Петр Киле - Свет юности [Ранняя лирика и пьесы]

Но я-то знаю всей душою —
Из детства эти сны! —
Живут, как прежде, над рекою,
Как не было б войны.

Я шлю им маленькие вести.
Всю зиму напролет
Мечту лелею к ним приехать,
А время все идет.

Нету писем с большой войны.
Нету весточки с самой весны.
Снег белеет за темным окном.
Мама дома, и светел наш дом.

Звали маму беленькой веткой,
А теперь ее видим мы редко,
Нынче мама — рыбак,
Кожа рук, что наждак.

Пусть отец никогда не курил,
Мама курит. Нам скажет: не сметь!
Пусть отец никогда и не пил,
Мама пьет, чтобы плакать и петь.

Что ж! Руками, лицом огрубела,
А душой — не успела.
Как огонь по тайге, весть прошла
Через сердце ее — и дотла.

Дом, как прежде, светло убирала.
Стала мягче, светлей, родней…
Неприметно для нас, для детей,
Долго, трудно она умирала.

Ничего, может, не было?
Все придумал потом?
Вспоминается весело
И рогатки, и дом…

В черных точечках глазки…
Вверх и вниз, вверх и вниз
Вьются робкие ласточки
И тотчас под карниз.

Бесконечно, чудесно
Дзинь-дзинь-дзинь провода.
Босоногие песни,
Мягкий мох и вода.

В небе синем смородины,
Страх и счастье в зрачках.
Ты — открытие Родины,
Детство в летних лесах!

Зимним утром в школе полумрак…
По углам, за печью привиденья,
Шепот, шорох, быстрые движенья…
— Тише, тише! Не шуми, дурак!

В небе за окном звезда горит.
А в деревне гаснут огоньки.
Белый столп из труб мне говорит,
Что день безветренный, и ждут меня коньки.

Робкая рука нащупает рубильник.
Бросится стремглав полумрак-олень.
Вот и все. Надо же, убили
Утро. Начинается веселый день!

Куда-то сердце просится.
Светло, чего-то жаль.
И возникает просека,
Дорога в даль.

Там близко, далеко ли,
То плача, то смеясь,
Девчонка ходит в школу,
И вновь спешит сейчас.

Ее виденья, песни,
Заботы, беды, сны
Прощальней и чудесней
Во мне отражены.

Все тайна, все впервые.
Все повторилось вновь
То утро над Россией,
Та первая любовь!

1
В отдаленьи редкий лес,
Дуб и красные березы.
Неподвижный летний свет.
Мотыльки. Стрекозы.

Ближе — зеленеет луг,
Поле алых лилий.
В старину здесь люди жили,
Всех сразил недуг.

У полоски чистой гальки
Начинается река.
Все блестит. Мне тихо, сладко.
Камнем канули века.
2
Кто здесь бросил семена?
Проросли арбузы.
Я нашел простые бусы —
Засмеялись времена!

Как давно, давно я не был
Здесь, в родных веках.
Эти бусы, словно небо
В белых, синих облаках.

Как легко я умею задачки решать
И все, все понимать на уроках.
И быстрее любого на лыжах бежать
Мимо сосен на солнечных кроссах!
А случится — река и коньки,
Кто обгонит меня?
Только это теперь пустяки.
Не проходит ни дня,
Мне мучительно трудно.
Отчего мне так грустно?
И чего мне так хочется, хочется?
Но, боюсь, жизнь моя скоро кончится,
Скоро кончатся лето, весна,
Солнце тоже остынет, как эта луна,
И исчезнет Земля…
Что же я?

Вода чернела, пар дымился,
И лед блестел на треть реки…
Волнуясь, наточив коньки,
Ты шел и торопился.

Теперь лети — такое дело!
Дома, фигурки на бегу,
Стога на дальнем берегу, —
Как в кадрах фильма, полетело!

Среди толпы гонись за ней,
В глазах ее веселья влажность.
А где соперник? Эка важность!
Лети вослед, лети скорей!

Рокочет лед, сияют звезды
В воде блестящей, как смола.
Теперь одни, толпа ушла,
Летим, считая счастья версты.

Тихо в светлом доме.
За моим окном
Зимний ранний вечер,
Красный небосклон.

Фиолетовые тучи.
Белых крыш антенный ряд.
Скверик, снегом занесенный.
Фонари горят.

Гималаи, мое суеверье,
Фиолетовый свет снегов…
А внизу дрожит акварелью
Море розовых облаков.

Что там миг или вечность?
Никогда. Никогда. Никогда.
Только в замке, где дремлет древность,
На столетия делят года.

Но в домах за горами, лесами
Делят годы на дни, на часы…
Тает женскими голосами
Время скоро, как звон косы.

Как в аквариуме рыбки,
Люди в комнатах освещены.
Их движенья плавны и зыбки,
И в безмолвие погружены.

Гаснет небо, и ярче окна
Загораются тут и там.
Ёлка светится, как икона,
Обещанием счастья нам.

Лодка входит в узкий залив,
И качнулись кувшинки.
Там, над лесом вдали,
Домик старой заимки.

Одиноко, глубоко, легко
Станет снова, как в детстве.
Спит вода. Никого. Далеко
Только небо и тонкие ветки.

Замолчи! Замолчи!
Жизнь мы губим словами,
Как взрывают грязью ключи,
Наступая сапогами.

Но ведь глупо, воля твоя.
После сами не рады.
Ты права, прав и я,
Значит, оба мы виноваты.

Со мной — твои цветы.
Заботами о них я тихо занят.
Когда приедешь ты,
Они не знают.

Поникли стебли, засохли лепестки.
Увидит милая — и загрустит.
Их красота, их колорит
Вошли в мои стихи.

Эти белые гор вершины,
В серых скалах склоны гор…
Мир зеленой долины,
Незнакомки ясный взор…

Красный камень, босые ноги,
Струи светлой воды…
Велосипед ее — у дороги,
На песке — ее следы.

Вот и все. Никогда не узнаю.
Наплывут города.
Мой глубокий поклон краю,
Где пройдут ее года.

Хорошо мне порою
Вспоминать, как стояла она
Наедине со мною,
А вокруг — вся страна.