Елизавета Абаринова-Кожухова - Поэтический побег

ПУШКИН.Послушай, но на что ему все это надобно?

ВУЛЬФ.Да как ты не понимаешь? Чтобы еще выше поднять себя в глазах Его Величества и окончательно отвратить его от либеральных идей. Вот Сперанский когда-то в большом фаворе был, а где он теперь?

ПУШКИН (задумчиво). Да нет, Алексей Николаич, мне кажется, ты все-таки сгущаешь краски. Не так все мрачно, как тебе видится. Погляди в окно – зима, снег. Красота какая… С улыбкою оледенелой Сошла с небес суровых дочь, И над землей сребристо-белой Белеет северная ночь.

ВУЛЬФ (с искренним восхищением). Это твои?

ПУШКИН.Да нет, князя Вяземского.

ВУЛЬФ (после недолгого молчания). Да, вот еще…

ПУШКИН.Что?

ВУЛЬФ.Ох, даже не знаю, говорить ли тебе.

ПУШКИН.Это как-то касается меня?

ВУЛЬФ (помедлив). Да.

ПУШКИН.Ну так говори же, раз начал.

ВУЛЬФ (как бы нехотя). Я тут на днях заезжал в Опочку и, как водится, нанес визит нашему предводителю дворянства…

ПУШКИН (с усмешкой). Господину Пещурову?

ВУЛЬФ.Ему самому, Алексею Никитичу. И он под большой тайной сказал мне, будто бы в наши медвежьи края прибыл инкогнито некий чиновник по особым поручениям из Санкт-Петербурга, снует повсюду и собирает сведения.

ПУШКИН.О чем?

ВУЛЬФ.А ты не догадываешься?

ПУШКИН.Неужто обо мне?

ВУЛЬФ.Учти, я тебе этого не говорил – ты сам догадался.

АРИНА РОДИОНОВНА.Вот господи, какие еще напасти!

ПУШКИН.А чего мне бояться? Я тут живу мирно, никого не трогаю, заговоров противу правительства не замышляю…

ВУЛЬФ.Так вот, сидим это мы с господином Пещуровым, беседуем о том о сем, а потом Алексей Никитич что-то увидал, подвел меня к окну и указал на некоего господина – мол, вот он, тот особый чиновник. (Понизив голос) Но я его узнал – это страшный человек!

АРИНА РОДИОНОВНА (испуганно крестится). Прости, господи!..

ПУШКИН.И чем же он такой страшный?

ВУЛЬФ.А тем, что стоит ему где-то появиться, то тут же что-нибудь приключается.

ПУШКИН.Прошу тебя, Алексей Николаич, не надо меня стращать – ты же знаешь, что я не из пугливых. Говори напрямую.

ВУЛЬФ.Напрямую? Пожалуйста. Если ему не удастся найти на тебя чего-то порочащего, чтобы законным путем отправить в крепость или Сибирь, то… Ну, сам понимаешь. Так чисто сработает, что и не подкопаешься.

АРИНА РОДИОНОВНА.Александр Сергеич, голубчик ты мой, да беги ты отсюда, пока эти супостаты тебя не загубили!

ПУШКИН (озадаченно). Ну и дела. Что ж делать-то?

ВУЛЬФ.Как что? Бежать, пока не поздно! Мне не веришь, так вот хоть Арину Родионовну послушай, уж она-то тебе зла не пожелает!

ПУШКИН (немного помолчав). Как ты думаешь, сегодня этот разбойник с кинжалом за мною гоняться не станет?

ВУЛЬФ.И ты еще шутишь!

ПУШКИН.А отчего ж не пошутить перед смертью? Ты ведь, кажется, собирался везти меня в Тригорское. Ну так поехали, пока совсем не стемнело. (Решительно встает из-за стола, целует Арину Родионовну) Ну, с новым тебя счастьем, родимая.

АРИНА РОДИОНОВНА (кланяется). И вас, батюшка Александр Сергеич. Ой, погоди! (Уходит, но тут же возвращается с парой вязаных чулков) Это тебе, к праздничку.

ПУШКИН (растроганно). Спасибо, спасибо тебе. (Тут же надевает) Надо же, как раз впору. А я вот не подумал, что бы тебе, голубушка, подарить.

АРИНА РОДИОНОВНА.Да ну что ты…

ВУЛЬФ.Может, денег? Я готов ссудить…

ПУШКИН.А, знаю! Я посвящу тебе стихи. (С грустью) И, может быть, тем увековечу твое имя.

ВУЛЬФ (смущенно). Так едем?

ПУШКИН.Едем! (Стремительно выбегает из комнаты, Вульф едва за ним поспевает).

АРИНА РОДИОНОВНА (крестя в сторону двери). Сохрани тебя Господи!

ЗИЗИ.Ну где же они? Скоро полночь, а все их нет!

ОСИПОВА.Приедут, куда они денутся. Ты лучше проследи, чтобы пирог не подгорел.

ЗИЗИ и ОСИПОВА (чуть не в голос). Едут?

ОСИПОВА.По правде говоря, я уж волноваться начинаю. От нас до Михайловского и полутора верст не будет, отчего же они так задерживаются?

АННЕТ.Алексей уехал засветло, сказал – привезу вам Пушкина сей же час, а уже почти стемнело…

ЗИЗИ.А я знаю! Александр Сергеич уговорил нашего Алексея поехать в лес, там на него нашло вдохновение, и он сочиняет какой-нибудь новый шедевр. (Читает страшным голосом) «…С своей волчихою голодной Выходит на дорогу волк». А тут и впрямь из леса выходит волчище. Злой, голодный. Алексей перепугался, кричит: «Волк, волк!». А Пушкин ему отвечает…

ОСИПОВА.Типун тебе на язык! Чего ради Александру Сергеичу теперь в лес ехать, да еще Алексея за собой тащить? (улыбается) Ох, шебутная девчонка!..

ЗИЗИ.А может, и не в лес. А прямиком в Опочку на бал к господину предводителю. (Озорно поглядывает на Аннет) Дамам головы кружить.

АННЕТ.Зизи, прошу тебя…

ЗИЗИ.Ах, прости, Аннет, я забыла: ты же влюблена в Александра Сергеича!

АННЕТ.Что ты говоришь!..

ЗИЗИ.Влюблена, влюблена, по глазам вижу!

ОСИПОВА.А ведь и ты, Евпраксия, к нему неравнодушна.

ЗИЗИ.Ну, маменька, вы уж скажете!

ОСИПОВА (вздыхает). А и вправду – как не полюбить такого человека! Но будет ли счастлива та, кого он полюбит?

АННЕТ.Пойду еще погляжу, не едут ли.

ЗИЗИ.Ты неправильно глядишь, оттого и не едут. Давай лучше я. (Убегает).

ОСИПОВА.А и правда, доченька, у тебя же на лице все написано. Нельзя так. Конечно, Александр Сергеич замечательный человек, но малость легкомысленный. Ну да что с него возьмешь – поэт… Эх, замуж тебе пора. Вот поедем в Москву на ярмарку невест да найдем тебе хорошего жениха…

АННЕТ (сквозь слезы). Маменька, я никогда не выйду замуж. Никогда.

ОСИПОВА.Пустое говоришь, Анюта. Ты ж у нас и умница, и красавица…

ЗИЗИ (врывается в гостиную). Едут! Едут!

ОСИПОВА.А ты говорила – в лес, в Опочку…

ВУЛЬФ.Ну вот, как вы просили, милые дамы – доставил вам Пушкина в целости и сохранности. Принимайте.

ДАМЫ (радостно). Александр Сергеич!