в необходимости разделения Германии на зоны. В Ялте были установлены и согласованы демаркационные линии и сроки создания соответствующими армиями органов управления в своих зонах.

"Нашей непреклонной целью, - писали три участника совещания, является уничтожение германского милитаризма и нацизма и создание гарантии в том, что Германия никогда больше не будет в состоянии нарушить мир всего мира. Мы полны решимости... ликвидировать или взять под контроль всю германскую промышленность..." Отец был поборником образа действий, известного в нашей стране под именем плана Моргентау и предусматривавшего удар по Германии, направленный в самое сердце промышленного потенциала, без которого ни одно современное государство не может вести войну. У маршала Сталина отец встретил поддержку. Не вина этих двух людей, если эта суровая мера не была осуществлена.

3. Был решен также вопрос о размерах репараций с Германии и принят план взыскания этих репараций, включая сроки и характер поставок промышленного оборудования и т. п. (Этот план не соблюдается ни англичанами, ни американцами.)

4. Было решено созвать через месяц с лишним в Сан-Франциско конференцию Объединенных наций, в отношении которой была достигнута договоренность еще в Тегеране и основы которой были заложены в Думбартон-Оксе. Камнем преткновения в Думбартон-Оксе стал вопрос о процедуре голосования: следует ли допустить, чтобы вето одного из членов "Большой тройки" могло приостановить действия Совета Безопасности организации Объединенных наций, например действия против любой страны, обвиненной в агрессии.

В Ялте участники конференции обсудили эту проблему с полной откровенностью и на должном уровне. Отец и Сталин одобрили идею предоставления членам "Большой тройки" права вето, основывая свою аргументацию на том простом и предельно ясном факте, что мир может быть сохранен только при условии единодушия всех крупнейших держав. Если две из них поссорятся с третьей или если одна из них поссорится с двумя другими, мир окажется под угрозой. Только единство действий и единство цели могут спасти мир.

Решение проблемы, возникшей в связи с этим процедурным вопросом, предложил отец. Для того чтобы международная организация могла предпринять экономические или военные санкции против агрессора, - гласило решение, "Большая тройка" плюс Китай и Франция должны притти к единодушному решению. Но осудить государство-агрессора и призвать его к ответу перед судом мирового общественного мнения могут любые семь из одиннадцати членов Совета Безопасности.

Отец категорически настаивал на необходимости сохранения величайшего единства между всеми государствами и особенно между членами "Большой тройки". Его подход к принципу вето обеспечивал это единство.