Евгений Шварц - Два клена

Иванушка (хохочет) . Вот славно-то! «Умываться надо, умываться» – вот тебе и надо! Разве я напугал бы Бабу-ягу умытым? «Карманы не набивай, карманы не набивай», – вот тебе и не набивай. Разве я справился бы с ней без своих крючков да свистков?

Баба-яга неслышно вырастает позади Иванушки.

Вот тебе – мальчик, мальчик. А я оказался сильнее даже, чем медведь. Он уснул, а я один на один справился с Бабой-ягой.

Баба-яга.А она, птичка, тут как тут.

Хватает Иванушку.

Иванушка.Мама! Мама! Мама!

Вбегает Василиса-работница.

Василиса.Я здесь, сынок! Отпусти, Баба-яга, моего мальчика.

Баба-яга.Ишь, чего захотела! Да когда же это я добычу из рук выпускала!

Василиса.Отпусти, говорят!

Выхватывает меч и взмахивает над головой Бабы-яги.

Узнаёшь этот меч? Он Змею Горынычу голову отсек и тебя, злодейку, прикончит.

Баба-яга (выпускает Иванушку, выхватывает из складок платья свой меч, кривой и черный) . Я, умница, больше люблю в спину бить, но при случае и лицом к лицу могу сразиться!

Сражаются так, что искры летят из мечей. Василиса-работница выбивает меч и рук Бабы-яги.

Не убивай меня, иначе не найти тебе сыновей.

Василиса.Говори, где мои мальчики!

Баба-яга.Умру, а не скажу! Я до того упряма, что и себя, бедняжечку, не пожалею.

Василиса опускает меч.

Вот так-то лучше. Когда похвалю, тогда скажу. Сама посуди: можно ли хвалить служанку, которая на хозяйку руку подняла.

Василиса.Как же ты можешь меня не похвалить, я все, что велено, то и сделала.

Баба-яга.Нет, нет, нет такого закона – дерзких служанок хвалить. Подумаешь, муки намолола. Это любой мельник может. Эй вы, мешки, ступайте в амбар!

Мешки с мукой убегают, как живые.

Подумаешь, клады вырыла. Да с этим делом любой землекоп справится. Эй, золото, иди к себе под землю!

Мешки с золотом проваливаются под землю.

Нет, нет, не заслужила ты похвалы. Я тебе другую работу дам. Сделаешь – похвалю.

Василиса.Говори, какую!

Баба-яга.Подумать надо. Готовься! Скоро приду, прикажу.

Исчезает.

Иванушка.Мамочка!

Василиса.Иванушка!

Обнимаются. Котофей Иванович и Шарик появляются из чащи.

Шарик.Ну, радуйтесь, радуйтесь, а мы посторожим.

Иванушка.Мама, мамочка, я три года терпел, а потом вдруг затосковал, ну просто – богатырски. И отправился я тебя искать. Ты не сердишься?

Василиса.Котофей Иванович, Шарик, принесите ушат горячей воды и щетку, которая покрепче.

Котофей и Шарик убегают.

Иванушка.Это я, мама, только сегодня так вымазался, а то я умывался каждый день, надо не надо. И прибирал весь дом. Подметал, как ты приказывала. Не сгребал сор под шкафы и сундуки, а все как полагается. И когда уходил – прибрал и полы вымыл.

Василиса.Скучал, говоришь?

Иванушка.Да, особенно в сумерки. И в день рождения. В день рождения встану, бывало, сам себя поздравлю, но ведь этого человеку мало, правда, мама? Ну, испеку себе пирог с малиной, а все скучно.

Василиса.Не болел?

Иванушка.Один раз болел, уж очень у меня пирог не допекся, а я весь его съел с горя. А больше не болел ни разу.

Вбегают Котофей и Шарик, приносят ушат с горячей водой и щетку.

Василиса.Поставьте здесь за кустом. Идем, сынок, я тебя умою.

Иванушка.Я сам!

Василиса.Нет уж, сынок! Идем.

Иванушка (за кустами) . Ой, мама, горячо. Ну, ничего, я потерплю, мы, богатыри… Ой… И не то переносим. Ай, вода в уши попала.

Василиса.Нет, нет, сынок, это тебе кажется.

Иванушка.Мамочка, шея у меня чистая.

Василиса.Нет, сынок, это тебе кажется.

Шарик.Бедный щеночек.

Котофей.Нет, счастливый. Я до сих пор помню, как меня матушка вылизывала, выкусывала.

Василиса.Ну, вот и все.

Выводит из-за кустов Иванушку, сияющего чистотой.

Вот теперь я вижу, какой ты у меня. Стой ровненько, на плече рубашка разорвалась, я зашью.

Иванушка.Это Баба-яга.

Василиса достает иголку и нитку. Зашивает.

Василиса.Не вертись, а то уколю.

Иванушка.Это я от радости верчусь, мама. Подумай: три года обо мне никто не заботился, а теперь вдруг ты зашиваешь на мне рубашку. Стежочки такие мелкие.

Глядит на свое плечо.

Василиса.Не коси глазами, а то так и останется.

Иванушка.Я не кошу, мама, я только смотрю. У меня всегда зашитое место выгибается лодочкой, а у тебя как ровненько получается! Мама, ты сердишься на меня?

Василиса.И надо бы, да уж очень я тебе рада.

Иванушка.А почему же ты такая сердитая?

Василиса.Вот всегда вы, дети, так ошибаетесь. Не сердита я. Озабочена. Братья-то твои у Бабы-яги в руках. Думала я, что похвалит она меня, не удержится, а дело-то вон как обернулось.

Иванушка.Мама!

Василиса.Все ты хочешь сам, все хочешь один, а мы победим, если будем дружно со злодеями сражаться, за обиженных заступаться. Ты мальчик храбрый, разумный, держись около, помогай мне. А как вырастешь – я тебя сама отпущу.

Медведь (вскакивая) . Караул, ограбили! Ни муки, ни золота. Помогите! Да как же это, да почему же это! Я ни на миг единый глаз не сомкнул, а вон что получилось.

Василиса.Не горюй, Михайло Потапыч. Никто нас не ограбил. Это Баба-яга вернулась, да и прибрала свое добро.

Медведь.Почему же я ее не видел?

Василиса.Вздремнул часок.

Медведь.Это, значит, мне приснилось, что я не сплю!

Котофей.Тише! Баба-яга сюда бежит.

Входит Баба-яга.

Баба-яга.Придумала я тебе работу.

Василиса.Говори.

Баба-яга.Найди, где твои дети спрятаны! Найдешь – похвалю, не найдешь – пеняй на себя. Может быть, я тебя накажу. Очень от тебя беспокойства много. Я, богачка, с тобой, служанкой, на мечах билась. Подумай только, до чего ты меня довела! Чего смеешься, мальчишка? Смотри, превращу тебя в камень.

Медведь.Не превратишь. Для этого надо смирно стоять, а он тебя не боится.

Баба-яга.Молчи, косолапый холоп, а не то худо будет.

Медведь.Не кричи на меня, я тебе больше не слуга.

Баба-яга.Ладно, с тобой я еще рассчитаюсь. Отвечай, Василиса, берешься найти своих сыновей?

Василиса.Берусь.

Баба-яга.Даю тебе сроку, пока солнце не зайдет.

Медведь.Что ты, что ты! Солнышко вот-вот скроется.

Баба-яга.А мне этого только и надо! Ну, Василиса, раз, два, три, ищи, а как найдешь – позови меня.