Сергей Ковалев - Арктические тени Третьего рейха

Кроме того, на ее борту находилось всего 53 человека (вместе с пассажирами). Получается, что на фашистской субмарине были специально зарезервированы свободные места. На серьезность такого предположения указывает еще загадочная находка, которая была сделана июльским утром 1963 года.

В тот день, примерно в 25 километрах от Тикси на каменной осыпи у Неелова залива, были обнаружены останки погибшего военного моряка в «несоветской» форме. На воротнике куртки погибшего сохранилась черная петлица с желтым узорчатым шитьем, а на некогда левом рукаве его куртки — обрывок черной повязки «…tsche Wehrm…». Высота берегов Тикси исключает даже самое фантастическое предположение, что погибший был занесен сюда течением из пролива Вилькицкого.

Кто был этот моряк и как он оказался на совершенно необитаемом берегу Неелова залива, до настоящего времени остается неизвестно. Ни документов, ни каких‑либо бумаг у погибшего не было, а над его внешностью тщательно «поработали» хищные звери. Остается предположить, что это был германский моряк из подразделения, обслуживавшего базу в дельте Лены, возможно, направленный на разведку советского аэродрома в районе Тикси, но погибший в дороге. А может быть, это один из 15 пассажиров сначала «Иллера», а затем «Комета»? Ведь даже предварительная расшифровка шитья на воротнике и надписи на повязке позволяет предположить, что это мог быть унтер–офицер из немецкого корпуса оказания срочной технической помощи ТеNо (Technische Nothilfe). Итак, в секретную базу на Лене, а совсем не в бухту Нордвик, как до настоящего времени считают советские военные историки, пытались пробиться в сентябре 1944 года три вышеупомянутые фашистские субмарины. Но 18 сентября они натолкнулись в проливе на непреодолимые льды (у мыса Челюскин) и вернулись в Карское море, где напали на нашу метеостанцию на мысе Стерлегова.

Не менее любопытную задачку «задал» один из высших офицеров сегодняшних Вооруженных сил России. В неофициальной беседе он рассказал, что в бытность еще старшим лейтенантом служил в авиационном полку, эскадрилья которого периодически базировалась на полуострове Хара–Тумус. Здесь, рядом с небольшим поселком для летчиков и техников, был выстроен небольшой летный домик, где они отдыхали после трудового дня и укрывались от непогоды. В отличие от иных близлежащих селений и городков поселок, где периодически проживали летчики, отапливала небольшая котельная, работавшая на мазуте, которым в летнюю навигацию танкеры заполняли топливные цистерны на мысе Косистый. Таким же исключением из общего правила был административный центр района и порт поселок Хатанга, где был сооружен аэропорт.

Во время очередного пребывания на полуострове мой собеседник, находясь в патруле, чтобы спастись от невыносимого мороза, вместе с патрульными зашел в котельную при местной электростанции. На дворе бушевала пурга, которая гарантировала, что «хороший хозяин собаку во двор не выгонит», и за горячей кружкой чая потекла неторопливая беседа с дежурным оператором. В тот день ему (и, видимо, нам. — Авт. ) повезло: дежурил здешний старожил Василий К. — уроженец села Хатангское.

Рассказчик хорошо помнил, как его отец весной 1934 года был проводником известной арктической экспедиции на вездеходах, которая на Таймырском полуострове (у мыса Могильный. — Авт. ) нашла могилы русских военных моряков с ледокольных пароходов «Таймыр» или «Вайгач». А потом отец добровольцем ушел на войну и не вернулся: погиб в сентябре 1941 года где‑то на берегах Западной Лицы.

Но самое любопытное было припасено на потом. С его слов, где‑то в августе 1939 или 1940 годов вроде бы ледокольный пароход «Семен Дежнев» доставил для строящейся поселковой котельной два паровых котла, которые тут же стали устанавливать и монтировать. Их устанавливала бригада рабочих, которой руководил советский инженер, но его помощником был немец. Естественно, местные мальчишки вертелись тут же. Смонтировав обе котельные установки, бригада уехала из поселка, якобы для монтажа таких котельных установок в Нордвике. Потом началась война.

Летом 1952 года, успешно отслужив на балтийском линкоре «Октябрьская революция», Василий К. пришел работать на котельную. В свободное время он с большим удовольствием читал книги об истории Русского Севера. Однажды во время профилактического осмотра обнаружил, что на том и на другом паровых котлах маркировка на немецком языке. Здесь же был хорошо различим и орел со свастикой в лапах. Тут‑то и вспомнилась их предвоенная установка. Но соседей, что‑либо помнивших о ней или участвовавших в установке, забрала война. Да и излишнее любопытство тогда не приветствовалось, поэтому Василий мало что узнал. Уже в зрелом возрасте в поселковой библиотеке Василий увидел только что вышедшую в Мурманском издательстве книгу Владимира Реданского «Арктики рядовой», где автор подробно рассказал о боевом пути ледокольного парохода «Дежнев». И на одной из первых ее фотографий он увидел именно то судно, которое доставило на поселковый причал паровые котлы. И вновь нахлынули старые воспоминания. Правда, в книге он нашел, что в навигацию 1939 года «Дежнев» в море Лаптевых не заходил, а пришел сюда в августе 1940 года. В эту же навигацию он высадил группу гидрографов на одном, почему‑то не названном острове. А для их дальнейшей работы выгрузил еще и 450 тонн груза. Затем экипажу «Дежнева» пришлось доставить различные грузы на самые удаленные и также не названные полярные станции и лишь в начале ноября вернуться в Мурманск. О приходе в Хатангский залив здесь не говорилось. Но Василий К. заверил моего нынешнего собеседника, что он не мог ошибиться во внешнем виде приходившего судна. Итак, рассказ высшего российского офицера был весьма интересен, но кое–где приведенные факты явно не совпадали между собой. Здесь сработал уже интерес историка–исследователя. И вот что получилось!

Эту необычную версию, как германские паровые котлы оказались на берегах Хатангского залива, подсказали несколько документов. В первую очередь открытие архивных документов ФСБ РФ, непосредственно касающихся периода Великой Отечественной войны на Севере, с докладами о появлении в юго–восточной части Карского моря гитлеровских подлодок и высадке ими агентов на берега полуострова Таймыр. Затем работа над книгой «Арктическая одиссея. Как «хозяйничали» нацисты в советской Арктике» и случайно найденная в библиотеке Главного штаба Военно–морского флота России книга А. П. Окладникова «Русские полярные мореходы XVII века у берегов Таймыра», изданная Главсевморпутем в 1948 году. Наконец, известнейшая монография

В. Ю. Визе «Моря Советской Арктики», также выпущенная в свет издательством Главсевморпути в 1948 году.