Хуан Рейнальдо Санчес - Тайная жизнь Фиделя Кастро. Шокирующие откровения личного телохранителя кубинского лидера

То, что он стал отцом еще и очаровательной девочки, никак не стимулировало развития у Команданте отцовских чувств: в 1960-х годах у нового лидера третьего мира имелись дела поважнее. В возрасте двенадцати лет Алина вместе с матерью была по приказу Фиделя на один год отправлена в Париж. Девочка училась в пансионате в Сен-Жермен-ан-Ле, где выучила французский язык, которым и сегодня прекрасно владеет. По возвращении в Гавану эта начинающая бунтовщица показала характер: в четырнадцать лет, как пишет в автобиографии [10], она заявила о своем намерении уехать с Кубы. В тот момент Фидель не обратил на это внимания. Но и став взрослой, Алина, всегда поступавшая по собственному усмотрению, не отказалась от этой идеи.

Отношения с отцом, с которым она виделась спорадически, стали очень бурными. В 1980-х годах Алина, будучи девушкой привлекательной, стала моделью. Помню, однажды, когда я дежурил в приемной Фиделя, пришел Пепин Наранхо, адъютант Команданте, с журналом «Куба» в руке. На второй странице можно было полюбоваться одетой в открытый купальник красавицей Алиной, которая вместе с двумя другими великолепными девушками-моделями позировала на борту парусника в рекламе рома «Гавана Клуб».

– Это еще что такое? – задохнулся от возмущения Фидель. – Немедленно привези ко мне Алину!

Два часа спустя Алина, нисколько не испуганная, широким шагом вошла в его кабинет. Последовавший за этим спор запомнили все. Оба орали так, что в президентском кабинете дрожали стекла.

– Но ведь все же знают, что ты моя дочь! Позировать в бикини неприлично!

– A, теперь ты заинтересовался тем, что я делаю? – Алина еще больше повысила голос. – Мне плевать на твои поучения. Я хочу жить!

Это была настоящая «фиеста в Гуатао» – это кубинское выражение напоминает о празднествах в деревне Гуатао, которые, согласно легенде, часто заканчивались всеобщей дракой. Наконец Алина ракетой вылетела из отцовского кабинета. А Фидель и Пепин остались стоять как вкопанные.

Через несколько лет, в 1993-м, Фидель узнал от своих спецслужб, что Алина вполне серьезно строит планы побега с Кубы. Фидель тотчас вызвал моего непосредственного начальника – полковника Хосе Дельгадо Кастро, возглавлявшего в то время его эскорт:

– Предупреждаю тебя: Алина ни в коем случае и ни под каким предлогом не должна покидать Кубу. Надеюсь, ты все понял!

Но через два месяца разразился скандал: накануне Рождества стало известно, что Алина сумела нелегально бежать из страны, в парике, с фальшивым испанским паспортом, получив помощь от международной сети, содействующей таким беглецам. Сначала она объявилась в Мадриде, где на многочисленных пресс-конференциях обличала кастровский тоталитаризм, а затем в Майами, где и поселилась постоянно. Известие о побеге дочери Кастро стало таким же громким делом, каким в прошлом был побег Хуаниты, одной из четырех сестер Фиделя. В 1964 году она бежала с Кубы через Мексику и тоже обосновалась в Майами. С тех пор она больше ни разу не видела своих братьев и сестер.

Я редко видел, чтобы Команданте давал волю своей ярости. За семнадцать лет службы я видел его в таком состоянии всего дважды. Обычно его гнев холодный, сдерживаемый. Но в тот день, когда Пепин доложил ему неприятную новость, он буквально пришел в бешенство от ярости. В подобных ситуациях его поведение напоминает капризного ребенка, устроившего истерику: он топает ногами по ковру и трясет руками, направив указательные пальцы вниз.

– Свора бездарей! – кричал он с пеной на губах. – Мне нужны виновные! Я требую рапорт! Я хочу знать, как это могло случиться!

Когда Фидель в таком состоянии, слышно, как пролетает муха. Все разбегаются, делая вид, что жутко спешат по делам. Цель: переждать, пока пройдет этот тропический ураган.

Через пятнадцать лет я встретил Алину в Майами, где она скромно живет, ни разу больше не ступив ногой на землю Кубы. Когда я напомнил ей этот эпизод, она улыбнулась с той легкой грустью, которая читается в глазах всех изгнанников.

После Мирты и Нати переходим к Далии Сото дель Валле, самой важной, но и самой неизвестной из женщин Фиделя. Он встретил ее в 1961 году – году высадки в заливе Свиней – на митинге в провинции Вилла-Клара, куда он приехал в рамках широкой национальной кампании по ликвидации неграмотности, проводившейся его правительством. Во время выступления под открытым небом Фидель заметил в первом ряду эту великолепную красавицу, они обменялись мимолетными взглядами. Так же как Мирта и Нати, она блондинка со светлыми глазами, обладающая еще одним важным в глазах вождя революции достоинством: стройная, миниатюрная, словно балерина. Помимо белокурых волос, миниатюрность избранницы является важнейшим критерием в выборе Фиделем возлюбленных.

Это была любовь с первого взгляда. В тот же день адъютант Пепин представил ему красавицу, и Фидель узнал, что она учительница, а зовут ее Далия Сото дель Валле. После трех свиданий и, главное, после обычных проверок, проведенных Пепином (чтобы убедиться, что она не контрреволюционерка, а ее семья никак не связана с режимом Батисты), Фидель предложил ей переехать в Гавану, где без огласки поселил ее в доме на окраине столицы, в Пунта-Брава. Некоторое время спустя они стали жить вместе. С самого начала их связь была окружена строжайшей тайной, что было одновременно мерой безопасности против США, которые, как знал Фидель, покушались на его жизнь, и заботой о сохранении его отношений с Далией в секрете от Селии Санчес, с которой он параллельно поддерживал любовную связь.

У Фиделя и Далии родилось пятеро детей, пять сыновей, которые, по странному совпадению, носят имена, начинающиеся с буквы A: Алексис, Алекс, Алехандро, Антонио, Анхелито. Имена троих первых являются вариациями имени Александр – псевдонима, взятого Фиделем во время партизанской борьбы в честь Александра Македонского, которым он восхищается. «Пять A» росли вдали от власти, от других кубинцев и даже от родственников. Как я уже говорил, вплоть до совершеннолетия они ни разу не встречались с детьми Рауля, хотя те жили неподалеку. Рауль, у которого чувство семьи развито очень сильно, буквально подпрыгнул от радости в тот день, когда его уже взрослый сын познакомился с двумя своими двоюродными братьями, с которыми случайно встретился на одном празднике. Номер второй режима и министр обороны тут же попросил своих адъютантов принести бутылку водки, чтобы выпить в честь такого события.

Далия тоже имеет отношение к изоляции своего потомства. Властная и не допускающая чужих мнений, она считает, что именно ее дети являются единственными настоящими наследниками Фиделя. Она никогда не любила ни Фиделито, ни Хорхе Анхеля, ни Алину (которую, впрочем, ни разу не видела), ни остальных четырех незаконных детей Фиделя, реальность существования которых я так и не смог установить, за исключением родившегося в 1983 году Абеля, сына его личной переводчицы Хуаниты Вера.