Владимир Снегирев - Вторжение. Неизвестные страницы необъявленной войны
- Название:Вторжение. Неизвестные страницы необъявленной войны
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:СП ИКПА
- Год:1991
- Город:Москва
- ISBN:5—85202—050—8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владимир Снегирев - Вторжение. Неизвестные страницы необъявленной войны краткое содержание
Эта книга представляет собой уникальный опыт исследования малоизвестных и попросту неизвестных сторон войны в Афганистане, начиная с апрельского переворота 1978 года и заканчивая выводом советских войск в феврале 1989 года.
Опираясь на богатый фактический материал-свидетельства советских дипломатов, военных, работников спецслужб, высокопоставленных партийных функционеров, а также первых лиц из числа афганских политических и военных деятелей, авторы предпринимают попытку расшифровать многие таинственные и драматические моменты войны и того, что ей предшествовало.
Вторжение. Неизвестные страницы необъявленной войны - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
В конце этой обширной публикации обозреватель «Л. Г.», размышляя над тем, почему Брежнев изменил своим первоначальным планам отказаться от ввода войск, приходит к такому заключению: «Не был ли крутой поворот в настроении Брежнева результатом его болезни?.. Тяжелобольной глава государства принял государственное решение на волне сильного эмоционального стресса… Вождизм, помноженный на все пороки управления нашим государством, существовавший в годы застоя, сделал свое дело».
Вывод, что называется, не лишенный здравого смысла.
А почему вторжение было назначено на 27 декабря?
По мнению И. Беляева, это было связано с тем, что 28 декабря намечалось провести важные афгано-пакистанские переговоры с участием министра иностранных дел Пакистана. Однако документального подтверждения этого факта мы не обнаружили.
Кроме того, мир отмечал рождественские праздники; кое-кому, возможно, казалось, что реакция на нашу акцию в такие дни будет менее болезненной. Это уже наша, авторская версия.
Б. Н. Пономарев: Да, Громыко впоследствии признавал, что решение о вводе войск было принято кулуарно. Вы спрашиваете: как же обошли при этом меня, руководившего международной деятельностью ЦК? Ну, по части международных вопросов там был министр иностранных дел, которому Брежнев доверял всецело. Со мной никто по этому поводу не советовался. О принятом решении мне никто не сообщил — ни официально, ни полуофициально.
Я вам скажу: там Андропов играл большую роль. Его люди нашли в Чехословакии Бабрака Кармаля, подготовили его на роль нового лидера. Брежнев очень доверял Андропову.
А я узнал обо всем постфактум. Я не занимался оперативными делами, больше — крупными вопросами теории.
И еще. Нельзя судить тогдашних руководителей мерками сегодняшнего дня. Не надо все и всех чернить. Следует анализировать отдельные события только в общем контексте времени, иначе вы неизбежно удалитесь от истины. Наше руководство — это я вам говорю со всей ответственностью — было всерьез обеспокоено возможностью появления на юге еще одного недружественного нам режима. Боялись новых ракет, нацеленных на нас. Ввели войска для предотвращения агрессии. Я вас уверяю: это не пропагандистский штамп, а отражение реальных настроений руководства.
И ведь были уверены: войска встанут гарнизонами, в боевых действиях участвовать не будут…
Диалог авторов
Д. Г.: Можно, конечно, все свалить на эту четверку, обвинить ее в недальновидности, отсутствии политического реализма, догматизме, имперских амбициях и еще во многом, и это будет объективно, справедливо. И все же давай рассмотрим ту ситуацию во всей совокупности проблем, я их сложном переплетении, попробуем потянуть за ниточку клубка.
Брежнев в одном из интервью указывал: помощь ДРА была оказана для отражения внешней агрессии, которую начали против революционного Афганистана. Кто ее осуществлял по мнению нашего тогдашнего лидера? Империализм и его пособники. Брежнев выражал опасение, что Афганистан превратится в военный плацдарм на южной границе нашей страны.
В. С.: Он же, помнится, назвал и ряд других факторов, так или иначе учитывавшихся в момент раздумий: вводить или не вводить войска? Тут и форсирование американцами новых долгосрочных программ вооружений, и создание ими «сил быстрого развертывания», и увеличение государствами блока НАТО своих военных бюджетов, и фактический отказ правительства Картера от ратификации Договора ОСВ-2, и напряженность в отношениях с Китаем, и далеко идущие планы Америки в отношении Ирана, сбросившего шахский режим…
Д. Г.: Да, ситуация была непростая. И все же главный тезис, если сформулировать его коротко: подрывающие афганскую революцию силы действуют извне и в перспективе угрожают безопасности СССР. Это серьезный аргумент. Плюс взгляды Кремля на личность Амина. Наши лидеры никогда не доверяли ему. Он учился в США, а не в Университете дружбы народов имени Патриса Лумумбы, говорил на английском, а не на русском языке. КГБ подозревал его во многих прегрешениях и кознях. Один из сотрудников КГБ, сбежавший на Запад, рассказывал: «У нас были сомнения в отношении Амина с самого начала. Наши расследования показали, что он — красиво говорящий фашист, который был тайным прозападником… Мы также подозревали о его связях с ЦРУ, но не имели доказательств» [3] Цитируется по книге М. Урбана «Война в Афганистане».
.
В. С.: Теперь давай обсудим эти тезисы. Контрреволюционные силы действуют извне? Войдя в ДРА, мы сразу поняли, что это далеко не так. Истоки антиправительственных выступлений находились внутри Афганистана, помощь из-за рубежа на первых порах не играла особой роли, да и американцы вовсе не собирались вводить свой «ограниченный контингент», прекрасно помня об уроках Вьетнама.
Знакомо ли тебе высказывание историка Г. Трофименко? Вот послушай. «Да, это нехорошо — с нашей точки зрения — и даже, может быть, странно, что идет война против прогрессивного правительства, которое не желает афганскому народу ничего, кроме блага, хочет покончить с остатками феодализма и т. д. Это как бы противоестественно. Но в то же время совершенно очевидно, что никто, кроме самого народа, его большинство, не имеет права определить, что есть благо, а что — нет. И уж, понятно, никто со стороны не имеет на это никаких полномочий. В Афганистане значительная часть населения, если учитывать и тех, кто бежал за кордон, выступила против порядков, которые устанавливались кабульским правительством НДПА… И давайте посмотрим правде в глаза: оппозиция возникла не извне, а в самом Афганистане».
Теперь об Амине. Да, жестокий, да, коварный, подвергший репрессиям многих своих сограждан. Но Тараки разве был намного лучше? И при нем бросали в тюрьмы его политических противников, и он злоупотреблял левой фразой, да и культ его был неимоверно раздут. Наше ли это было дело: определять, кто более всего достоин руководить в суверенном государстве — Тараки, Амин или Кармаль? Похоже на то, что в Кремле потеряли тогда всякое чувство реальности.
Д. г.: Амин, очевидно, был «левак» полпотовского толка, более всего стремившийся к усилению личной власти. Если говорить о понимании им марксизма-ленинизма, то оно было примитивным. А ведь он стремился повернуть страну именно на путь социалистических преобразований.
Но я глубоко убежден: с Амином наши лидеры могли найти общий язык. Вряд ли он решился бы пойти на сговор с США, имея под боком такого могущественного и столь щедро помогающего соседа, как Советский Союз. Он стремился встретиться с Брежневым и попытаться убедить дряхлого генсека в искренности своих намерений. Тот не пошел на контакт.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: