Алексей Слаповский - Самая настоящая любовь. Пьесы для больших и малых

МАТЬ. Это еще хуже! Она почувствует, что ты слишком спокоен и начнет возбуждать твою ревность. О, я знаю женщин, хотя и сама женщина! Она нарочно будет изменять тебе. А ты слишком гордый, ты не вынесешь этого, ты повесишься или отравишься – и умрешь.

ГРАМОВ. Мама, мама, нет на свете женщины, из-за которой я захотел бы повеситься. Если хочешь, я вообще никого не буду заводить, проживу один.

МАТЬ. Это опасно в большом городе. Одинокий молодой симпатичный мужчина, это очень опасно. Я ведь читаю газеты, я наполнена современными знаниями. К тебе начнут приставать гомосексуалисты, по своей наивности ты примешь это за дружбу, из-за своей природной деликатности ты не сможешь отказать им в небольшой услуге из-за деликатности и из-за твоей неуемной страсти к познанию всех сторон жизни. В результате ты заразишься СПИДом и умрешь!

ГРАМОВ. Мама, мама, но все это может произойти и здесь!

МАТЬ. Здесь я с тобой. Здесь с тобой ничего не случится, потому что я с тобой.

ГРАМОВ. Тогда поехали вместе.

МАТЬ. Я не смогу. Я предчувствую. Я знаю. Я умру там.

ГРАМОВ. Я буду звонить тебе каждый вечер, буду писать, буду приезжать.

МАТЬ. Я не смогу без тебя. Я умру через неделю после твоего отъезда. Я это чувствую.

ГРАМОВ. Мама, мама, зачем ты это говоришь? Ты еще молода и здорова, пожалуйста, не нагнетай страсти. Это я умру, если не уеду. Я погибну физически, понимаешь? Отпусти меня, пожалуйста.

МАТЬ. Как же я могу тебя отпустить на верную смерть? Подумай только, о чем ты говоришь?

ГРАМОВ. Я обещаю тебе, я клянусь, что буду осторожен!

МАТЬ. Это не гарантия. Я давно убедилась, что смерть настигает в первую очередь как раз тех, кто боится ее.

ГРАМОВ. Я не боюсь смерти!

МАТЬ. Это еще опасней! Нельзя бросать ей открытый вызов!

ГРАМОВ. А как тогда к ней относиться?

МАТЬ. Ее надо уважать.

ГРАМОВ. Мама, мама, что же мне делать?

МАТЬ. Уезжать. Может, ты и в самом деле вернешься… А сейчас – надо уехать. Тебе это нужно.

ГРАМОВ. А как же ты?

МАТЬ. Я еще молода и здорова, не надо обо мне беспокоиться.

ГРАМОВ. Но там и в самом деле центр преступности и бандитизма.

МАТЬ. Носи с собой газовый пистолет. И главное, никого не бойся. Убивают тех, кто боится.

ГРАМОВ. И я действительно очень безалаберный. Буду ходить нараспашку, простужусь и умру.

МАТЬ. Ходи очень быстро. Кто быстро ходит – не простужается. Моржи вон вообще голышом купаются, но они делают это быстро, я видела. Бросился – поплавал, попрыгал. Главное, регулярно питаться. Ты обедал сегодня?

Появляется Алина с вопросительным выражением лица.

ГРАМОВ, АЛИНА, СЕРЖАНТ.

ГРАМОВ. Не помню. Представь себе, не помню.

АЛИНА. Так я и думала. Вы работаете так… Так нельзя. Вы даже поесть забываете. Хотите кофе с бутербродами? Вот с сыром, с ветчиной.

ГРАМОВ. Спасибо. С удовольствием. А ты?

АЛИНА. Я уже ела. Я мало вообще…

ГРАМОВ. Если кого-то мне и будет жаль, Алиночка, то тебя.

АЛИНА. Не понимаю.

ГРАМОВ. Я уезжаю, Алиночка. Вот сейчас отнесу заявление – и все. Так сказать, без выходного пособия, по собственному желанию.

АЛИНА. А куда?

ГРАМОВ. Далеко.

АЛИНА. В Израиль?

ГРАМОВ. Почему в Израиль?

АЛИНА. Не знаю. За этот год две мои подруги уехали в Израиль. Одна еврейка, другая за еврея замуж вышла.

ГРАМОВ. Нет, я не в Израиль, я дальше. В Москву. Пока, по крайней мере.

АЛИНА. Разве Москва дальше Израиля?

ГРАМОВ. Гораздо. Я не географию имею в виду. В Израиле наших сейчас больше, чем в Москве. А в Москве чужих больше, чем в Израиле.

АЛИНА. Наших – это кого?

ГРАМОВ. Наших – это наших. Таких, как мы с тобой.

АЛИНА. А когда вы уезжаете?

ГРАМОВ. Через неделю. Восемнадцатого.

АЛИНА. Значит, я уже не успею.

ГРАМОВ. Чего ты не успеешь, Алиночка?

АЛИНА. Не успею сказать, что я вас люблю.

ГРАМОВ. Хм… Я понимаю, это шутка.

АЛИНА. Какая шутка… Восемь лет я вас знаю. И сразу же влюбилась. Все собиралась сказать. Уже решилась – и тут вы с женой разводитесь. Думаю: неприлично, он может подумать, что я воспользовалась моментом. А потом у вас женщина появилась. Но я все равно собиралась сказать. Потом вижу, что у вас охлаждение к ней. Уже примерно год. Я же слышала, как вы с ней по телефону говорите. Я подумала: неприлично. Может, у вас это временно, может, вы как раз решаете для себя, остаться с этой женщиной или уйти. Я признаюсь – и вы решите уйти, потому что появится… ну, повод. Повод – обманчивая вещь. И я решила еще подождать. И вот, дождалась. Вы уезжаете. И я уже не успею сказать, что я вас люблю.

ГРАМОВ. Алина… Если честно… Я представить не мог… Сколько раз я смотрел на тебя и думал: вот славнейшая девушка, сама чистота, красота и скромность. Принцесса на горошине. Таких не бывает. Я и мечтать не смел. Если б я знал…

АЛИНА. Вы уедете, а я не успею, не успею.

ГРАМОВ. Я уеду только через неделю.

АЛИНА. Это слишком мало. Нужно, чтобы была соответствующая обстановка. Я тысячу раз это представляла. И решила так: мы случайно встречаемся на улице. Воскресный вечер. Мы оба – одиноки. Мы идем к набережной, говорим о разных пустяках. Мы садимся там под зонтик летнего кафе, спрашиваем бутылку белого вина, кофе и мороженое. Мы пьем вино, смеемся, становится темно, огоньки теплоходов на реке и бакенов, а над нами огни города, а под нашим зонтом неяркий свет маленькой лампы, вокруг нее бабочки и всякая мошкара. Вы говорите, говорите – и вдруг замолкаете, потому что видите, что я смотрю на вас как-то странно. Вы спрашиваете: что случилось, Алина? А я отпиваю глоток вина и говорю очень просто и спокойно: ничего, просто я вас люблю.

ГРАМОВ. Но это же…

АЛИНА. За восемь лет мы встречались воскресным вечером пять раз. Но я не решалась. Осталось всего лишь одно воскресенье. Вероятности, что мы встретимся – нет. Это просто математически невозможно.

ГРАМОВ. Почему же? Давай договоримся и…

АЛИНА. Нет. Это должно быть случайно. Только случайно.

ГРАМОВ. Почему?

АЛИНА. Только случайное естественно.

ГРАМОВ. Ты неправа. Когда человек любит, естественно все.

АЛИНА. Вы так считаете?

ГРАМОВ. Уверен.

АЛИНА. Я привыкла безоговорочно верить вам.

ГРАМОВ. Идем на набережную. Правда, не вечер, но это не так уж страшно. Главное – выбрать прохладное место, где не только зонты, но и деревья… Вот здесь – нравится?

АЛИНА. Да.

ГРАМОВ (в сторону) . Будьте любезны, белого вина, мороженое!

АЛИНА. И кофе.

ГРАМОВ. И кофе. (Алине.) Белого вина нет, есть красное. (В сторону.) Ну, давайте красное. И водки. (Алине.) Раз уж нарушать сценарий, так уж нарушать. Это даже лучше – все получается случайно.

АЛИНА. Да. Наверно.

Пауза.

ГРАМОВ. Анекдот хочешь? Англичанин, уходя из гостей, не прощается. Еврей прощается, но не уходит. Русский прощается, уходит, но возвращается в пять утра и будит хозяев, чтобы допить оставшуюся водку… Все. Анекдот кончился.