Григорий Горин - Дом, который построил Свифт

Пауза. Доктор подошел к окну. За разбитым стеклом шумел дождь.

Доктор. Хорошо! Я уеду.

Эстэр. Не уверена, что это будет правильным решением…

Доктор (перебивая) . Нет, нет. Я уеду!.. Я — врач. Первая заповедь Гиппократа: «Не вреди»! Я не хочу быть причиной ничьей гибели!.. Зачем?.. В конце концов, я не просился сюда… Я жил спокойно в своем маленьком Ноттингемшире, ходил каждый день на службу, у меня была нормальная жена, нормальные дети, и я нормально лечил нормальных сумасшедших… Зачем меня притащили сюда, в этот странный дом, построенный неизвестно для кого?.. Будь он проклят со своими розыгрышами и мистификациями! Здесь нет ничего святого! Смерть, любовь, вера — лишь повод позубоскалить! Все! Пора уходить!.. Помочь я никому не смог, зато сам не сошел с ума! И на том спасибо!

Эстэр (с беспокойством) . И все-таки я просила бы вас остаться! Декан считает, что вы ему очень нужны!

Доктор (гневно) . Откуда вы знаете, что он считает?!!

Эстэр. Мне трудно вам все сразу объяснить, доктор… (Сняла с полки книгу.) Прочтите книгу декана, сэр… Вдруг вам что-то станет понятней…

Она положила книгу перед Доктором, пошла к дверям.

Доктор секунду смотрел ей вслед, затем в гневе закричал.

Доктор. Передайте декану, что его книга имеет у меня оглушительный успех!!

После чего размахнулся и со всей силы запустил книгу в стекло.

Эстэр (зло) . Декан прав: человек может быть худшим из всех зверей! Обезьяны бьют зеркала, потому что им не нравятся собственные физиономии, но бить писателю окна его же книгами — до этого может додуматься только царь природы!..

Она вышла. Дождь усиливался. Доктор глянул в окно. Книга разорвалась, и теперь ветер разносил ее листки. Патрик смешно суетился, ловя их. Доктор секунду наблюдал за ним, потом выбежал, стал помогать. Скоро они вернулись в дом, мокрые, но какие-то умиротворенные…

Патрик (раскладывая листки у камина) . Ничего, ничего, сэр… Высушим, разгладим утюгом, переплетем… Будет как новенькая…

Доктор (пристыженно) . Извините меня, Патрик! Я разволновался, был взбешен…

Патрик. Что вы, сэр! Предыдущий доктор вместе с книгой кинул в окно и себя… А у вас — вполне нормальная реакция. Декан говорит: «Моя задача не развлекать, а вызвать суровое негодование…» У него и на гробовой доске, которую он заказал, сказано: «Суровое негодование не раздирает здесь уже его сердце…»

Доктор. Скажите, Патрик, вы тоже слышали, как декан разговаривает?

Патрик. Неоднократно, сэр…

Доктор. Только честно…

Патрик. Я бы даже сформулировал так: он практически не замолкает…

Доктор (устало) . Пошел вон!!

Патрик. Слушаюсь! (Сделал шаг, остановился.) Напрасно обижаетесь, доктор. Вы спросили — я ответил…

Доктор. Хотите меня уверить, что декан болтун?

Патрик. Разумеется, нет, сэр. К нему вообще такое объяснение не подходит… Декан перестал пользоваться словами. Они искажают смысл! Особенно в наше время. Мы заврались: думаем одно, говорим другое, пишем вообще непонятно что… Декан сделал шаг вперед: он изъясняется мыслями! Это высший способ общения разумных существ — минуя уши, не разжимая рта. Напрямую!

Доктор. И вы его понимаете?

Патрик. Не всегда и не все… Но иногда… Вот сегодня утром он поделился со мной мыслями о Декарте…

Доктор. О ком?

Патрик (огорченно) . Ну вот… Вы и не слышали о таком философе… Вам будет непонятно…

Доктор (сердито) . Не наглейте, Патрик! Не забывайтесь: я — доктор, вы — лакей…

Патрик. Не в этом дело, сэр. Вы здесь всего несколько дней, а я много лет… Тут каждый год идет за два университетских…

Доктор. Я должен понять… Научите меня, Патрик!

Патрик. Да я только этим и занимаюсь, сэр! Но что делать, если на все нужно время и терпение… Вспомните, сколько сил потратила ваша маменька, сколько носила на руках, кормила грудью, делала «агу-агу»… И все для чего? Чтоб научить вас ГОВОРИТЬ!.. А молчать?! На это уходит жизнь! Нет! Надо начинать с самого начала… Прочтите книгу декана.

Доктор. Она скучная…

Патрик (как непослушному ребенку) . Не скучная! Не капризничайте!.. Ну хорошо, вот вам детское издание… (Достал книгу с полки.) Адаптированное… Ну, хоть картинки полистайте… Картиночки!!! Ну?!!

Под пристальным взглядом Патрика Доктор перелистнул несколько страниц.

Мелькнули иллюстрации. Тихо зазвучала музыка. Доктор перевел взгляд на картину, висевшую на стене, потом снова на иллюстрации книги…

Доктор (тихо) . Шляпу!

Патрик. Что?

Доктор (громко) . Шляпу!!

Патрик. Какую, сэр?..

Доктор. Большую!! И камзол… Дорожный камзол…

Патрик. Сейчас… Сейчас… (Заметался, распахнул шкаф, достал зеленый дорожный камзол, шляпу.)

Доктор выхватил их у него из рук, поспешно стал переодеваться.

Доктор (шепотам) . Я — Гулливер!

Патрик (шепотом) . Кто?

Доктор (кричит) . Я — ГУЛЛИВЕР! Из Ноттингемшира!.. Тут же написано: «Мой отец имел небольшое поместье в Ноттингемшире»… Доктор из Ноттингемшира, Ламуэль Гулливер… Как я сразу не понял? (Подбежал к зеркалу.) Я — Гулливер!.. (Затанцевал, бросился к клавесину, застучал по клавишам.)

Патрик. Ну, слава богу! Наконец-то… (Торжественно пошел к выходу.) Мисс Джонсон! У нас — радость! Доктор тронулся!.. (Скрылся за дверью.)

Доктор продолжал барабанить по клавишам. Звуки стали вырастать в мелодию, слова — в песню. Ее подхватили горожане, облепившие окна…

Песня закончилась громким, ликующим аккордом. В безумном порыве Доктор вскочил на подоконник и прыгнул в сад. Раздались аплодисменты, грохот падающего тела, и наступила темнота…

Темнота постепенно начала исчезать, давая очертания предметам.

Звуки тоже постепенно стали возвращаться…

Доктороткрыл глаза и обнаружил, что лежит на диване в кабинете Свифта.

Над ним склонились Эстэри Патрик.

Эстэр (разглядывая Доктора) . Поразительно… У него изменилось лицо.

Патрик. Обратите внимание на зрачки… Совсем другой взгляд. Какая глубина!