Николай Семёнов-Мерьский - БОЖЕНЬКА для советского народа. Житие Владимира Ульянова-Ленина, том 1

Была у Владимира Ульянова в этом возрасте и попытка «хождения в народ», к пролетариату. В Самаре, летними вечерами, на спусках к Волге, разжигались костры. Бурлаки, грузчики, рабочие, прихватив «пол диковинную», так называли в народе четвертинку водки, и пива ужинали арбузами, воблой, варили уху. К такой компании рабочих, можно было подсесть и чужому, прохожему человеку, вступить в разговор, а если поставишь ещё «на стол» и от себя, сразу станешь «своим». Однажды такой поступок и совершил Владимир Ульянов. Благо от дома, где они проживали до Волги было рядом, буквально 500 метров. Познакомился он с каким-то рабочим, которого начал «пропагандировать». Рабочий был уже в «хорошем» настроении, после «пол диковинной» с пивом, слушал рассказ Владимира об «эксплуатации и угнетении» и согласно кивал ему головой. Владимир Ульянов привел его к себе на квартиру, чтобы рабочему прочесть одну брошюру. Попили чаю, Владимир читал брошюру и отлучился в другую комнату за новой брошюрой. Когда он вернулся к знакомцу с новой брошюрой, то не нашел уже его в комнате, он ушёл. Вместе со знакомцем «ушло» и пальто Владимира с вешалки в прихожей, так Владимир Ульянов получил свой первый опыт общения с «пролетариатом».

Биография: «в 1891 году Ленин в весеннюю и осеннюю сессии сдаёт экстерном государственные экзамены за юридический факультет при Петербургском университете. Он один из всех экзаменовавшихся получает высшие оценки по всем предметам. Ему присуждают диплом первой степени. Поездки в Петербург для сдачи экзаменов Владимир Ильич использовал и для того, чтобы связаться с марксистами столицы, через них запастись марксистской литературой.

Адреса петербургских марксистов Владимиру Ильичу дал его близкий знакомый А. А. Шухт, в то время после отбытия сибирской ссылки проживавший в Самаре».

Сдача экзаменов экстерном представляла немалые трудности. К «экстернистам» профессора относились с особым недоверием и предубеждением, спрашивая и пытая их гораздо пристрастнее, чем студентов, кроме того, «экстерны» не могли знать хорошо местных требований профессоров, и им для одинакового со студентами ответа надлежало проделать гораздо большую работу, чем студентам. Экзамены все были платные. Экстернам редко-редко удавалось получать при сдаче оценку «весьма удовлетворительно» что было высшим баллом.

4 апреля 1891 года, сдав предварительное письменное сочинение по уголовному праву и уплатив 20 рублей в пользу испытательной комиссии, Владимир Ульянов является на экзамен «по истории русского права». Его билет, «Положение холопов обельных, то есть полных, по „Русской правде“ и холопов всех других категорий времён московской Руси». Оценка за ответ, «весьма удовлетворительно», в то время высший балл.

На следующий день, экзамен по государственному праву, «Сословные учреждения дворянства и крестьянское самоуправление». И опять оценка, «весьма удовлетворительно». Экзамены для него, оказываются очень лёгкими. Сказывались результаты подготовительной работы, проделанной осенью 1890 года совместно с Василием Водовозовым. Обедать Владимир ходил каждый день к сестре Ольге, о чём она сообщала в своих письмах к маме, успокаивая её «как обстоят дела».

10 апреля, экзамен политическая экономия и статистика. Вопросы, «О формах заработной платы и о германском статистике и государствоведе Генрихе Конринге», учёном конца XVII века.

17 апреля, через неделю, экзамен «по энциклопедии и истории философии права». Вопрос, «Сочинения Платона о законах».

24 апреля, экзамен «история римского права». Вопрос, «Законы, издаваемые выборными властями». И по каждому из этих предметов вновь высший балл. На этом весенняя сессия закончилась.

20 мая, скоропостижно скончалась сестра Ольга. Владимир Ульянов хоронит свою младшую сестру Ольгу, курсистку женских Бестужевских курсов, которая умирает от болезни, с диагнозом «от брюшного тифа». Единственное объяснение, привычка домашнего житья в Симбирске и в Самаре, употребление некипячёной воды и некипячёного молока. В Симбирске воду пили сырую, волжскую или ключевую, молоко, парное, от соседки-молочницы. В Петербурге же, и того, и другого, делать было нельзя, надо было всё пить после кипячения.

Жизнь продолжалась. Похоронив сестру, Владимир Ульянов, вернувшись в Самару, продолжил подготовку к экзаменам. Новая сессия экзаменов началась в сентябре.

После письменного сочинения на тему из области права, первым устным экзаменом было «Уголовное Право». Владимиру достались вопросы, «О защите в уголовном процессе, о краже документов». Следующий экзамен, через неделю, из римского права. Вопросы, «О дарении, отношениях, из него вытекающих, и о влиянии времени на происхождение и прекращение прав».

В октябре, третий и четвертый экзамены, по гражданскому и торговому праву, вместе с судопроизводством. Вопросы, «Об исполнении, купле-продаже, поставке, то есть о видах передаточных договоров и о торговых книгах». Пятый и шестой экзамены, по полицейскому и финансовому праву. Вопросы, соответственно, «О науке полиции и ее содержании» и «О государственном бюджете и его составлении, и исполнении».

В ноябре состоялись два последних экзамена, по церковному и международному праву. Вопросы, «Об истории русского церковного законодательства» и «О праве нейтралитета». За сочинение и все устные экзамены этой сессии Владимир вновь получил высшие оценки и из 134 экзаменовавшихся, кончил первым в этом выпуске «экстернов». Василий Водовозов всегда находился поблизости.

Где проживал Владимир Ульянов в СПб, весной и осенью 1891 года, официально не установлено, можно предположить, что проживал в доходном доме Волькенштейна на улице Широкой, рекомендацию к которому ему выдал Аполлон Шухт.

С конца января 1892 года, Владимир Ульянов был зачислен в Самарской коллегии помощником присяжного поверенного, по поручительству самарского присяжного поверенного Андрея Николаевича Хардина, знакомца Владимира Ульянова по вечеринкам-собраниям в доме Иосифа Гиршфельда в Самаре.

Российская интеллигенция, занимавшаяся «революционной» деятельностью, чтобы не попасть в разряд «неблагонадежных», под надзор полиции, всегда прикрывала эту свою «деятельность» какой-нибудь «службой». После получения университетского диплома юриста эту проблему надо было решать и Владимиру Ульянову. Это необходимо было для него и по его официальному статусу, «кормилец семьи», чтобы иметь освобождение от воинской службы, призыв на которую проводился в царской России с 21 года, с возраста совершеннолетия, и предстоял для него в 1892 году. Освобождение от воинской службы он получил, так как был единственный «кормилец семьи», регулярно получая от мамы деньги на свои личные расходы и не рубля не заработав для семейного бюджета.