Литературная Газета - Литературная Газета 6578 ( № 48 2016)

Многие сцены в «Освобождении», где присутствует Иосиф Сталин, основаны на фактах, архивных материалах. Получается, что вместе со Сталиным Пятый канал походя купировал важнейшие события нашей истории. При этом, заметим, эпизод с Власовым оставили. Сталин своей знаменитой фразы «Я солдата на фельдмаршала не меняю» в фильме не говорит, а Власов с сыном вождя Яковом беседует. В чём логика?

Найти её трудно, понять – тем более. Ну вот объясните, с какой целью в сериале «София» термин «ересь жидовствующих» заменён на курьёзное определение «ересь новгородствующих»? Не­ужели это придумала сценаристка Елена Райская, славящаяся своей буйной фантазией? Раньше она в основном советскую историю перелицовывала, а тут за Древнюю Русь взялась? «Жидовствующих» – неблагозвучно? Но ведь это невежество – оценивать исторический термин с точки зрения политкорректности ХХI века…

Нет, права всё-таки Наталья Дмитриевна Солженицына – следует нам «иметь честность и мужество осудить зло, не оправдывать его, и память о нём не заметать под ковёр, чтобы не было видно…»

За пролитую кровь придётся отвечать

Политика / Новейшая история / Четверть века независимости

Кеворкян Константин

Теги:Россия , Украина , Русская весна

Кто воспитывал боевиков для Майдана, как начинались протесты в Луганске, чем живёт Украина сегодня?

Имя депутата Луганского областного совета Арсена Клинчаева (на фото) не так широко известно в России. Между тем этот человек сыграл важную роль в событиях Русской весны на Луганщине, которые привели к созданию ЛНР. После нескольких месяцев заключения в украинском СИЗО, домашнего ареста Арсен Клинчаев сумел бежать в Россию. Это его первое интервью в статусе политического эмигранта.

– Арсен, каким образом вы, этнический армянин, стали активистом русского движения на Украине?

– Когда я надел курсантские погоны (это был 1986 год), часа два любовался в зеркало: я офицер великой страны под названием СССР! В те времена, ко­гда слышали слово «рус» (неважно – русский ты, армянин или узбек), с трепетом к нам относились. Сейчас мы за границей няньки, слуги, проститутки – кто угодно, но только не граждане великой страны. Когда меня спрашивают, кто я такой, всегда отвечаю: «Армянин, который родился в городе Магадане, юность провёл на Кавказе, последние 30 лет живу на Украине; я – гражданин Советского Союза». Я отказался принимать присягу на верность Украине, потому что давал присягу всему советскому народу.

– О готовящемся Майдане вы узнали раньше многих других. Как вам удалось проникнуть в лагеря, где готовились кадры будущего переворота?

– В начале 2000-х годов со­здавалась молодёжная патриотическая организация «Молодая гвардия», и по законодательству Украины она должна была иметь свои ячейки в разных регионах страны. Мне пришлось решать организационные вопросы на Западной Украине, довелось проехаться по местным лагерям – увидеть, чем занимается тамошняя молодёжь. Никто ничего особенно не скрывал: принимали гостеприимно, хотя и старались обработать идеологически.

Уже тогда в воспитание западноукраинской молодёжи вкладывались бешеные деньги. Львовская область была поделена на условные секторы, каждый из которых имел своего куратора. Они объезжали школы, собирали характеристики на каждого ребёнка, потом полученная информация анализировалась. В школах специально отбирали детей со способностями – с агрессивно-наступательным типом характера, имеющих лидерские качества и ораторские способности.

Затем на базе бывших пионерских лагерей были созданы «партизанские отряды». Во время каникул ставился вопрос: либо отработка-практика в школе, либо едешь в «загин» («отряд»). Естественно, дети с радостью отправлялись в эти лагеря. Там их учили собирать-разбирать автомат, туда приезжали ветераны ОУН-УПА, рассказывали, как ОУН боролась с фашистами, как Украина кормила весь Советский Союз, как москали до сих пор мешают нам жить… Под конец смены дети торжественно давали клятву ОУН-УПА и целовали флаг националистов. Лучших отправляли в «лагеря дружбы» в Польшу и Прибалтику, где им окончательно промывали мозги. Подготовленных детей «вели» в школах, помогали поступать в вузы Киева или центральной части страны. Цель – создание кружков в студенческой среде, рекрутирование новых участников. По моим подсчётам, только во Львовской области таких лагерей был десяток, до 500 человек в каждом лагере за сезон, за десятилетие – десятки тысяч.

Особое внимание уделялось областям юго-востока Украины. В основном этим занималось общество «Просвита» («Просвещение»), объединявшее под своей крышей студентов с лидерскими качествами. Если силовой кулак составляли футбольные фанаты, то работа с интеллигенцией велась более тонкая – ставка делалась на природных бунтарей. Однако несмотря на то что костяк движения в юго-восточных областях был создан, заразить всё население им не удалось: у многих ведь родственники в России, многие сами туда ездят, у нас даже некоторые деревни разделены государственной границей.

– Но эту работу нельзя было вести без участия Министерства образования, местных властей…

– Разумеется. Кроме того, эта деятельность финансировалась теми же «благотворительными фондами» вроде соросовских структур. Привлекали через гранты и журналистов, поэтому, когда начались решающие события на Майдане, нам не удалось донести до большинства свою точку зрения.

– Вы стояли у истоков событий в Луганске, приведших к созданию ЛНР. Как они начинались?

– Люди были категорически против того, что происходит на Майдане. Люди не понимали, почему захватившие здания там – патриоты, а здесь – сепаратисты, почему люди с битами на Крещатике – активисты, а местные протестующие – преступники. Захватившие власть в Киеве отправили майдановцев уничтожать очаги сопротивления на юго-востоке. В результате в Одессе людей сожгли, в Днепропетровске поубивали, в Харькове – кого убили, кого посадили. А на Донбассе они решили ещё и подзаработать.

– В смысле – «подзаработать»?

– Здание луганского СБУ было набито оружием, это крепость, её просто так не взять. Я думаю, было указание сверху дать возможность захватить это оружие. После для подавления беспорядков были созданы батальоны, процентов на семьдесят состоящие из уголовников. Они выявляли и «прессовали» богатых людей под предлогом, что, мол, ты сепаратист. Врывались в дома, избивали, насиловали женщин, грабили, забирали у людей всё. Кто-то откупался: заплатишь каких-нибудь 50 тысяч – и ты уже не сепаратист. Многие бандиты пошли в националисты, в сторонники Майдана, чтобы обогатиться.