Юрий Прокушев - Юность Есенина

Благотворное влияние на будущего поэта в юные годы оказала его мать. «С ранних детских лет, — вспоминает А. А. Есенина, — мать наша приучала нас к труду, но не заставляла, не неволила и к неумению нашему относилась очень терпеливо. Помню, как она приучала меня полоть в огороде картошку. Уходя на огород, не звала меня с собой. Через час-другой я сама прибегала за чем-нибудь и вертелась около нее. Вот тут-то она и скажет: „А ты рви травку, рви. Видишь, вот это картошка. Ее нужно оставлять, а траву рвать, а то она не дает никакого хода картошке“. И невольно принимаешься за работу… За вырванную случайно картофельную плеть мать никогда не ругала, а спокойно говорила: „Ну что ж, бывает“» [64] Журнал «Молодая гвардия», 1960, N 7, стр. 212. . После вынужденной, почти пятилетней, разлуки с сыном Татьяна Федоровна стала относиться к нему с еще большей заботой и любовью. «Когда Сергей, одевшись в свой хороший, хоть и единственный, костюм, отправлялся к Поповым (так называли дом священника. — Ю. П.), мать, не отрывая глаз, смотрела в окно до тех пор, пока Сергей не скрывался в дверях дома. Она была довольна его внешностью и каждый раз любовалась им, когда он не мог этого заметить» [65] Е. А. Есенина. В Константинове. Альманах «Литературная Рязань», 1957, кн. 2, стр. 312. . Живя почти все время одна с детьми, Татьяна Федоровна старалась их не баловать, держать в строгости, не любила их ласкать и нежить на людях, и на первый взгляд могло показаться, что она была излишне сдержанна и даже суховата в отношениях с детьми. На самом же деле, замечает сестра Есенина, наша мать «не была строга, хотя никогда и не ласкала нас, как другие матери: не погладит по голове, не поцелует, так как считала это баловством. Когда у меня были уже свои дети, она часто говорила: „Не целуй ребенка, не балуй его. Хочешь поцеловать, так поцелуй, когда он спит“. …Долгие годы она жила одна только с маленькими детьми, и у нее вошло в привычку разговаривать вслух. Это смешило отца, и иногда в шутку он говорил мне: „Пойди послушай, как мать с чертом разговаривает“ [66] Журнал «Молодая гвардия», 1960, N 8, стр. 212, 213. .

Наделенная от природы недюжинным умом, редкой красотой, чудесным песенным даром, Татьяна Федоровна обладала редким мастерством исполнения русских народных песен. Далеко за околицей родного села шла молва о ней, как о замечательной песеннице. Каких только песен она не знала: и шуточных, и величальных, и игровых, и обрядовых, и полюбовных! „Мне кажется, — говорит Александра Александровна, — что нет такой русской народной песни, которую бы не знала наша мать. …Топила ли она печку, шила, пряла ли, за любой работой можно было услышать ее пение“ [67] Альманах «Литературная Рязань», 1955, кн. 1, стр. 338. . Даже рассказывая детям сказки, Татьяна Федоровна, как вспоминает Е. А. Есенина, обязательно пела. „Например, сказка об Аленушке. Аленушка так жалобно звала своего братца, что мне становилось не в мочь, и я со слезами просила мать не петь этого места, а просто рассказывать. Мать много рассказывала о святых, и святые тоже у нее пели“ [68] Альманах «Литературная Рязань», 1957, кн. 2, стр. 310. .

Задушевно пела Татьяна Федоровна о тяжелой, беспросветной женской доле. Щемящей болью отзывались в песнях грустные думы „терпеливой матери“, которой судьба послала не одно суровое испытание в ее нелегкой жизни.

Сергей Есенин и его сестры, постоянным спутником которых с колыбели была материнская песня, незаметно сами приобщались к „песенному слову“. „И каждый из нас, ее детей, — замечает А. А. Есенина, — с пеленок слушал ее напевы, подрастая, невольно запоминал их и подпевал ей“ [69] Альманах «Литературная Рязань», 1955, кн. 1, стр. 338. .

взволнованно писал поэт позднее, обращаясь к сестре Шуре. Александра Александровна рассказывает, что, „приезжая в деревню, Сергей очень любил слушать, как пела мать, а мы с сестрой ей подпевали. А то и он запоет с нами. Голос у него был небольшой, но пел он с каким-то своим, особенным чувством. Песни, которые ему нравились, мы с сестрой часто напевали и в Москве. Отсюда и возникло название стихотворения „Ты запой мне ту песню, что прежде…“ [70] Журнал «Молодая гвардия», 1960, № 8, стр. 218. .

Ласковые материнские песни детства особенно дороги и памятны. Воспоминания о них сохраняются на всю жизнь.

„Когда я был трех лет, — писал рано потерявший мать Лермонтов, — то была песня, от которой я плакал: ее не могу теперь вспомнить, но уверен, что, если б услыхал ее, она бы произвела прежнее действие. Ее певала мне покойная мать“.

А „Зимний вечер“ Пушкина! Едва ли не самыми светлыми и дорогими были для него в детстве вечера, когда он слушал, „не дыша“, песни и сказки Арины Родионовны.

Любовь к матери, ее проникновенным песням Есенин сохранил и пронес через всю жизнь. В трудные минуты он обращался к матери, как к самому верному другу:

Строки эти невольно заставляют вспомнить известные стихи Некрасова:

Так же подвигнут матерью был и Есенин. От нее унаследовал поэт живой, самобытный, впечатлительный ум, афористичность речи, песенный склад души.

Первые стихи были написаны Есениным в 8-9-летнем возрасте. В черновом наброске к автобиографии 1915–1916 годов он помечает: „Стихи начал писать с 8 лет“ [71] Примерно это же время указывает он и в ряде других случаев. Так, в автобиографии 1924 года: «Стихи писать начал лет с 9». В наброске «Нечто о себе»: «Стихи с 8 лет». . В краткой автобиографической заметке 1916 года читаем: „Пробуждение творческих дум началось по сознательной памяти до 8 лет“ [72] Сергей Есенин. Собр. соч., в пяти томах. М., Гослитиздат, т. 5, 1962, стр. 23. . В стихотворении „Мой путь“ поэт говорит, что когда „империя вела войну с японцем“,