Ярослава Пулинович - Учитель химии

Артур. Дурак! Сам потом прибежишь, просить будешь, а все, поздно будет, хрен потом у меня чего допросишься.

Паша. Не прибегу, не бойся… У таких, как ты, просить – себя не уважать. (Пауза.) А хотя, знаешь, давай мне эти деньги. Давай.

Берет деньги, начинает рассовывать их Артуру по карманам.

Паша. Вот. Это тебе на машину, это тебе на девочек. Дарю! Забирай! Достал уже! Это же моя доля, да? Вот я ее тебе и дарю. Бери, не стесняйся, я щедрый сегодня…

Артур отталкивает Пашу.

Артур. Псих!

Паша. Псих, псих, не бойся… Бери, бери…

Артур. А в табло?

Паша. Давай в табло. Все равно уже. Ненавижу тебя.

Артур. С тобой что сегодня?

Паша. Ничего. Достал, понял? Если еще раз про отца своего вякнешь, я тебе сам врежу, обещаю… Урод!

Пашауходит.

Артур. Подожди, после уроков еще поговорим! Да что такое-то? Они сегодня все с ума, что ли, посходили? (К девчонкам.) Маха, тебе бабло тоже не нужно?

Маша. Дай сотню.

Артур. Да бери все!

Маша. Не, мне только одну. Мне вообще-то деньги не нужны.

Робко вытягивает из рук Артура стодолларовую купюру.

Артур. Бери больше!

Маша. Не надо. Мне только на пуховик и на джинсы.

Артур. А родители что? Принципиальные, да?

Маша. Да пошел ты…

Артур. На, бери больше, еще что-нибудь купишь.

Маша качает головой.

Артур (Лене). Ну, тогда ты бери.

Лена. Ну, давай… Только мне тоже много не надо…

Лена тоже осторожно берет у Артура сотню, пытается вытащить вторую, но Маша грозно смотрит на подругу, та одергивает руку, поспешно засовывает деньги в сумку. Машаберет Ленупод руку, девчонки уходят. На крыльце, помимо девятиклашек, которые стоят в стороне на приличном расстоянии от нас и происходящего не замечают, остаются Артур, Ира и я.

Артур (Ире). А ты чего осталась, может, тебе тоже деньги нужны? Так на, бери. Я сегодня добрый.

Ира. Нет. Мне тоже не нужно…

Ирамотает головой, уходит вслед за подругами.

Артур. Ну чё за фигня, а? Танюха, чё они такие все, а? То у них разговоров только о деньгах, то никому не нужно…

Я. Себе забери.

Артур. А что, можно. Сниму себе квартиру, чтобы от папика отдельно жить. А то достал уже. Думает, что если содержит меня, то имеет право совать свой нос в мои дела.

Я. Думаешь, у тебя у одного такой отец?

Артур. Ты просто папика моего не знаешь. У него всё деньги. Он даже цветы мамке на день рожденье выбирает по их цене… Но вообще-то он ничего. Если доллар поднялся в цене и у него хорошее настроение, мы иногда ездим на рыбалку. Тогда он настоящий… В общем, все не так уж и плохо. Так что я не знаю, что с этими деньгами делать. Тебе нужно?

Я. Не-а.

Артур минуту стоит в недоумении, потом подходит к девятиклассникам.

Артур. Эй, народ, мне Римма Сергеевна дала задание провести с вами культурно-развлекательную программу. Заняться воспитанием подрастающего поколения, типа.

Девятиклассники настороженно смотрят на Артура. Они знают, какие у него методы воспитания, поэтому в разговор не вступают.

Артур. Объявляю первый конкурс. Называется – Скажем «нет» америкосам! Так, ребятишки, что у меня в руках? Правильно, доллары. Не коситесь, они ненастоящие. Теперь по моей команде берем по экземпляру американской валюты, делаем из нее самолетик и запускаем его. Выигрывает тот, кто дальше кинет. Главный приз – часы Кассио, которые у меня сейчас на руке. Цель ясна? Раз, два, три…

Артур выпускает доллары из рук, девятиклашки, осознав, что ничего страшного им не грозит и раздавать подзатыльники Артур не собирается, подбирают зеленые прямоугольники, мастерят из них самолетики и запускают их кто куда. Самолетики летят в разные стороны, у кого в небо, у кого на школьный двор, у кого пикирует тут же, прямо под ноги.

Артур. А теперь дружно крикнем – Нет Америке! Три-четыре!

Девятиклашки кричат что-то нечленораздельное.

Артур. Молодцы, ребята, так держать!

Голос из толпы. А кто победил?

Артур. Победила дружба!

Я подхожу к Артуру. Подбираю лежащий неподалеку самолетик, рассматриваю его. Самолетик дрожит у меня в руках, может, от ветра, может, просится в небо. Из школы выходит Марго, бежит к нам.

Марго. Слышали, что творится? У Федора Ивановича крыша поехала. Ходит по школе, хватает всех за руки, смотрит в глаза и разговаривает при этом сам с собой. А вид у самого безумный-пребезумный… По-моему, у него крышак того. Окончательно. Хотя, может, просто водка паленая была…

Марго видит самолетик у меня в руках.

Марго. А это что?

Я. Самолетик.

Марго подбирает с земли еще один, разворачивает его.

Марго. Слушай, так это ж Франклин! Я его рожу как раз ищу, мне на реферат прилепить надо!

Марго достает из сумки ножницы, вырезает изображение Франклина.

Марго. Спасибочки огромное!

С этими словами она убегает обратно в школу, распугав своей неугомонной натурой воробьев на школьном крыльце. Я запускаю свой самолетик в небо. Самолетик резво мчится в потоке мартовского ветра и пикирует прямо на качели.

Звенит звонок. Девятиклашки убегают на урок.

Я смотрю им в след и в чем-то завидую.

Я (Артуру). Пойдем, а то опоздаем на урок.

Артур. Пойдем.

Мы уходим.

На крыльцо школы выходит Федор Иванович. Он, как всегда, разговаривает сам с собой.

Федор Иванович. Вечного двигателя первого рода не существует – закон термодинамики. Но это неправда. Это все неправда, потому что ты придешь когда-нибудь, когда-нибудь обязательно придешь, и мы откроем с тобой другой закон, мы изобретем с тобой вечный двигатель первого рода, мы вместе, я и ты… Когда-нибудь обязательно… И тогда все сойдется, тогда все ненапрасно…

Федор Иванович садится на крыльцо, шепчет себе под нос что-то, то ли от внутренней силы, то ли от безысходности.

Он не боится быть сумасшедшим. Ему можно. Учитель химии в школе всего один. Мы смеемся над ним за его спиной, но, в сущности, нам даже немного жаль этого ненормального старика. Даже сейчас, несмотря на переходный возраст.

А потом… А потом мы будем дарить ему цветы и благодарить за все, что он сделал и не сделал для нас. Первый раз – на выпускной, второй – на день встречи выпускников, через год, а третий – на похоронах, да и то не факт…